Гончаренко и Райхельгауз: позор Одессы
Весьма познавательный эпизод произошел на вечернем шоу Владимира Соловьева от 21 февраля. Режиссер Иосиф Райхельгауз, протестуя против очевидного, решил доказать политологу Дмитрию Куликову на кулачках, что одесский Алексей Гончаренко, ласково именуемый Лешиком Скотобазой, – достойный человек и ни разу не трупожорка.
При том, что миллионы людей внимательно просмотрели видео, снятое бандеровской гопотой, сразу же, по следам расправы над «куликовцами», в одесском Доме профсоюзов. Среди группы убийц в балаклавах фигурировал губастенький парнишечка с фотоаппаратом – «мыльницей», радостно снимавший обгорелые тела под собственное же восторженное болботание. В этом губастеньком упырьке любая собака была способна опознать бывшего «рыга» Гончаренко, пару месяцев назад словившего фофан под видеокамеру в самый расцвет Крымской Весны на симферопольской улице.
И вот, значитца, режиссер Райхельгауз с голубых экранов убеждает не верить своим глазам.
В студии Соловьева с режиссером пытались вступить в полемику донецкий политолог Владимир Корнилов и его российский коллега Дмитрий Куликов. Разговор произошел примерно следующий:
Гончаренко убийца или пособник!
Вывсевретиии!.. Это фейк! Это ложь! Его там не было!
Да, но Гончаренко снимал стрим в Доме профсоюзов&8230;
Вывсевретиии!.. Он туда пришел позже!
Но есть видео, где он говорит «мы сожгли сепаратистов»&8230;
Вранье! Не верю ни единому слову!
У нас все ходы записаны!
Вывсевретиии! Вы тут каждое воскресенье врете! Вы пропагандисты! Щас как дам в рожу!
В течение всего диспута режиссер Райхельгауз наливался черной кровью, затем брызгал в студию кипящей слюной, и в самом конце словесной пикировки, в ярости выпрыгивая из трусов, с перекошенным лицом выбежал из-за стоечки и принялся изрыгать проклятия, размахивая кулаком над головой вставшего у него на пути Соловьева, под ироничные улыбки оппонентов.
Других либералов для вас нет, дорогие граждане. Время Герцена и Чернышевского ушло навсегда. Теперь в ходу только вот такое.
С чего бы такая любовь у российского режиссера к продажной твари и пособнику неонацистов Скотобазе Гончаренко?
Дело давнее. Как подсказывает интернет-ресурс «Думская.net», в сентябре 2012 года Иосиф Райхельгауз приезжал в Одессу лично передать молодому «рыгианалу» и зампреду Одесской облрады Гончаренко почетную грамоту от Союза театральных деятелей России за подписью Александра Калягина, известного также, как «тетушка Чарли из Бразилии».
«Думская» приводит любопытные речи, произнесенные во время вручения грамоты, от которых на глаза сами собой наворачиваются светлые слезы умиления:
Гончаренко: «Я убежден: главное, что мы должны делать сегодня – это плотнее взаимодействовать с братским нам российским народом, и сфера культуры для этого – главное. Потому что все те проблемы с взаимоотношениями, которые могут возникать, должны решаться через культуру.»
Еще более сногсшибательное сообщает ресурс "Украинская правда":
Гончаренко: «Одесса не была украинским городом. Одесса создавалась как центр Новороссии, в которой были русские, греки, украинцы, евреи, болгары и прочие. Русский язык всегда был в Одессе, он не внесен туда откуда-то.»
Ау, правосеки! Не хотите ли отвесить свою порцию фофанов беспринципной твари?
Вот уж, воистину, «вовремя предать – это не предать, а предвидеть!», как говаривал один галантерейный персонаж из рязановского кинофильма «Гараж», поскольку апофигеем убогой жизни приспособленца Гончаренко стал самопиар на обгорелых трупах под бормотание – «Мы пошли к лагерю сепаратистов на Куликовом Поле, мы взяли его, лагерь уничтожен».
