О потере близкого человека на фронте и "красных линиях" в Раде: интервью с Александрой Устиновой
Партия "Голос" прошла в новый созыв Верховной Рады. В их списке много новых людей, но они подчеркивают, что идут в Раду максимум на два срока. 24 канал продолжает знакомить своих читателей с новыми лицами украинской политики. Сегодня читайте интервью с пятым номером в партии "Голос" Александрой Устиновой.
- Я магистр политологии Киево-Могилянской академии. Потом еще училась в Стэнфорде. Когда на первом курсе переехала учиться в Киев, мои родители не могли себе этого позволить. Банально, не хватало денег на еду и я раздавала листовки. То есть, была промоутером, потому что надо было студенту как-то зарабатывать, чтобы жить в Киеве.
- Последние пять лет после Майдана я уволилась из бизнеса и пошла работать в общественную организацию "Центр противодействия коррупции". Мы занимались тем, что адвокатировали, продвигали создание новых антикоррупционных органов в Украине, открытие реестров, создание реестра электронных деклараций, которую сейчас заполняют все чиновники.
- Последние пять лет я занималась этим. Моими главными направлениями в "Центре противодействия коррупции" были коммуникации и антикоррупция в медицине. Я делала расследование по тому, где на самом деле воруют, как воруют в медицине. Это было частично мое личное убеждение и это потом помогало продвигать реформу здравоохранения и изменения в стране по закупке лекарств, например, через те же международные организации.
- Я просто, когда еще работала в бизнесе, то помню, лично столкнулась с этой ситуацией, когда мой отец заболел онкологией. И он умирал тогда в Винницком областном диспансере. Я помню, как нам тогда продавали лекарства - ты заходишь к врачу и он говорит: можете купить в аптеке, а можно через меня без наценки.
- Мы купили у него лекарства, папе они так и не понадобились. Он прекрасно знал, что они уже ему будут не нужны, но я потом, когда задумалась, почему у врача намного дешевле, чем в аптеке. Я начала делать запросы в различные государственные службы и оказалось, что эти самые лекарства за государственный счет и за счет местных бюджетов закупаются и должны выдаваться пациентам бесплатно.
И вот эта несправедливость, когда человек умирает, а из его родственников выкачивают последнее даже когда это не нужно. Для меня это стало таким толчком бороться с этой несправедливостью, медицинской коррупцией.
- Я действительно, в 2013 году, когда умер отец, работала в крупной международной компании. Однако, всегда параллельно помогала многим общественным организациям - волонтерила. То есть, я помогала "Пациентам Украины", Всеукраинской сети людей, живущих с ВИЧ/СПИД и антикоррупционным организациям.
- На самом деле, последней каплей для меня стал Майдан, потому что я многое для себя переосмыслила. Когда ты понимаешь, что люди умирали ради того, чтобы Украина была другой. Понимаешь, что кто-то отдал за это жизнь, ты должен сделать все максимально, чтобы поменять страну. Я понимала, работая в бизнесе, я все равно большую часть своего времени отдавала работе, хотя и дальше продолжала волонтерить.
- Для меня краеугольным вопросом было обеспечение себя собственным жильем, потому что я 14 лет прожила в Киеве и поменяла 13 арендованных квартир Это было чрезвычайно трудно, тем более, что у меня всегда были домашние животные - кот, собака. Я всех с улицы всегда подбирала. И найти жилье в Киеве, когда у тебя есть животные, очень трудно. Поэтому я решила, как только куплю квартиру, я пойду полностью работать в общественную организацию. Я в 2014 году после Майдана приобрела жилье с моим гражданским мужем и уволилась. После этого пошла работать в общественную организацию на постоянной основе.
- Мы вместе работали в одной компании. Вместе мы уже почти 9 лет. Год назад поженились перед тем, как я ехала в Стэнфорд. Я очень благодарна этому человеку за всю поддержку, потому что я не представляю, кто бы еще так мог поддерживать меня во всех моих увлечениях. На самом деле, когда я уходила из бизнеса, он очень сильно надеялся, что чаще будет меня видеть.
