«Волонтерство теперь у меня в крови»: Татьяна Луговая о том, как в Донецк пришла война и жизни послеЭКСКЛЮЗИВ
Экономист по специальности, гуманист по призванию. Она пережила войну, лишилась родного дома, работы и здоровья. Но не сдалась. Сегодня она помогает другим, получает второе высшее образование и мечтает, что когда-то вся ее семья соберется за одним столом.
Пришла война
- Помню одну женщину из Дебальцево. Не знаю, как она добралась в Краматорск... Нам говорила, что пешком. В резиновых тапках на носки и изношенной куртке, - с грустью вспоминает об ужасах 2014-го переселенка из Донецка Татьяна Луговая.
Успешная женщина, экономист по образованию, она работала в издательстве "Интервью Украина". Верстка, оформление, дизайн и все, что касалось печати в типографии, доставляло женщине колоссальное удовольствие. "Творчество побороло цифры", - смеется она. Позже, получилось открыть свою небольшую типографию. Заработанные деньги Татьяна вкладывала в ремонт дома.
- Я создавала уют и максимальные удобства для мамы. Она у меня очень любит готовить, и делает это хорошо. Мы достраивали кухню, когда началась война.
Первые обстрелы, ощущение страха и неизвестность... В мае 2014-го в Донецк пришел "русский мир". В городе все чаще можно было встретить русского наемника... - Приезжали они со своими женами, - рассказывает Татьяна, - разгуливали по улицам в майках, выхвалялись татуировками. Вели себя как настоящие свиньи, по-другому не могу сказать. У меня сестра работала в отеле. Когда представители "лучшего будущего" заселялись, начинался сущий ад. Могли в ботинках на чистую постель ложиться. Вытирали руки о шторы (действительно, а зачем мыть?). Мусор разбрасывали. Водили женщин древней профессии. Оружие хранили там же: автоматы, гранаты - все это лежало прямо в номере.
Наигравшись, "защитники республики" перешли к действиям: всех - "на подвал".
Горожане были напуганы происходящим. Особенно если к человеку подходили "они".
- Это самое страшное. Помню, возвращаюсь домой с работы и вижу, как в подземном переходе остановили мальчика лет семнадцати. Он шел без паспорта. Через минуту, ребенка забирают, а ты ничего не можешь сделать и думаешь о том, что ему грозит: подвал или чего хуже... Женщин тоже забирали, и часто.
Тягостное, смутное время. Закрывались предприятия, магазины. Люди не получали зарплату. Продуктов на всех не хватало.
- Мы помогали друг другу. Я соседку кормила, понимая, что она не может даже в магазин выйти, не то, что в огороде копаться, - рассказывает Татьяна
Деньги и запасы провизии иссякали, но точкой невозврата для нее самой стала контузия.
- Я была на веранде, и тут слышу - летит что-то тяжелое. Хорошо, что крышу не снесло. Меня отбросило и оглушило взрывной волной. Несколько снарядов попали прямо в дом.
Дальше все происходило очень быстро. Женщина взяла джинсы и свитер, заняла денег на билет и покинула родной город.
Две гривны в кармане
Краматорск. Она вышла из автобуса, огляделась.
- Стоишь и понимаешь - ты в тишине и покое. Кругом люди, коляски, жизнь. А у тебя в руках, - вспоминает, - небольшая сумка и две гривны в кармане... Как и всем вынужденным беженцам, маме не платили пенсию. Все только начиналось, не было справок ВПЛ.
Город захлестнула волна людей, убегавших от войны. Нужно было обращаться в разные инстанции. Но что именно получать, какой документ? Незнание вызывало панику. Возле пенсионных фондов - вавилонское столпотворение. Ситуация напоминала тараканьи бега. Одно радовало: отсюда можно добраться в любую точку страны. МЧС и благотворительные фонды помогали всем, кто хотел выехать.
- Люди ехали кто куда: в Харьков, Киев. Думаю, Краматорск бы не вместил такое количество людей, - рассказывает Татьяна.
Женщина принялась искать квартиру. Попадалась то холодная, то "убитая". Единственное радовало - местные искренне сочувствовали переселенцам, поэтом проблем со съемным жильем не было. Сняв квартиру, она стала помогать волонтерам из "СОС-Краматорска". А через некоторое время и сама влилась в их ряды, стала волонтером.
- Помню, как нам Харьков присылал наборы на семью. Там было все: моющие, еда, одежда. Нужно было сначала разместить людей, а после - распределить все это между ними, а нас было 12 человек. Конечно, без помощи местных жителей мы бы не справились.
Набравшись опыта, Татьяна начала работать в Международном благотворительном фонде "Каритас Украина". До января 2018 года это и было ее жизнью.
Всем болезням назло
- Мне сделали операцию, и сейчас я не могу долго быть в сидячем положении. Либо операция прошла неудачно, либо организм до сих пор не может отойти от этого. У меня обнаружили... можно я не буду об этом?..
Ради здоровья ей пришлось бросить любимую работу. Болезнь проявлялась постепенно, вползала в нее, как змея, все больше и больше.
- Сразу ведь никто не обращает внимание, - продолжает Татьяна. - Мы не хотим понимать, не слушаем организм. Шевелиться начинаем, когда он истошно кричит...
Что послужило толчком для болезни - никто не знает.
- Предполагаю, что это появилось на нервной почве. Я по маме вижу. Началось все после пережитых стрессов. Конечно, иметь свой дом, заниматься хозяйством, землей - и в один миг всего лишиться, - говорит Татьяна. И с тяжелым чувством подытоживает: - Каждый второй переселенец сейчас имеет заболевания, о которых раньше и не знал. Как психического, так и физического характера.
Даже после операции организм продолжает тревожить женщину. Дорогостоящие анализы, обезболивающее... Совсем недавно она отказалась принимать какие-либо лекарства и перешла на лечебные травы. Нетрадиционная медицина ей ближе. От проблем пытается отвлечься. Получает второе высшее, учится на соцработника, проходит курсы для развития бизнеса, посещает общепсихологические тренинги.
- Волонтерство я не бросила, - говорит. - Это у меня в крови. Сейчас я являюсь членом организации "Либере Либерати".
Постоянного заработка пока нет, а денежную помощь как переселенка Татьяна не получает. Она умело совмещает несколько дел: шьет, вяжет. А также делает буклеты на заказ. Не достает только тепла домашнего очага, уюта. В ее семье чтили два праздника: Пасху и День святого Николая.
- Моя мечта, - признается, - семья за одним столом. Это то, чего не хватает на протяжении всех этих лет. Мы просто очень близки. У меня два брата и три сестры, и я хочу, чтобы мы всегда были вместе.
Надежда Литвинова для "Трибун"