Казалось бы, причем тут Райхельгауз? Да при том, что его «Театр современной пьесы» – жалкое и убыточное заведение. А если поссориться с Гончаренко, то краник скудного ручейка грОшей, получаемых театром от сезонного чеса по Одессе, или другим городам и весям Украины, можно в любой момент перекрыть. На Украине ведь не в курсе, что зритель не ходит на спектакли Райхельгауза, а ориентируется на то, что, «вот – режиссер-одессит, в Москве театром заведует – надо идти!»... А еще в «ватный» списочек можно попасть – а это совсем уж западло для режиссера с устойчивым ахеджакнутым мировоззрением «ох, простите нас бандеровцы, ИГИЛ и все-все-все!»
Когда-то, в демократичнейшем государстве ФРГ, в котором при власти оказалась толпа вчерашних нацистов, правительством было принято положение «беруфсфербот» (Berufsverbot) – запрет на профессию. Люди, считавшиеся неблагонадежными, – марксисты, гражданские активисты, выступающие за неразмещение американских ракет и деоккупацию Западной Германии, за выход из НАТО, попадали в «черный список», ограничивающий их гражданские права. «Беруфсфербот» прямо запрещал брать таких людей на работу учителями, в правительственные учреждения, в средства массовой информации. Может, давно пора плюнуть на позорную практику тоталитаризма – трудоустраивать в очагах культуры, образования, СМИ, на госслужбе всех этих паразитов-губошлепов из пятой колонны? Не полезнее ли будет использовать по отношению к ним демократичнейший «беруфсфербот»?
И на сладкое немного о том, что за гений такой – этот самый бандеролюбивый режиссер Иосиф Райхельгауз, шедевры которого без помощи Гугла вряд ли вспомнит даже театрал-любитель.
Как сообщает нам Википедия со ссылкой на газету «Лицей», «Иосиф Райхельгауз родился и вырос в Одессе. В 1962–1964 годах работал электрогазосварщиком на автобазе. В 1964 году поступил в Харьковский театральный институт на режиссерский факультет, но уже через неделю был отчислен с формулировкой: «Профессиональная непригодность». В 1965 году Райхельгауз стал артистом вспомогательного состава Одесского ТЮЗа. В 1966 году приехал в Ленинград и поступил на режиссерский факульте ЛГИТМиК. И вновь, в том же году, был отчислен за профнепригодность. В 1965–1966 годах был рабочим сцены в Ленинградском БДТ им. Горького. В 1966 году поступил на факультет журналистики Ленинградского государственного университета, где смог наконец заняться режиссурой: стал руководителем студенческого театра ЛГУ. В 1968 году Иосиф Райхельгауз покинул университет и поступил на режиссерский факультет ГИТИСа, в мастерскую М. О. Кнебель и А. А. Попова. Одновременно работал в качестве режиссера в знаменитом студенческом театре МГУ, в 1970 году руководил концертными студенческими бригадами по обслуживанию строителей сибирских ГЭС. В 1971 году проходил режиссерскую практику в Центральном театре Советской Армии, но спектакль «И не сказал не единого слова» по повести Г. Белля, не был допущен к показу. Свой преддипломный спектакль, «Мой бедный Марат» по пьесе А. Арбузова, в 1972 году поставил в родной Одессе.»
Обнять и плакать. Корифея дважды выносили на пинках из театральных вузов, причем, первый раз – из провинциального. Но возвращаться назад, в электрогазосварщики, Мельпомена не отпустила. Ушел в самодеятельность, ударять по Вильяму, понимаете ли, нашему, Шекспиру. На почве самодеятельности отрастил себе неслабые мозоли на ягодицах и на измор взял ГИТИС. Но самодеятельность не бросил – чес на северах, среди суровых и хорошо зарабатывающих людей, истосковавшихся по культуре, даже в виде самодеятельного культпросвета – это святое. Елки лицедея целый год кормят, да! Первый же спектакль в ЦТСА забраковали. Со своей халтурой смог вылезти только в родной Одессе. До 1993 года был широко известен в узких кругах. Лауреатом и корифеем стал только при Елкине, когда звания заслуженных и народных раздавали за сожженный при свидетелях партбилет. Короче, типичный представитель общества «Долой рутину с оперных подмостков!» Надо ли удивляться, что буратины из его театра готовы работать за еду?
