Ведомство уже ликвидировали, и создали снова после начала войны на Донбассе. Главред выяснил, какими делами прославились военные прокуроры
Заместитель главы Офиса президента Руслан Рябошапка, которому пророчат должность главного прокурора страны, заявил, что не видит необходимости в существовании военной прокуратуры и военной юстиции в целом.
"Думаю, что военная прокуратура будет одной из систем, которая будет подлежать изменениям... Моя позиция в том, что я не вижу необходимости в существовании военной прокуратуры", - сказал Рябошапка в интервью одному из телеканалов.
В военной прокуратуре обиделись и перечислили свои заслуги.
"К уголовной ответственности за ведение агрессивной войны привлекли 263 человека, среди которых 68 граждан РФ. Из них 21 чиновник, 18 генералов и адмиралов, 18 судей РФ. Установили 160 мест незаконного содержания пленных - военнослужащих ВСУ и гражданского населения, допросили 1,8 тыс. пострадавших, которых удерживали и пытали военнослужащие РФ и участники террористических организаций", - напомнили прокуроры.
Они уверяют, что именно благодаря их работе 15 военнослужащих РФ привлечены к ответственности по делу украинских моряков. Еще 1,3 тыс. обвинительных актов по коррупционным преступлениям направлены в суд.
"Численность военных прокуроров составляет 6% от общей численности прокуроров, при этом 75% обвинительных актов в отношении преступлений соответствующей подследственности направлено в суд именно военными прокурорами. Ежедневно военные прокуроры в среднем задерживали 2-3 человек, проводили 8-9 обысков и 13 "выемок", допрашивали 120 человек, возмещали 250 тыс. грн., направляли в суд 17 обвинительных актов", - говорят в ведомстве.
Там надеются, что заявления от Офиса президента - неприемлемы.
"Война не всех вылечила", - резюмируют в военной прокуратуре.
Тепловизор, рука Кремля и сбитый Боинг
В Украине военную прокуратуру ликвидировали в 2012-ом за ненадобностью. А преступлениями в армии поручили заниматься созданному Главному управлению надзора за соблюдением законов в военной сфере. Летом 2014-го Рада вернула военную прокуратуру, а возглавил ее генерал СБУ и младший брат писательницы Марии Матиос - Анатолий.
С того времени главный военный прокурор сумел прославиться рядом расследований.
2 ноября 2015 кабинет генпрокурора Виктора Шокина якобы обстрелял снайпер. Матиос рассказал, что стрелок использовал тепловизор, который позволял на расстоянии обнаружить людей в кабинете. А выстрелы были произведены с чердаков домов, в окрестностях здания Генпрокуратуры на Печерске.
Основатель волонтерского фонда Повернись живим Виталий Дейнега провел видео-эксперимент, который показал, что тепловизор не работает через окна и шторы. И тем более - не покажет предметы за стеклом.
Дело так ничем не закончилось, а в интервью одному из изданий Матиос сказал, что ошибся по поводу тепловизора.
В марте 2016-го военный прокурор собрал брифинг, на котором выдал сенсацию - его ведомство задержало подозреваемого в громком убийстве адвоката Юрия Грабовского. Юрист на тот момент был известен тем, что защищал российского ГРУшника Александра Александрова. Впоследствии россиянина с сослуживцем Евгением Ерофеевым обменяли на известную пленницу Надежду Савченко.
"Операцию по исчезновению Грабовского спланировали "бывшие украинцы" и спецслужбы РФ", - поделился подробностями с журналистами главный военный прокурор.
"Бывшими украинцами" оказались бармен из Киева Артем Яковенко и студент коледжа при одном из киевских вузов Максим Чмилев из Одесской области. Они заманили адвоката на романтичесую встречу в Одессу, там ограбили, потом убили. Никакого российского, а тем более политического следа в деле нет. И убийство у парней не первое - в мтериалах фигурирует еще одна смерть, а жертвой стал одинокий дедушка, у которого была гостинка на столичном ДВРЗ.
Дело сейчас слушается в Шевченковском райсуде Киева, последнее заседание было в конце июля, но проходило в закрытом режиме.
Еще одно громкое заявление от военной прокуратуры было связано с покушением на директора институт судебных экспертиз Минюста Александра Рувина. В чиновника стреляли, по словам главного военного прокурора, потому что Рувин был экспертом по расследованию крушения малайзийского Боинга MH-17 на Донбассе.
"Рувин должен был выступить с окончательным докладом об обстоятельствах, причинах сбивания самолета Боинг-777, объявить выводы украинских экспертов, передать представителям Нидерландов материалы экспертных исследований украинских специалистов", - рассказал журналистам Матиос в апреле 2016-го.
Но в материалах дела говорится о совершенно иное. Преступление связано с бизнесом жены пострадавшего - фирмой, которая занимается перевозками. Бандиты покушались не только на директора института, а несколько раз обстреливали грузовики фирмы, складские помещения и автомобиль бизнес-партнера супруги чиновника.
"Нужны, но с военными судами"
Адвокат Иван Либерман объясняет, что появление военной прокуратуры с началом конфликта на Донбассе - требование времени.
"Сейчас военные прокуроры отстаивают свою позицию, говорят, что их ведомство необходимо. Да, такая структура нужна, но только при условии, если бы у нас были отдельные суды, которые занимаются исключительно делами военных. И тогда военная прокуратура на сто процентов необходима. Но сейчас сложилась такая ситуация, что обычные общие суда рассматривают дела, которые ведет военная прокуратура. Судьи вынуждены скакать по всем кодексам, чтобы разобраться - в чем там дело. Естественно, что военные прокуроры заинтересованы в трудоустройстве, поэтому они будут стоять на позиции, что они нужны", - говорит адвокат.
Обойтись, объясняет Либерман, без военной прокуратуры можно. Однако профессионалы, которые годами специализируются на расследовании преступлений в военной сфере в любом случае лучше разберутся в деле, чем обычный прокурор.
"И поэтому с объективной точки зрения, это подразделение должно существовать, но при этом было бы хорошо, чтобы были суды, которые рассматривают дела, связанные с такими преступлениями. И тогда это было бы полностью логично. А когда у нас в деле - военный прокурор, частный адвокат и государственный суд общей юрисдикции рассматривает уголовные производства военных, то это как лебедь, рак и щука", - уточняет юрист.
Сейчас адвокат принимает участие в деле, где государственное обвинение в суде поддерживает военная прокуратура.
"Тогда как преступление инкриминируют сотруднику правоохранительного органа. Оно ничем не связано с военными, а с неправомерной выгодой. И если разобраться, то какое отношение военная прокуратура имеет к янтарю, убийствам адвокатов и другим подобным вещам? Да, понятно, что Криминально-процессуальный кодекс позволяет им принимать участие в расследованиях, но считаю, что каждый специалист в своем деле должен заниматься своим сектором. И если это военный прокурор, то он должен расследовать преступления, связанные с преступлениями в военной сфере. Ведь врач-стоматолог, не может делать за хирурга операции. И хирург не может быть стоматологом. И в результате рациональное зерно есть как у Рябошапки, так и со стороны военной прокуратуры - пока они неполноценны. И систему их работы нужно привести в порядо - согласовать по всем нормативным документам и законам", - говорит Либерман.
