Комментарий: Лидеры оппозиции и новый вектор протестов в России
Оппозиционным политикам будет сложно вписаться в набирающие силу социальные протесты, считает Александр Плющев, побывавший на митинге против отмены прямых выборов мэра Екатеринбурга.Вот ведь какой парадокс: те же самые люди, которые недавно отговаривали всех идти на выборы президента, затем агитировали жителей Екатеринбурга выйти на митинги, чтобы защитить право самим выбирать себе мэра. Казалось бы, все должно быть ровно наоборот, ведь президент в России обладает всей полнотой власти, а вот мэр в Екатеринбурге фактически лишен властных полномочий. Вот и попробуй объяснить, например, иностранцу всю феноменальность этой ситуации. Впрочем, что там иностранцу, тут бы самим разобраться.
Big In Japan
Евгения Ройзмана, наверное, можно назвать настоящим народным мэром. Помните, был такой термин в 2014-м, когда вдруг появлялся лидер, которого никто не выбирал на выборах, но активная часть людей его вроде бы поддерживала. Во всяком случае, так рассказывали по телевизору. Для нас уже не так важно, как там было на самом деле, главное - есть такая модель, пусть и чисто умозрительная.
Вот Ройзман - именно такой, с поддержкой активных горожан, только статус его подтвержден самыми что ни на есть реальными выборами. Фигура эта - абсолютно политическая - остававшаяся у активных горожан своеобразная фига в кармане, против очевидно навязанной региональной власти.
Другое дело, что эта активная часть населения оказывается крайне мала. Правда, если по гамбургскому счету, то у других политиков в регионе и такой поддержки нет, но пристало ли гордиться тем, что ты эдакий Big in Japan?
В поддержку Ройзмана и в защиту института выборов в целом вышло всего несколько тысяч человек - меньше одного процента от населения полуторамиллионного города. По официальным данным, речь идет о 1700 участниках акции, но сам Ройзман настаивает на том, что их количество было в пять раз больше. Истина, видимо, как обычно, где-то посередине.
Да и пассионарность сторонников народного мэра едва заметна: постояли часок, да разошлись. Видно, что люди искренние и хорошие, а вот решимости, дескать "вышли и придем еще" или хотя бы "это наш город" - нет. Даже возникло ощущение будто бы они провожали своего мэра: достойно, с почетом, но именно провожали.
Похожая картина наблюдалась и тогда, когда Алексей Навальный призвал своих сторонников выйти в знак протеста против его недопуска к президентским выборам. С поправкой на несанкционированный характер акции и - как следствие этого - недружелюбность полиции, на Москву, на выходной день, да мало ли на что еще - не так уж это важно. Главное, что демонстрации поддержки, на которую надеялся Навальный, тогда тоже не получилось. Что бы ни говорили о вождизме или популизме таких лидеров, но мобилизовать сторонников в собственных интересах у них не очень получается.
Большая разница
Бросается в глаза резкий контраст с массовыми протестами последних недель. Митинг в Кемерово и последовавшие за ним стихийные акции памяти по всей стране, которые мало где контролировались властями, показали, что доведенные до отчаяния или потрясенные горем люди могут отлично самоорганизоваться и без ярких лидеров. То же самое показывают продолжающиеся антисвалочные протесты в Подмосковье. Если бы в Екатеринбурге защищать мэра вышел такой же процент населения города, как недавно в Волоколамске, то люди, вероятно, не уместились бы ни на одной площади. И итог голосования по вопросу о порядке избрания мэра уже не был бы столь предсказуем.
Лидерам оппозиции, прежде всего, Алексею Навальному удалось создать актив, который без лишней шумихи подключается на местах в кризисных ситуациях. В некоторых регионах штабы ФБК (Фонд борьбы с коррупцией Алексея Навального. - Ред. ), несмотря на все погромы и гонения, которым они подвергаются - это единственные альтернативные властям дееспособные структуры, с помощью которых можно решать вопросы, далекие от политики. Например, те же народные мемориалы в память о трагедии в Кемерово были организованы во многих местах именно активистами Навального. Можно параноидально усматривать в этом попытку "оседлать настроения", но, возможно, именно эти люди всего лишь оказались более активными, ответственными и организованными гражданами своей страны, чем все остальные.
Новый вектор протеста
Очевидно, что власть видит в них угрозу и пытается отсечь хорошо известных ей "бузотеров" (так экс-глава Кемеровской области Тулеев назвал вышедших на митинг в Кемерово после пожара в "Зимней вишне". - Ред.) от изначально неполитических акций.
Считается, что арестами активистов под надуманными предлогами можно предотвратить "сползание в Майдан", ослабить, а то и вовсе свести на нет крепнущие протесты в России. Какое-то время такая тактика может быть эффективной. Однако, если не разбираться с причинами, побудившими людей на выступления, придется столкнуться с гораздо более серьезными проблемами, нежели наличие "навальнистов" в рядах участников социального протеста и даже во главе его.
Характер протестной активности в стране меняется у нас на глазах. И это - не самая хорошая новость не только для власти, но и для лидеров несистемной оппозиции. Если раньше массы худо-бедно выходили за лидерами и активистами, то теперь все стало с ног на голову. Активисты вынуждены идти в массы, а вот найдется ли там место лидерам? Митинг в Екатеринбурге свидетельствует о том, что даже в собственной, лояльной аудитории такой популярный человек, как вполне народный мэр Евгений Ройзман, не может рассчитывать на безоговорочную и массовую поддержку.
Этот комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.