- Получилось наоборот, я просто вообще начала пропадать на работе и каждый раз, я помню говорила ему: "Алексей, сейчас такое окно возможностей, вот реально сейчас надо очень сильно напрячься и у нас получится создать НАБУ. Затем нам нужно создать антикоррупционную прокуратуру". Кстати, всю концепцию антикоррупционного суда придумали на моей кухне.
- Он мне говорит: то окно вообще когда закрывается. Однако, на самом деле, очень ему благодарна, он на себя многие вещи взял. И в быту очень много помогал, и финансово, потому что, когда я ушла из бизнеса в общественный сектор, то зарплата была намного меньше. Поэтому для меня эта поддержка очень важна.
- Он ИТ-шник, работает уже почти 10 лет в одной компании. Когда я училась в Стэнфорде, он перевелся работать за границу, чтобы быть ближе. В них почти вся семья ИТ-ников - отец, сестра и Алексей. Сейчас он работает в США, потому что он перевелся позже. У нас не получилось так, как мы хотели, чтобы в одном городе жить, потому что офисы разбросаны.
- Он живет сейчас в Бостоне, Техасе. Интересно, что сама там когда-то училась - в школе выиграла по программе FLEX, когда детей со старшей школы отправляют на год учиться в США. Было очень интересно, потому что мы теперь вдвоем могли навестить мою семью, у которой я жила.
- У него там контракт. Он вернется, я рассчитываю все же (смеется). Однако сейчас он работает там. На некоторое время он даже помог мне - забрал животных. Когда я ехала учиться, то забрала собаку, он - кота. Мы их в 2015 году забрали у семьи беженцев из Луганска. Они пытались их где-то пристроить.
- Я уже долгое время занималась зоозащитной деятельностью. Я знаю многих волонтеров и они попросили меня помочь пристроить животных, потому что семья на ПМЖ виезжала в Израиль. И они остались у нас жить.
- Кот и собака из одной семьи. У меня на самом деле была проблема - я пыталась их пристроить, но никто не хотел брать старого кота в семью, потому что ему в то время было уже почти 14 лет. Лабрадора хотели забирать, а кота нет. Я понимала, что для них это и так стресс - переезд из Луганска и в Киеве по разным квартирам слонялись. И еще раз их разлучать было бы неправильно.
- Когда Слава презентовал свою политическую силу и заявил о том, что идет на парламентские выборы, я сразу написала ему и нескольким людям из команды, что как только закончу учебу, то готова приехать и волонтерить. Я действительно верила, что единственная альтернатива, уже все понимали какому большинству, которая может профессионально дальше бороться за будущее Украины.
- Я должна была вернуться чуть позже, но мне написали, чтобы приезжала поскорее. И подумай, может, ты тоже хочешь идти в парламент. Для меня это было очень неожиданно, потому что я никогда не видела себя политиком. Я всю жизнь много работала, много волонтерила и всегда понимала, что изменения нужно делать системно. Знаете, как у нас в Украине относятся, что политика - это грязное дело. Мне хотелось делать что-то хорошее, но я не хотела быть частью этой грязи.
- Однако, когда увидела команду... В первый день, как зашла в штаб "Голоса", то поняла, что 70% людей знаю лично и мы с ними пересекались в очень классных проектах. Это люди, которым я доверяю и это было очень важно. Когда ты понимаешь, что каждый сам по себе делал много классных вещей, реформировал страну и сейчас готов пожертвовать этим доверием и все же пойти в политику. Для меня тогда выбор был очевиден.
- Мне всегда, когда говорят, что у меня высокий номер в списке, то я вам клянусь, что узнала его в день вместе со всеми украинцами. Для меня, конечно, с одной стороны это большая ответственность. С другой стороны, это и знание того, что я что-то делала. Мне было и приятно, но и очень страшно, потому что понимаешь - другие возлагают на тебя ответственность.
- Я никогда не была помощником депутата. Конечно, мы сотрудничали с некоторыми политиками, потому что продвигали некоторые законопроекты. Например, с Егором Соболевым - председателем антикоррупционного комитета в прошлом созыве Рады. Без него, мы многое бы не сделали в парламенте.
- Сотрудничали с Анной Гопко, которая была руководителем международного комитета, с Мустафой Найемом. Мы сотрудничали, но я не была помощником. Однако было много политиков, которые помогали нам. Давайте говорить откровенно, мы могли придумать концепцию, разработать законопроект, но регистрировать его должны были депутаты.
