В чем сложность конвертации валютных кредитов в гривну
Почему крупнейшие банки не подписывают меморандум о конвертации валютных займов.
Над вопросом конвертации и реструктуризации валютных ипотечных кредитов банки, заемщики и государство бьются вот уже семь лет. С тех пор многое было реструктурировано, что-то погашено, а кое-что дошло до судов. Но вопрос не утратил актуальности. Сейчас в Украине с новой силой разгорелся спор, как именно стоит решать проблему и почему меморандум, в создании которого принимали участие все стороны, включая банки, до сих пор не подписан ключевыми участниками рынка.
Году в 2009-м ко мне на стол попало одно любопытное письмо от заемщика. Точных формулировок сейчас я, конечно, уже и не вспомню. Суть его сводилась к описанию довольно распространенной жизненной ситуации. Ипотечный кредит в валюте, жена, которая ушла в декрет и по каким-то причинам не смогла вернуться на работу, и, само собой, прыгнувший к восьми доллар. Но и не это главное. Что меня по-настоящему впечатлило в том письме – так это подход. Написавший его человек не просто сетовал на жизненные обстоятельства, он предлагал конкретный и четкий план реструктуризации кредита, который, по его мнению, он может осилить. К письму прилагался подробный расчет, с детальным графиком погашения задолженности.
Путем конвертации в гривну и плановым погашением к 2015 году портфель валютных кредитов частных клиентов сократился с почти $15 млрд в 2008 году до чуть более $3 млрд
Подобных писем было много, и далеко не все они адресовались мне лично. Не все, конечно, были написаны так толково. Но главное не в том, какими словами они были написаны, а в том, что они были. Стоит ли говорить, что каждое такое письмо мы рассматривали особенно внимательно и всегда шли навстречу клиенту. Я не берусь утверждать, что такую позицию занимали все без исключения банкиры, но большинство из них, как минимум, всегда готовы были выслушать заемщика, попавшего в трудную ситуацию. Вопрос здесь не только и не столько в строгих цифрах убытков и резервов, сколько в человеческом отношении. Кому понравится разговор с позиции силы и шантажа?
Кроме индивидуальных решений, многие банки в период 2009-2010 годов, особенно те из них, кто успел сформировать крупные портфели валютной ипотеки, предлагали клиентам программы конвертации кредитов и их реструктуризации. Многие воспользовались, но были и такие, кто наотрез отказывался. Одни твердо были уверены, что с гривной ничего не случится, другие верили в незыблемость своих валютных доходов. Так или иначе, путем конвертации в гривну и плановым погашением к 2015 году портфель валютных кредитов частных клиентов сократился с почти $15 млрд до чуть более $3 млрд.
Результат кажется выдающимся до тех пор, пока мы смотрим на сухую статистику. В действительности же за этой цифрой стоят сотни тысяч людей, у каждого из которых есть своя история. Потому очевидно, что проблема далека от решения. Причем решить ее тем сложнее, чем больше пропасть между курсом гривны «тогда» и «сейчас».
Ныне в Украине горячо обсуждаются два варианта выхода из ситуации. Принудительная конвертация всех оставшихся кредитов «по пять» и добровольный меморандум, предусматривающий конвертацию по текущему курсу и прощение части долга. В силу ряда причин говорить о первом я даже не стану. Зато о втором поговорить стоит.
Недавно НБУ заявил, что меморандум начал работать. Повод у регулятора для таких заявлений был. В тексте меморандума есть строки, которые дают основания так говорить. Впрочем, есть и другие, согласно которым обязательства банков в части выполнения условий меморандума наступают лишь тогда, когда будут выполнены три условия. Два из них (отказ от санкций за нарушение нормативов и правки в Налоговый кодекс) выполнены, но третье – до сих пор нет. Речь о моратории на отчуждение залогового имущества по ипотечным кредитам. К слову, на мой взгляд, невыполнение данного требования банковского сообщества и остается ключевой проблемой меморандума. Именно по этой причине банки не спешат брать на себя обязательства и подписывать документ.
Сейчас в списке подписантов значатся 11 финучреждений, два из которых управляются временной администрацией, а еще одно не имеет в своем портфеле розничных валютных кредитов. Но ни один из оставшихся восьми банков не делает погоды на ипотечном рынке. Реальные лидеры рынка, на чью долю приходится более половины оставшихся $3 млрд, пока не торопятся ставить подпись под документом.
В чем причина? Я далек от мнения, что эти банки не готовы участвовать в программе конвертации по условиям меморандума. В конце концов, в его разработке принимали участие и лидеры ипотечного кредитования, а значит, их требования также учтены. Не верю я, что проблема заключается в их неповоротливости, дескать, речь идет о банках-нерезидентах со сложными и длительными процедурами принятия решений. Да, процедуры сложнее, однако и времени было достаточно.
Два из условий (отказ от санкций за нарушение нормативов и правки в Налоговый кодекс) выполнены, но третье – до сих пор нет. Речь о моратории на отчуждение залогового имущества по ипотечным кредитам. К слову, на мой взгляд, невыполнение данного требования банковского сообщества и остается ключевой проблемой меморандума. Именно по этой причине банки не спешат брать на себя обязательства и подписывать документ
Думаю, их осторожное отношение к меморандуму основано всего на двух факторах. Во-первых, это, конечно, уже упомянутый мораторий на отчуждение залогового имущества. Банки попросту опасаются, что в отсутствие внятной мотивации платить заемщики могут использовать меморандум как способ потянуть время. Во-вторых, не до конца ясно, где банкам покупать валюту для покрытия собственных валютных обязательств. Ведь в момент конвертации обязательства перед кредиторами в валюте переходят с заемщика на банк. Напомню, что речь идет о весьма солидной для нынешнего межбанка цифре. Даже с учетом того, что не все кредиты подпадут под условия реструктуризации.
Между тем валютным заемщикам следует дать возможность конвертировать свои кредиты в гривну. Но лишь на условиях, которые хотя бы в первом приближении можно назвать равными для банков и их клиентов. В противном случае мы ставим в неравные условия не только банки и их вкладчиков, но и самих заемщиков. Почему те, кто честно обслуживал кредит многие годы, находил возможность обратиться в банк с просьбой о реструктуризации, в этой истории должны непременно оказаться проигравшей стороной?
В то время как любители острых ощущений – а как еще иначе назвать людей, сознательно отказавшихся конвертировать валютную задолженность в гривну после девальвации 2008-го – в выигрыше. Ну и, конечно, отдельной строкой, красной нитью, идут вкладчики. Отдавать депозиты которым банки будут вовсе не «по пять».
