«Дело Какао» в Николаеве: обвиняемые заявили, что власть их боится
В Центральном суде Николаева продолжили рассмотрение "дела Какао", в рамках которого одессит Сергей Долженков, он же "капитан Какао", и гражданин РФ Евгений Мефедов обвиняются в публичных призывах к свержению конституционного строя.
Заседание под председательством судьи Екатерины Лагоды состоялось в среду, 19 июня.
В ходе заседания заслушали показания двоих свидетелей-полицейских, которые в 2014 году несли службу в спецподразделении и охраняли общественный порядок. Правоохранители сообщили суду, что видели мероприятие, в котором принимали участие обвиняемые, издалека, и ничего точно сказать не могут, в ходе акции никто не был задержан, к их помощи не прибегали, задачи задерживать кого-либо не поступало.
За происходящим в зале наблюдали представители ОБСЕ. Также процесс "контролировал" одесский активист бывшей "Самообороны майдана Одессы" Тодор Пановский.
Обвиняемый Мефедов просил суд дать разрешение на полное обследование в городской больнице, поскольку его состояние здоровья ухудшилось, а в СИЗО нет необходимых врачей. Екатерина Лагода на это ответила, что выяснит обстоятельства до следующего заседания и уже тогда примет решение.
После этого возник вопрос о продлении меры пресечения обоим обвиняемым. Прокурор просил оставить обоих подозреваемых под стражей, предупредив судью, что оба подсудимых отказались ознакомиться с ходатайством за 3 часа до судебного заседания. Обвиняемые пояснили - они не захотели брать ходатайство, потому что его объем составляет всего 2,5 листа печатного текста, а риски приведенные в пользу необходимости содержания обоих под стражей, ничем не подкреплены.
Когда судья спросила, нужно ли подсудимым время на ознакомление с документом, они заверили, что можно переходить к рассмотрению, текст они якобы знают чуть ли не наизусть, за все время судебного разбирательства он, по словам подозреваемых, ни разу не менялся.
- У прокурора ничего нет, зато есть активисты! Конкретно эти активисты захватывали суды в Одессе! - сказал Мефедов, кивая на Тодора.
Прокурор зачитал ходатайство относительно Сергея Долженкова. В нем было указано, что Долженков выступает против действующей государственной власти. Адвокат Ольга Балашова возмутилась:
- У нас власть уже изменилась. О какой власти речь? О той, которая была, или о новой? Нужно уточнять. Вы рассказывали 5 лет о неприятии власти, подразумевая господина Порошенко, сейчас нужно уточнять, о какой власти идет речь, - сказала она, отметив также, что приписываемая в качестве рисков "связь с криминальным миром" должна подкрепляться доказательствами, хотя бы фамилиями людей, с которыми якобы общается Долженков.
Сам Сергей Долженков прокомментировал ходатайство прокурора кратко:
- Раз государство нас боится, то пусть боится дальше. Если боятся - пусть дальше содержат под стражей, если не боятся, то пусть отпускают. Вы в частности если меня боитесь, то что я могу сказать? Страх - это все, что управляет Украиной уже 6-й год.
Эти слова рассмешили присутствующего на заседании одесского активиста. Еще больше он развеселился во время выступления Евгения Мефедова. Тот начал свою речь с вопроса "С чего вы взяли, что я гражданин РФ?".
- Где мой паспорт? Они постоянно на него ссылаются, что он где-то есть. В этом деле я своего паспорта не видел. Почему мне в качестве риска постоянно тыкают тем, что я гражданин РФ? Может я уже гражданство сменил и женился. Откуда вы вообще знаете, как меня зовут? - заявил Мефедов.
Прокурор не нашелся, что ответить.
- И с чего вообще прокурор решил, что я могу что-то совершить? Я могу наговорить много чего, а сделать - ну разве что плюнуть, но здесь расстояние минимум в пять метров. И то, я бы плевал не в прокурора, а в некоторых личностей в зале. Но делать этого не буду, воспитание не позволяет, - подытожил Мефедов.
После этого выступил адвокат Рыбин. Он намекнул на то, что прокурору возможно придется отвечать за незаконное удерживание людей более 5 лет под стражей.
- Самое страшное в этом уголовном производстве, что может быть, и это не зависит от того, будут ли мои подзащитные свободны, - это памятник Ольшанцам, равно как и все другие памятники героям Великой Отечественной войны, занесенный мусором, пластиковыми бутылками и другим хламом, который образуется в результате деятельности людей, забывших о героических победах своих предков, - сказал он.
Далее адвокат, ссылаясь на обвинительный акт, пояснил - Сергей Долженков и Евгений Мефедов 28 мая 2014 года на автомобилях приехали из Одессы в Николаев к памятнику героев Ольшанцев, приурочив это к 70-летию освобождения Николаева от немецко-фашистских захватчиков. Следствие считает, что нарушителей было не менее 15, но ни один из них до сих пор не обнаружен, не идентифицирован и не привлечен к ответственности.
- Может, кто-то против возложения цветов к памятнику героев, которые отдали свою жизнь?
Мы считаем это нормальным - почитать подвиги своих предков. О чем мы говорим пятый год? Им приписали фразы, лозунги, которые они говорили, и превратили их в обвинение.
Они произносили призывы возле памятника "Вперед, славяне", "Русичи, вперед", "Слава Руси", "Один за всех и все за одного", - сказал адвокат.
Также он зачитал цитату выступления Долженкова перед памятником:
"Ну что, бойцы, в этот знаменательный день - 70 лет освобождения Николаева от немецко-фашистских захватчиков, мы - одесситы, "Одесская дружина", приехали возложить цветы нашим героям Ольшанцам, которые в количестве более полусотни положили 700 вооруженных немецких захватчиков, которые дрались до последнего и освободили этот город. Это были одесситы. Это была морская пехота, поэтому мы отдаем им дань памяти".
- Что в этом крамольного или более того преступного? Что из этого тянет на 10 лет тюрьмы, или 6 лет страданий в СИЗО? - спросил Рыбин и попросил суд возложить на обвиняемых процессуальные обязанности, отпустить под личное обязательство с ношением электронного средства контроля.
После этого судья ушла в совещательную.
В итоге суд решил оставить обоих обвиняемых под стражей еще на 60 суток - к лицам, обвиняемым по статье 109, нельзя применять меру пресечения в виде личного обязательства.