- Моя задача заключалась в том, чтобы сделать полностью медийную кампанию. Однако окончательное решение принимали, конечно, политики. Для меня сейчас это большой челлендж, но, с другой стороны и большая ответственность, потому что сейчас большую часть времени нужно тратить на то, чтобы ходить и собирать подписи парламентариев или убеждать их.
- Я вам скажу честно, что для меня всегда была образцом Анна Гопко, потому что это человек, который так же прошел из общественного сектора. И 5 лет отработала руководителем комитета и вещи, которые она делала, ей из-за них было очень трудно.
- Она, например, была единственным депутатом, который не побоялся зарегистрировать правки о Службе безопасности Украины, чтобы забрать у них полномочия - функцию расследования антикоррупционных и экономических преступлений. На нее было огромное давление, но она понимала, что это надо делать и что это правильно.
- Для меня большим примером является Ульяна Супрун и то, что она сделала за три года... Давайте говорить откровенно, Супрун - это единственный министр здравоохранения, который продержался на посту почти три года. Я до этого говорила, что у нас как сходит снег и сходят подснежники, то так и министры здравоохранения. Этот человек продержался три года и несмотря на огромное давление, то, что ее даже через суды пытались уволить, она дальше делала то, что считала нужным.
- Она сохранила реформу закупки лекарств через международные организации, которые экономят огромные средства. Она начала реформу здравоохранения. Да, она только началась, мы только видим это на семейных врачах. Однако это первый человек, который начал это делать, который пошел против системы, главных врачей, которые, как правило, у нас являются мильтимиллионерами... Потому что эта система здравоохранения, которая сейчас существует, - это феодальная система зависимости врачей от главного врача. Тот, фактически, дает им работу, дает возможность зарабатывать, собирает дань.
- Эта система не могла дальше существовать, потому что мы бы все вымерли. Система здравоохранения в стране - это одна из основополагающих. Если у нас средняя продолжительность жизни на 10 лет меньше, чем за границей - это, конечно, отсутствие нормальных медицинских услуг. Мой отец был прекрасным примером этого, потому что ему просто не могли поставить диагноз. Поставили его очень поздно.
- Поэтому мне не нужно смотреть где-то за границу. Для меня есть люди в Украине, которых я считаю идеалом. Я не говорю, что эти люди никогда не делали ошибок, но то, как они боролись за то, во что они верят... то, насколько они были готовы идти против системы, чтобы менять страну и жертвовали чем-то в своей личной жизни, то для меня это очень большой показатель.
- У нас еще нет своей фракции. Однако так, как принимают в "Голосе" решения, то у нас нет такого, чтобы пришел Вакарчук и сказал, что должно быть так. Это для меня очень важно. Я например, проверяла на добродетель всех людей, которые подавались к нам по мажоритарке. Когда я говорила, что кого-то нельзя брать, потому что у них такой бэкграунд, связи или коррупционные зашквары, то со мной сразу соглашались.
- Это подавалось на номинационный комитет, все коллегиальным решением принималось. У нас нет какого единоличного принятия решений. Я уверена на 100%, что такого не будет во фракции. Мы уже между собой об этом договаривались. У нас каждый человек - это голос.
- На самом деле, красные линии существуют и для меня важно, что они существуют для большинства моих коллег. Конечно, это Россия. Я никогда не буду голосовать за то, что может дать больше возможностей России или полномочий. То есть, сотрудничество с пророссийскими силами, голосование за что-нибудь, что сможет поставить Украину в невыгодные условия по сравнению с Российской Федерации, является неприемлемым.
- Я потеряла очень близкого мне человека на фронте. Он пошел добровольцем, когда только началась война. Его убили российские военные и для меня это не просто слова. Это личные вещи, которые я никогда не перейду.
- Также это антикоррупционные "зашквары". Я никогда не буду голосовать за "деребаны", за то, чтобы сохранить неприкосновенность депутатам, если есть четкие доказательства, что человек брал взятки. В общем, мы выступаем за снятие депутатской неприкосновенности и надеюсь, что нас поддержит партия большинства. То есть все, что касается коррупционных "зашкваров" и сотрудничества с Россией для меня красные линии.
Смотрите видео о квартире Александры Устиновой:
