Комментарий: Дуракам закон не писан, если писан, то не читан
В борьбе со свободой информации власти придумывают все новые цензурные ограничения в соцсетях. В этом им невольно помогают немецкие законодатели. Александр Плющев специально для DW. Всегда приятно, когда тебя слушают. Еще приятнее, когда реагируют. Когда я рассказывал по радио об инициативе двух единоросов ввести гигантские штрафы за отказ убрать из соцсетей "неправомерную и недостоверную информацию", из фракции тут же прислали сообщение. Неизвестный мне партиец был недоволен тем, что в эфире я говорил: "Инициаторы законопроекта традиционно ссылаются на некий зарубежный опыт". "Опыт-то совершенно конкретный, немецкий", - обижался человек "Единой России".
Конкретному немецкому опыту, по большому счету - уникальному для демократических стран, к моменту рождения российской инициативы было ровно две недели. В конце июня бундестаг принял беспрецедентно жесткий закон, обязывающий соцсети под страхом огромных штрафов удалять записи, содержащие призывы к ненависти. Впрочем, закон вступает в силу только с 1 октября, так что никакой действующей нормы в Германии пока нет.
В самом законе не перечисляются виды контента, подпадающие под запрет, упоминается "противоправная информация" в целом. Эксперты говорят, что, по сути, речь идет о нацистской или террористической пропаганде, а также о детской порнографии. На удаление "откровенно" противоправного контента даются сутки, в случае сомнений - неделя, но и этот срок может быть продлен.
Найдите 10 отличий
Закон в Германии называют спорным и угрожающим свободе слова. О нем дискутируют политики, журналисты и общественные деятели, а игроки рынка - соцсети и сервисы вроде Google - уже высказались против новых мер. Главное возражение: опасаясь драконовских штрафов, в условиях огромного количества жалоб и будучи весьма ограниченными во времени, администраторы соцсетей будут удалять все подряд, не вдаваясь в подробности. Скорее всего, закон будет оспорен в суде.
Избыточным и невыполнимым игроки рынка называют и российский законопроект. Он лишь отдаленно, в основном по форме и размерам наказаний, напоминает зарубежный прототип. Эти без труда обнаруживаемые отличия откровенно указывают на интересантов и их мотивы. Например, соцсети будут обязаны "ограничивать доступ или удалять недостоверную и (или) порочащую честь и достоинство другого лица или его репутацию информацию". То есть удалять придется все, что не нравится пожаловавшемуся пользователю, и все, что он считает компрометирующим себя.
Со времен первых законов, касающихся цензуры в Сети, многое изменилось. Тогда было принято прикрываться безопасностью детей. Сейчас же депутаты даже не скрывают, что этот законопроект - попытка справиться с неподконтрольным информационным потоком, направленным против действующей власти. Вице-спикер Думы Игорь Лебедев прямо сказал, что это борьба с Алексеем Навальным и его мощным каналом информирования в соцсетях. Который весьма влиятелен, а потому опасен: как мы видим, он способен выбить из политической жизни очень крупные фигуры, скажем, премьер-министра.
В российском варианте закона нет никаких допущений насчет сроков разбирательств с запросами - сутки и все. Так что если сравнить немецкий и российский тексты, получится как в известном стишке: "Дуракам закон не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так". И немецкий-то закон сомнителен, но всего два единороса оказались способными модернизировать его до откровенно безумного.
От hate speech до fake news
Строго говоря, когда депутаты утверждают, что в Германии "введены жесткие меры за аналогичные нарушения", это и есть самая настоящая фейковая новость, поскольку и меры не введены, и нарушения не аналогичные. Добавляет красок и то, что происходит все это в стране, где власти в принципе разучились говорить правду, государственное телевидение нашпиговано самым настоящим hate speech, а президент страны на весь мир демонстрирует все те же пресловутые fake news на экране смартфона.
Мы давно привыкли, что, изобретая новые законы или правила, власти думают в первую очередь о себе. Но иногда случаются и курьезы. Например, не так давно был принят закон "о праве на забвение", позволяющий запретить поисковикам выдачу определенной информации. Так вот, одним из первых, кто им воспользовался, стал бизнесмен Сергей Михайлов, известный по кличке Михась. И теперь он уже не преступный авторитет, а благотворитель.
Принуждение к инвестициям
Еще в Советском Союзе пропаганда упрощала представления о Западе (а иногда и вообще обо всей загранице) до чего-то единого, монолитного, с одинаковыми правилами и законами. Эта практика возрождена и в нынешней России: исключительный и спорный с точки зрения, например, американской практики, новый, даже не вступивший в силу немецкий закон подается как совершенно обычное для западных стран дело, в перенесении которого на российскую почву нет ничего зазорного. Вместо того, чтобы скопировать хорошие дороги, независимые суды или свободные выборы, наши законодатели предпочитают перенимать всякую дрянь. Пусть и принятую из самых благих побуждений.
И все же, российский закон по ограничению свободы слова в Сети хоть в чем-то прогрессивнее немецкого предшественника. Российские депутаты среди прочего хотят обязать популярные зарубежные сервисы открывать свои представительства в нашей стране. Что это, как не забота об увеличении иностранных инвестиций в российскую цифровую экономику, которой, говорят, недавно "заболел" Владимир Путин?
Этот комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.
