"Иваново детство": своя "правда" Андрея Тарковского
Предлагаю поговорить сегодня о фильме Андрея Тарковского "Иваново детство". Фильм этот был снят по повести "Иван" Владимира Богомолова (автора знакомого многим романа "В августе 44-го") - это факт хорошо известен. Куда менее известно, что "Иваново детство" является едва ли не римейком фильма 1946-го года "Сын полка" Василия Пронина (по одноименной повести Валентина Катаева).
Тарковский не смотреть этого фильма не мог никак, в те годы выходило совсем немного картин, и каждая становилась событием. 14-летний подросток, которым был тогда будущий режиссер, просто не мог не посмотреть кино про войну.
Различия между фильмом 1946-го и "Ивановым детством", снятым в 1962-м, - очень и очень не случайны.
В обоих фильмах мальчик около 12-ти лет, оставшийся в войну сиротой, оказывается на попечении полка. Даже зовут в обоих фильмах мальчика одинаково: Иван. Но если в фильме 1946-го года мальчика отдают в Суворовское училище (специально для таких мальчиков и созданное), то у Тарковского мальчик гибнет. В обоих фильмах мальчик из-за войны лишен детства. Но если в фильме 1946-го этого "маленького старика" солдаты окружают заботой, и мальчишка потихонечку оттаивает, то у Тарковского мальчику ненавистью буквально выжгло душу дотла, и, чтобы это показать, будущий венецианский лауреат даже убирает при экранизации некоторые присутствующие в повести эпизоды. Зато добавляет другие эпизоды, которые в повести отсутствовали. Например, сны. Детство как бы навсегда покинуло мальчика Ивана, оно ушло в область снов. Собственно, поэтому и фильм называется не "Иван", как повесть Богомолова, а "Иваново детство". Фильм - не столько о мальчике Иване, сколько о его потерянном детстве.
Подобных психологических копаний в фильме 1946-го года, конечно же, нет. Хотя психология мальчика-сироты показана в нем мастерски, едва ли не лучше, чем у Тарковского. Еще фильм 1946-го года никак не касается темы женщины на войне, чему Тарковский уделил большое внимание, введя туда несколько соответствующих эпизодов, в т. ч. и сцену с поцелуем. Ничего похожего не было, кстати, и в повести Богомолова. У писателя-фронтовика старший лейтенант сухо отмечает, что в мирное время влюбился бы в красивую фельдшерицу, после чего собирается подать рапорт, чтобы ее убрали. Замечая про себя, что надо бы обязательно просить фельдшера-мужчину. Но делает это только потому, что она не справляется с работой, никаких любовных треугольников (с намеком на возможный четырехугольник) у Богомолова нет, это - от Тарковского. В фильмах сталинских лет, подобные темы, понятно, не поднимались.
А вот чего точно нет у Тарковского - так это победного жизнеутверждающего настроя сталинского фильма "Сын полка". Это "опущение" Тарковский компенсирует большим количеством чисто личных переживаний. Впрочем, здесь слово "личных" было бы неправильно, как не правильно было бы и слово "индивидуальных". Нет, даже не индивидуальных: индивидуалистических! Собственно, в первую очередь именно этот обстоятельство (а бесспорный талант Тарковского уже во-вторых) и обеспечил фильму такой шумный успех за границей. Молодцы русские! Исправляются! От своего коллективного энтузиазма переходят к индивидуалистической рефлексии! Как за такое не дать премию?
Кто-то спросит, а что, такого не было? Конечно, было. И мальчики гибли на войне. И сумасшедшие старики были (кстати, у фронтовика Богомолова в повести отсутствовал и этот эпизод). И с женщинами на войне всякое могло происходить, включая любовные треугольники. Уместны и прочие-прочие-прочие "а на самом-то деле было". Все так. Но есть одно большое "но".
Сталинские фильмы - это фильмы не столько о том, как было на самом деле, сколько о том, как должно быть в идеале. Зрителю давался образец, на который необходимо равняться. Когда размороженные и раскисшие в Оттепель режиссеры и литераторы принялись исступленно "обретать правду в искусстве", камертон исчез. И пошла писать губерния. До поры до времени, говорть об этом вслух стеснялись, но ведь у каждого "мыслителя" с двойным дном в душе и фигой в кармане - правда о войне была своя. У кого-то правда в том, что мы не всегда побеждали; у кого-то, что чаще не побеждали, а проигрывали; а у кого-то - что и не выигрывали-то почти никогда. И что наши-то не такие уж и герои, а немцы - не такие уж и негодяи. И что у полицая тоже своя правда есть. Кстати, любопытно, что повесть Богомолова заканчивается немецким отчетом о сумме, которую полицай получил за поимку мальчика Вани. У Тарковского нет этого. Ну - а дальше поиски "правды" привели к тому, что в войне нет правых и виноватых, героизм советских воинов - ерунда и не стоит одной слезинки ребенка. А после и вообще: чума на оба ваши дома. Все эти шаги Тарковский не делал. Но он был из того поколения режиссеров, кто сделали своим фильмом первый (а первый самый важный!) шаг в этом направлении.
"Правда" Тарковского оказалась шагом от "Сына полка", снятого победителями о победителях и для победителей. Следующим шагом в этом направлении был "Иди и смотри" перестройщиков Климова и Адамовича - а оттуда всего шаг и до "Сволочей" Кунина и Атанесяна, в котором за чистую правду выдают отборную и гнусную ложь. Так "поиск настоящей правды" приводит порой ко лжи поистине чудовищной. И здесь невозможно не вспомнить Шекспира:
Так понимание нас превращает в трусов,
Так яростной решимости кумач
От рассуждений бледно-розовеет,
Так замыслы великого масштаба,
Меняют вектор и, собой быть перестав,
Утрачивают имя...
