Журналистка года в Германии: "Путин не отдаст того, что уже забрал"
Имя и лицо Голине Атай знакомы миллионам немецких телезрителей. Известная журналистка заслуженно считается экспертом по России и Украине. Голине Атай - в интервью DW.
Deutsche Welle: Те пять лет, которые вы проработали в Москве, были временем разительных перемен в России. 2014 год - год аннексии Крыма, начала войны в Восточной Украине, ужесточения внешней политики - вы даже называете началом новой эры. Стала ли эта " новая эра " шоком для вас или вы этого ожидали?
Голине Атай: Признаки перемен были заметны уже в 2012-2013 годах: массивное наступление на гражданское общество, ограничение свобод, действия полиции против участников протестов, угрозы официальных представителей властей, задержания, дезинформационная пропагандистская кампания в государственных СМИ... Я увидела еще тогда в первый раз, как было организовано празднование 9-го Мая, и посыл этой хореографии произвел на меня соответствующее впечатление. 9-е Мая, официально "День победы" над нацистской Германией, инсценированный с большими затратами сил и средств, выглядел для меня как "День войны". Демонстрация силы и бездумные популистские лозунги "Можем повторить!" и "На Берлин!" показывают, что речь идет не о том, чтобы предотвратить войну, избежать повторения ее ужасов. Вместо этого, особенно начиная с 2014 года, мы видим реваншистскую позу: мол, война - это хорошее дело!
В общем, тревожные знаки были. Но то, с какой быстротой, с какой мощью все это повернулось, оказалось, конечно, и для меня неожиданным.
- Один из ваших последних телесюжетов из Москвы рассказывал о людях, которые уезжают из России. Это очень разные люди: политические активисты, журналисты, предприниматели, молодая интеллигенция... Как вы думаете: они уезжают с надеждой, что в более или менее определенном будущем что-то изменится?
- Мне кажется, что люди, которых я знаю, покидали Россию без надежды на то, что там что-то существенно изменится в обозримом будущем. Некоторые уезжают не так далеко, скажем, в прибалтийские страны, чтобы чаще бывать в России. Но духовно российская власть им чужая.
Для людей политически активных, для журналистов, безусловно, важен фактор безопасности. За время правления Путина были убиты почти три десятка журналистов, я уже не говорю о других формах запугивания. Но большинство руководствуется другими мотивами. Люди хотят надежного, прочного будущего для себя, будущего, в котором можно было бы себя реализовать, где правила игры определены, понятны и соблюдаются всеми, где собственность защищена, где можно спокойно заниматься своим делом и своим бизнесом. Все это играет очень важную роль.
- Вы много цитируете в своей книге академика Сахарова. Он жил в другие времена, при другой политической системе. Вы считаете, что он снова актуален?
- Скажем так: сохранился тип человека, выросшего, сформировавшегося в советские времена. Тридцать лет назад революции духа, кардинального переворота в миропонимании, взглядах, воззрениях, образе мыслей в России не произошло. Все то же по-прежнему передается от поколения к поколению. 25-30 лет назад не получилось критически переосмыслить свою историю, по-новому взглянуть на свое прошлое Старшее и среднее поколение во многом и мыслит по-старому. У них осталось - или возвращается - старое отношение к фактам: это нам не нужно, не говорите об этом. Факты роли не играют, наша правда от них не зависит. И мы даже гордимся тем, что факты не важны, нам хорошо с дезинформацией, она легитимирует нашу политическую систему.
Совсем молодое поколение, выросшее уже при Путине, конечно, другое. Его отличает, кроме всего прочего, амбивалентность. С одной стороны, я патриот (или патриотка), люблю Россию, но с другой - вижу, что на Западе лучше, что там больше возможностей и для меня лично. С одной стороны, я бы хотел (или хотела) жить в России, но с другой: там ничего существенно не меняется. Как пойдет развитие этого молодого поколения дальше? - вот что интересно.
- Ваша книга очень критична не только по отношению к Путину и его политике, но и по отношению к Германии. Два основных фактора, определяющих германо-российские отношения, - это, как вы пишите, страх и вина. Не слишком удачные предпосылки для прочных отношений...
- Порой создается впечатление, что немецкая внешняя политика по-прежнему исходит здесь из приоритетов 1970-х годов. Но разве можно сравнивать Советский Союз того времени с сегодняшней Россией? Во многих отношениях нельзя. В частности, советская внешняя политика, боюсь, была даже более предсказуемой, чем сегодняшняя политика России. Сейчас, например, многое перекладывается на какие-то частные фирмы, верные Кремлю и людям из окружения Путина, на военные агентства, на якобы местных сепаратистов и так далее. Это фактор, который трудно поддается контролю, в том числе контролю Кремля.
В любом случае я думаю, что центральная концепция "русского мира" будет действовать и в ближайшем будущем. Путин не отдаст того, что уже забрал: Крым, часть Восточной Украины... В Донбассе ведь никакогозамирения нет Сейчас снова интенсивнее стали боевые действия, стало больше убитых и раненых. Это фронт. И когда я оттуда делала репортажи, там стреляли, и сейчас там стреляют.
- Как вы считаете, что должно измениться в политике Германии по отношению к России?
- Я не политик, который выдвигает политические требования, я журналист. Поэтому если говорить о том, что я хотела бы изменить в Германии, то я пожелала бы, чтобы немецкая общественность с большим вниманием и большей серьезностью интересовалась освещением событий, происходящих в России, Украине, других странах Восточной Европы, а не только, в первую очередь, тем, что происходит на Западе, в ЕС и США.
Понять, что Украина - это не Россия, должны не только в России. И некоторым немцам пора бы, наконец, это осознать. Старая политическая карта мира с "одной шестой суши" все еще сидит в головах. Между тем, Украина давно уже - суверенное государство, отделившееся от Москвы и юридически, и духовно.
Определенную роль в стойкости такого рода мышления в Германии играет, конечно, ее историческая ответственность за миллионы жертв Второй мировой войны. Но нельзя же некритичность по отношению к политической системе России и ее сегодняшним общественным реалиям всегда объяснять этим аргументом! Как раз наоборот: именно историческая ответственность немцев (кстати, не только перед Россией, но и перед народами других сегодня независимых республик бывшего СССР) должна заставлять нас особенно критично относиться к политике реваншизма, от кого бы она ни исходила.
