Путь антисоветчика. О чем рассказывают старые фотографии

"Скажи, а зачем вообще нужны фотографии? Это ностальгия по тем временам?" "Нет, это ностальгия по людям. Я рассказываю людям истории о людях. А по моту времени я не тоскую. Я ненавижу Советский Союз..."

Известный фоторепортер донецкий и мариупольский (звучит как святотатство, но это истинная правда) Сергей Ваганов, не спеша, достает из шкафа шесть толстенных старых альбомов с фотографиями. В семье Вагановых фотографировать было общим хобби, которое передавалось от отца к сыну.

Плотный бордовый материал, из которого сделана обложка, называется линдерин. "Не знаю, где отец его доставал. Но где-то брал, а потом сам делал эти фотоальбомы. Дефицит, знаете ли. Тогда многое что приходилось делать своими руками".

Мы листаем тяжелые пожелтевшие страницы толстого картона. Вклеенные карточки (фотографы не называют фотографии фотографиями - они именуют их только так: карточки) рассказывают историю семьи Вагановых.

Отец Леонид Ваганов - военный, родом с Урала. Когда началась война, он закончил 9-й класс и сразу же поступил в военное училище. На фронт попал в 43-м.

"Отец редко говорил о войне. Рассказывал, как его на фронте в партию принимали. Вызвали в штаб для вручения партбилета. Отец приехал с передовой, стал искать замполита. Указали на самый хороший дом в селе. Зашел отец в дом, а там сидит замполит в исподнем, среди белых подушек, и говорит мне: возьми на столе партбилет, ну, иди служи, родину защищай". Войну Леогнид Ваганов закончил в Польше.

Единственная сохранившаяся фотография военных лет - Леониду Ваганову вручили орден Красного Знамени.

После войны вернулся на Урал, там и познакомился со своей будущей женой. Увел ее у друга.

Маргарита Некрасова была дочерью репрессированного. Ее отца Петра Некрасова посадили по надуманному обвинению в 1947-м. Тогда, после войны, Сталин снова стал закручивать гайки. Началась новая полоса репрессий. А Петр Некрасов работал бухгалтером на предприятии - для ГУЛАГа кандидатура подходящая.

Эта карточка была сделана в колонии. На обороте Петр Павлович передает всем привет и просит прощения у родных, что лицо заплаканное.

Жениться на дочери репрессированного было смелым поступком.

"Родители не были счастливы. Отец - военный. Постоянные переезды, отсутствие быта как такового.Видимо, это часто заставляло маму сомневаться, а правильный ли она сделала выбор"

Сергей Ваганов родился, когда отец служил в Казахстане.

"На этом озере мы с отцом иногда рыбачили. Отец не очень обращал на меня внимание. Но вот на рыбалку брал. Он мечтал о собственной лодке, долго откладывал деньги, и даже купил ее. А потом увидел у друга фотоаппарат, продал лодку и купил себе такой же.

Так и начал создаваться семейный фотоархив.

Когда младшему Ваганову было 5 лет, у него открылась астма, и это стало поводом для мамы требовать от отца бросить перспективное место работы и переехать к морю.

"Я человек, судьбу которого решила роза ветров. Отцу предложили на выбор два города, где были вакансии - Керчь и Жданов. Он был человеком ответственным и отправился на разведку. Когда приехал, в Керчи из-за изменившейся розы ветров на город несло пыль от цементного завода. И отец забеспокоился. А когда в Мариуполь приехал, здесь было чисто, дышалось нормально. Роза ветров поработала. Эх... А мог бы жить в Керчи".

Это был 1966 год. Мариуполь быстро строился. Весь город - одна большая стройка.

"Мы жили на стройке, мы играли на стройке. Отец получил квартиру достаточно быстро. Представляешь, вот в эту сторону от нашего дома был пустырь, и там тоже пустырь. А там, где сейчас памятник-корабль, там были виноградники".

Предел мечтаний - "ванна" тех лет

Детство было дворовое. Футбольное поле возле 3-й школы было вытоптано до земли - ни одной травинки.

На ФОТО - самодельный самокат

Мальчишки развлекались тем, что ездили "за город" обносить кукурузные поля, а любимой забавой пацанвы было незаметно проникнуть на территорию воинской части на Нахимова, когда туда привозили кино.

"Главное было - незаметно пробраться в часть через забор. А потом мы просто рассаживались между солдатами, они нам разрешали, и смотрели фильмы.

Однажды руководство части нас заметило, все пацаны кинулись наутек через забор и завалили его. Шлакоблоки рассыпались!"

В общем, вольное было детство. Детвора была предоставлена сама себе, пока родители зарабатывали на кусок хлеба с маслом. И это порождало много внутренней свободы.

"Я терпеть не мог пионерские лагеря, санатории - в общем все, что ограничивало мою свободу. А мама меня постоянно определяла в какие-то санатории, очень хотела меня излечить от астмы. В одном из таких санаториев в Крыму меня приняли в пионеры.

Не потому, что я был самым-самым, а просто роста очень высокого. Видимо, нельзя было дорасти до таких размеров и не быть пионером. Поэтому, когда я после лечения вернулся в родной класс, я был первым пионером среди сверстников. И был очень горд. Но уже в шестом классе я стал антисоветчиком. Не удивляйтесь, что так быстро.

