Фильм недели: "Боль и слава" Педро Альмодовара
В своей последней картине «Боль и слава» Педро Альмодовар решил поговорить о личном. И хотя он часто прерывается на полуслове, все равно успевает поведать о наркотиках, депрессиях, однополой любви и любви к кинематографу. Фильм в прокате с 18 июля.
Фильм «Боль и слава» сравнивают с лентой Федерико Феллини «8 с половиной». Но гораздо больше творение Педро Альмодовара напоминает «Рождественскую песнь» Чарльза Диккенса. Ведь, как и мрачный жадина Эбенизер Скрудж, главный герой картины оказывается практически на пороге смерти, встречается с духами прошлого и совершает ревизию всей своей жизни.
Опиумному наркоману Диккенсу было довольно просто погрузиться в мир духов. Стареющий режиссер Сальвадор Майо (Антонио Бандерас) тоже принимает наркотики. Он решает попробовать героин - это частично избавляет его от физической боли, накатывающейся депрессии и приступов тревоги, а еще позволяет переноситься в детство. Как известно, автор «Боли и славы» Альмодовар какое-то время был наркозависимым. Правда, он предпочитал кокаин. Испанский кинематографист не скрывает, что Бандерас играет его альтер-эго. Актер выглядит как Альмодовар, носит такие же вещи и живет в такой же квартире. Соблюдены все законы автофикшна. Собственно, в «8 с половиной» Марчелло Мастроянни напоминает Феллини, а Берт Ланкастер в «Семейном портрете в интерьере» полностью копировал Лукино Висконти. В интервью Антонио Бандерас говорит, что от внешнего сходства он пришел к внутреннему состоянию своего героя.
Кино о кино - жанр саморефлексирующий. Если в «Американской ночи» Франсуа Трюффо раскрывает перед зрителем тайны съемочного процесса, то в ленте «Все на продажу» Анджей Вайда буквально раскапывает могилу своего актера Збигнева Цыбульского - камера работает там, где еще недавно орудовала смерть. Педро Альмодовар не такой хладнокровный, как его коллеги. Он действует методом набросков: история героиновой зависимости заканчивается также неожиданно, как началась. Встреча со старым любовником не идет дальше поцелуя двух пожилых мужчин. Конфликт с ведущим актером, отношения с матерью, первое желание, болезнь - Альмодовар никогда не погружает нож глубоко, ограничиваясь аккуратными надрезами. Возможно, все дело в том, что испанскому режиссеру тяжело дается исповедальность. Он глумится и куражится. Ирония постоянно держит мелодраму за горло, но прикосновение это настолько бережное, что в итоге не выдавливает из своей жертвы ни смеха, ни слез.
Единственное, в чем Альмодовар дает себе волю - так это в признании в любви к кинематографу. Выражает он свою любовь посредством цитирования. Даже начинается его фильм так же, как и картина о стареющей актрисе «Бульвар Сансет»: зритель видит тело мужчины в бассейне. Но вода для Альмодовара сродни избушке бабы Яги - рубеж, который отделяет шероховатую реальность от идеальной гладкости вымышленного мира. И, как бы подтверждая свою страсть, режиссер показывает водопады «Ниагары» с Мэрилин Монро. Дилемма его нищего детства заключается не в том, где бы раздобыть пищу и кров, а «является ли Роберт Тейлор братом Элизабет Тейлор».
Кадры из мировой классики - фирменный стиль Альмодовара. Сам он называет фильм «Боль и слава» заключительным в трилогии, куда также входят «Закон желания» (1987) и «Дурное воспитание» (2004). А к концу триптиха режиссер щедрым брехтовским жестом разрушает «четвертую стену», намекая, что продолжение следует. Это дает надежду тем, кто не готов воспринимать «Боль и славу» как лебединую песнь Альмодовара, заключительную точку в его кинокарьере.
Надо сказать, что восторги одних зрителей и неудовлетворенность других касается лишь фильма в целом. Разногласия стихают, когда речь идет об игре Антонио Бандераса. Актера долго называли «альмодоваровским мальчиком», что немного обижало кинозвезду. Но в «Боли и славе» становится понятно - именно испанский режиссер способен извлекать самую трогательную, деликатную и проницательную мелодию из этого инструмента. Еще в 1993 году в картине «Филадельфия» Антонио шокировал Голливуд поцелуем с Томом Хэнксом - сегодня объятия двух мужчин на экране выглядят вполне обыденно. Зато сцена с умирающей матерью - кадры, в которых Бандерас показал свои актерские и человеческие качества. Ведь здесь речь шла о личных и, главное, не высказанных переживаниях самого Альмодовара. «Не забывай, я - актер, я умею страдать», - говорит один из героев фильма. Бандерас не только умеет страдать, но способен облегчить страдания других.
