Гагаузия и Приднестровье - схожая проблема, разные решения
25 лет назад была создана Гагаузская автономия, что предотвратило вооруженный конфликт. Но почему в свое время такой вариант не применили для Приднестровья, и довольны ли гагаузы?
Гагаузская автономия отмечает свое 25-летие. Четверть века назад депутаты молдавского парламента проголосовали за закон "Об особом правовом статусе Автономно-территориального округа (АТО) Гагауз Ери". У гагаузов есть своя конституция - Устав, свой президент - башкан, свой законодательный орган - Народное собрание (НСГ), своя столица - Комрат.
На территории автономии проживают около 135 тысяч человек, в нее входят 32 населенных пункта. В отличие от остальной Молдавии, где есть один государственный язык, здесь их три: гагаузский, русский и молдавский. При этом, говорят опрошенные DW эксперты, автономия не совсем автономна. И здесь кроется одна из причин, по которой не удается решить приднестровскую проблему по гагаузскому варианту.
Чем недовольны гагаузы
В канун торжественных мероприятий, посвященных юбилею автономии, депутаты НСГ большинством голосов приняли решение приостановить работу в межпарламентской группе, куда входят народные избранники из Кишинева и Комрата. Основной задачей группы, созданной в 2015 году, стало решение проблем, связанных с разграничением полномочий центра и автономии.
В 2016 году был подготовлен пакет законопроектов. В частности, в документах предлагается определить особое место для Гагаузии в системе местного публичного управления (сейчас она приравнивается к районам) и обеспечить взаимоконтроль сторон при внесении изменений и дополнений в закон "Об особом правовом статусе АТО Гагауз-Ери".
Эти законы для Гагаузии жизненно важны, разъясняет в беседе с корреспондентом DW депутат НСГ Георгий Лейчу. Например, тот факт, что в системе местного публичного управления автономия рассматривается как обычный район, влияет на финансирование региона, создает проблемы для решения и реализации экономических задач, что сказывается на уровне жизни людей.
С точки зрения Лейчу, Кишинев просто не хочет вникать в гагаузские проблемы, "плюс есть желание некоторых недобросовестных политиков держать под напряжением молдавское общество, представляя нас сепаратистами, раскачивающими лодку стабильности, хотя это не так".
Когда есть недопонимание
Все 25 лет взаимное недопонимание и недоверие между Кишиневом и Комратом то затихает, то вспыхивает с новой силой. Особенно, если речь идет о геополитическом векторе страны или ее взаимоотношениях с РФ.
Так, в ноябре 2013 года Молдавия подписала Соглашение об ассоциации с ЕС, а в феврале 2014 Гагаузия провела консультативный референдум относительно будущего автономии. Более 96 процентов избирателей проголосовали за право Гагауз-Ери "на внешнее самоопределение" и вступление Молдавии в Таможенный союз России, Беларуси и Казахстана. Кишинев признал плебисцит незаконным. А в 2017 году, когда молдавский парламент принял закон по борьбе с иностранной пропагандой, запрещающий трансляцию новостных, военных и политических программ из России, Комрат отказался его выполнять.
Между тем нынешний башкан Ирина Влах уверена, что Гагаузия - "это действительно позитивный пример для других регионов, которые тоже должны развиваться". В этом контексте в интервью местным СМИ Влах заявила, что Гагаузия может быть хорошим примером для Приднестровья. "Мы можем быть историей успеха", уверена глава автономии.
В 1990 году Гагаузия объявила о своей независимости и оказалась на пороге гражданской войны с Кишиневом. Однако, в отличие от Приднестровского региона, здесь удалось избежать кровопролития. С 1990 по 1994 год существовала непризнанная "Гагаузская республика", которая затем стала автономией в составе Молдавии. Под давлением Турции, поддерживающей тюркоязычных гагаузов, Кишинев принял соответствующий законопроект.
Гагаузский вариант для Приднестровья
По мнению экс-депутата молдавского парламента, доктора истории, политолога Ивана Грека, "по гагаузской модели приднестровский вопрос решить невозможно". По крайней мере, сегодня Гагаузия с ее урезанными полномочиями никак не может быть "историей успеха" для Тирасполя, делится эксперт своим мнением с DW.
У политического консультанта Сергея Манастырлы другая точка зрения. Он уверен, что пример Гагаузии Приднестровью, в принципе, подходит. Но есть несколько камней преткновения. Во-первых, Кишинев слабо демонстрирует свою заинтересованность в решении вопроса, не принимая и не реализуя документы по разграничению полномочий между центром и АТО Гагауз Ери, и не гармонизируя с ней законодательство.
Во-вторых, в существовании самопровозглашенной "Приднестровской республики" "заинтересованы олигархические круги и криминальные группировки и в Кишиневе, и в Тирасполе, и в России, и на Западе. Это удобный канал для контрабанды", говорит эксперт в интервью DW. Наконец, "в ментальном плане жители двух берегов сильно отдалились друг от друга", - убежден Сергей Манастырлы.
С 1990 года, то есть с момента образования непризнанной "Приднестровской молдавской республики", в Кишиневе и Тирасполе выросли поколения, не имеющие представления о том, как живут люди на противоположном берегу Днестра. В 2005 году молдавский парламент принял закон "Об основных положениях особого правового статуса населенных пунктов левобережья Днестра /Приднестровья/", по примеру соответствующего документа, связанного с Гагаузией. Однако Тирасполь его не признал.
В сентябре нынешнего года в интервью немецкому еженедельнику Der Spiegel президент Молдавии Игорь Додон заявил, что Приднестровье могло бы получить "особый статус в форме очень сильной автономии в составе молдавского государства". "Рискну предположить, что мы можем продвигаться очень быстро, потому что современный международный консенсус благоприятен для Молдавии. Мы можем войти в историю, впервые найдя успешное решение замороженного конфликта в постсоветском пространстве", цитируют слова главы государства местные СМИ.