Кто постарше, наверное помнит, как раньше любили использовать многозначительную фразу "есть мнение". Так обычно говорили про инсайдерскую информацию, слив от очень влиятельных людей. И вот однажды в школе ко мне подходят и говорят: есть мнение, что именно ты отправишься в престижную поездку от имени пионерской организации. Я, естественно поверил. А чего? Я был отличником, спортсменом. И вот я жду, когда же мне сообщат о дате выезда. А мне все не говорят и не говорят. И вдруг узнаю, что вместо меня послали девочку - дочку важной торговой работницы. И тогда я понял впервые, что вся эта система- говно. Несправедливая система. Я был очень обижен".

В 13 лет мама снова отправляет Сергея Ваганова в ненавистный детский лагерь в Святогорске. Он сопротивлялся из последних сил, но папа пообещал, что в награду за муки купит сыну фотоаппарат.

Вот с этого фото, можно сказать, и начался путь к фотоискусству 13-летнего мальчишки. С отцом на привале. Леонид Ваганов приехал в святогорский лагерь проведать сына. И заодно обсудить все насчет будущего фотоаппарата.

Покупкой камеры помощь отца в освоении фотодела и закончилась. Пришлось браться за книги и очень много снимать. А еще следить за теми репортажными фото, которые появлялись в местной газете Приазовский рабочий.

Он встретился с Николаем Кладити на соревнованиях по многоборью. Сергей занимался этим видом два года, и понимал, что Кладити выбрал для съемки неудачную позицию, снимает не то. И стал фотографировать сам. А потом быстро проявил пленку, напечатал снимки и отнес в редакцию в воскресенье. Ему открыл сторож, согласился провести в лабораторию. Сергей оставил снимки, а в свежем номере газеты из четырех фотографий о соревнованиях три оказались вагановские.

"Это был триумф. Ощущение полной победы, и это невозможно забыть..."

На фото - Сергей Ваганов, его фотоаппарат и автомат Калашникова. Фотографирует экзамен на "краповые береты" донецкого ОМОНа в 1992 году.

А дальше - больше. Фотоклуб "Энтузиаст" при ПР, и почти в каждом номере - фото Ваганова с подписью "Ученик средней школы №3..."

"Меня обожали в школе, потому что я сделал свою школу знаменитой. Вот я уже пять лет как вернулся в Мариуполь, и что-то я ни разу не видел в прессе ничего о третьей школе. А тогда она гремела".

Вот в таких "чемоданах" советские дети носили учебники

Тем не менее, поступать решил не во ВГИК, чтобы учиться фотографии ("где я, обычный парень из Жданова, а где ВГИК"), а в Донецкий медицинский. Мама повлияла.

"У нас была такая семья, что я слово х*й узнал позже, чем слово эпикриз..."

На первом курсе Ваганову советская система нанесла второй удар, окончательно превратив отличника с безупречной характеристикой в жесткого антисоветчика.

18-летнего мальчишку пригласили в комсомольский оперативный отряд. Это в те года так называлось "молодежное крыло" КГБ. Туда брали стукачей, взамен помогали в карьере.

"Я был активный комсомолец, участвовал в медицинской студенческой газете. Вот меня и позвали. Я отказался. Не хочу быть стукачом! Меня час ломали психологически под портретом Дзержинского. Мне так хотелось заплакать, но я заплакал, когда уже вышел от них. А потом меня вызвала к себе декан Галина Яковлевна Кремнева и тоже час меня убивала. Но я упрямо повторял: не буду чекистом, не буду стукачом. А потом кагэбэшники газету выпустили, "Бджола", и на четвертой полосе - все про меня, про то, как я взял липовую отличную характеристику со школы, только чтобы поступить, а на самом деле я ужасный негодяй. И отослали эту газету родителям по почте. Хорошо, что папа ее в ящике первым увидел и матери не показал. Он сразу понял, в чем дело. Он хорошо понимал, что произошло".

"Не знаю, может быть он своей иронией, своим саркастическим отношением к жизни так меня воспитал. Не знаю... Я воспитания на себе не чувствовал. Но когда мы в 1968-м слушали дома письма Светланы Аллилуевой, дочери Сталина, я точно знал, что об этом рассказывать на улице нельзя. Вот просто знал - и все. Никто дома меня не просил помалкивать.

И когда в "Новом времени" вышел "Один день из жизни Ивана Денисовича", я прочитал в газете заголовок, где в фамилии Солженицина были выделены три буквы - СоЛЖЕницын. И я уже тогда понял, что так писать нельзя. Что это не журналистика.

Мне очень захотелось прочитать эту повесть. Я узнал номер журнала и пошел в букинист (он в Мариуполе возле Театрального сквера был) и стал искать этот номер, чтобы прочитать самому, а журнала нет.

В сторонке стоял мужчина, наблюдал за посетителями магазина. Он подошел и спросил, что я ищу. Я ответил. Тогда он мне: иди отсюда мальчик! И я понял, что этот человек специально здесь стоит и выслеживает таких как я, которым Солженицын нужен.

Скажите, ну как можно скучать по такой стране, не понимаю..."

Сергей Ваганов проработал 15 лет ортопедом-травматологом в авдеевской больнице, не переставая фотографировать. В 90-х попробовал отправить свои карточки в одно из лучших московских изданий, "Мегаполис-экспресс". А потом его позвали работать в лучшую газету Донецкого региона - "салон Дона и Баса". Сотрудничал с Европейским фото-пресс агентством, Associated Press, ИА «Украинские новости», France Press, УНИАН. В 2014 году вынужден был покинуть Донецк из-за оккупации и вернуться в родной Мариуполь. Теперь один из лучших фотографов Украины разводит антисоветчину здесь.

Записала Анна Романенко