Беларусь: Как холодильник победил телевизор
Те, кто жил во времена СССР, наверняка помнят анекдот про еврея, который в брежневские времена раздавал гражданам, как листовки, чистые листы бумаги. "А чего писать? И так все понятно", - объяснял он потом следователям КГБ.
В Беларуси этот анекдот воплотился в жизнь. 1 мая десятки людей вышли на улицы белорусских городов просто с белыми чистыми листами бумаги - милиция их сразу задерживала (в интернете полно видеороликов про это), а суды оперативно давали по 15 суток. По сути, впервые за все 25 лет белорусской независимости праздник 1 мая перевернулся "с ног на голову" - вместо митингов "благодарных трудящихся", организованных официальными профсоюзами и идеологами местных исполкомов, власти получили очередную серию акций протеста. Причем - как это происходит с февраля нынешнего года - протестовать вышли те самые люди, которые еще недавно считались "ядерным" электоратом Лукашенко.
В чем суть требований оппозиции, выдвинутых 1 мая, и насколько они вообще реалистичны?
Не только Первомай
Волна уличных протестов в разных городах Беларуси, начавшаяся в середине февраля и закончившаяся (пока) Первомаем, принципиально отличается от всех протестных акций, которые страна видела за последние 20 лет. Впервые на улицы вышли люди, которые еще недавно голосовали за Лукашенко - но теперь из его преданного электората превратились в столь же убежденных противников "батьки".
Причина в том, что с началом кризиса (2015 год) власть разорвала действовавший с середины 90-х общественный договор - "чарка, шкварка, иномарка в обмен на неучастие в политике". Иными словами, электорату обеспечивался определенный уровень материального благополучия в обмен на неучастие в политической жизни страны, на голосование "как скажут" и неприятие оппозиции. В 2015-16 годах власть попыталась предложить новую версию социального договора - "бедненько, зато не стреляют, как в Украине". Но не получилось - холодильник победил телевизор.
Детонатором для волны протестов стала попытка властей воплотить в жизнь Декрет №?3 - то есть взыскать с неработающих (по мнению чиновников) людей т. н. "налог на тунеядцев". На практике "письма счастья" с требованием уплатить "сбор на финансирование государственных расходов" получили почти полмиллиона человек - но не реальных "тунеядцев", а тех, кто потерял работу из-за кризиса и не может трудоустроиться при всем желании.
Например, очень во многих провинциальных белорусских городках вообще практически нет работы - кроме местного исполкома и милиции, куда, по традиции, нельзя устроиться без родственных связей. Но по официальной статистике уровень безработицы в стране - менее 1%.
В результате "налог на тунеядцев", которых Лукашенко в своих выступлениях обзывал разными практически матерными словами, оказался налогом на безработных. И обычно покорные белорусы вышли на улицы. Президент, запаниковав, в начале марта заморозил действие Декрета №?3, но люди протестовали уже не против него, а против экономической политики властей, против тотальной безработицы и нищенских зарплат и пенсий при высоких ценах. Отметим, что продукты в Минске по цене почти не отличаются от Москвы, а в соседних Литве и Польше - они в 2-3 раза дешевле.
Ликвидировать безработицу
Ликвидация безработицы - первое из требований оппозиции. Но практически невыполнимое. Еще в марте Александр Лукашенко публично приказал чиновникам: "Чтобы к 1 мая ни одного безработного в стране не было!" И 1 мая чиновники отрапортовали: безработных в Беларуси нет. Что ни на йоту не соответствует реальности заполненных людьми отделов по трудоустройству.
Статистика подтверждает: в 1 квартале 2017 года предприятия уволили на 10,6 тыс. человек больше, чем приняли на работу. Основной объем сокращений, по данным государственной службы "Белстат", пришелся на промышленность, строительство и розничную торговлю. На конец марта число безработных в стране составляло 43,4 тыс. человек - на 8,1 тыс. больше по сравнению с данными на конец декабря 2016 года. И это только официально зарегистрированные. Скрытая безработица в Беларуси, по данным МОТ, - в 20 раз больше. Это люди, которые официально трудоустроены на провинциальных государственных предприятиях-банкротах, где они почти ничего не получают, работают 1-2 дня в неделю, но их и не увольняют - исполкомы боятся портить статистику.
Сегодня никаких предпосылок к исправлению ситуации, к сожалению, нет. Заключенные Александром Лукашенко выгодные договоренности с Россией помогут законсервировать ситуацию, не сделать ее еще хуже, - но не более того. Белорусский президент категорически отказывается от проведения рыночных реформ, а малый и средний бизнес получает всяческую поддержку - но только на словах. К тому же за последние полгода в стране прошла целая волна "посадок" немногочисленных успешных бизнесменов - что окончательно отпугнуло иностранных инвесторов.
"Ни повысить зарплату до обещанных Лукашенко средних $500, ни ликвидировать безработицу не получится ни в этом году, ни в следующем. Даже при нынешнем количестве занятых в экономике для достижения уровня зарплаты в 1000 рублей предприятиям надо найти дополнительно несколько миллиардов долларов, - говорит белорусский экономист Андрей Аксенов. - Трудоустройство примерно 350 тыс. граждан, которых государство считает социальными иждивенцами, потребует еще порядка $200 млн. Этих средств у государства и предприятий нет. Более того, сохраняется избыточность трудовых коллективов: штаты раздуты порой на 15-20%, потому что президент запретил увольнять людей. Обычная картина: лесенку на детской площадке во дворе приходят красить из ЖЭСа сразу семь человек".
Дополнительное давление на рынок труда, по мнению эксперта, будет оказывать ожидаемое банкротство убыточных сельхозпредприятий. В ответ государство уже сейчас предлагает малооплачиваемые вакансии на временных общественных работах. Не умереть с голоду они позволяют, но не более того.
У белорусской оппозиции тоже нет реального плана действий по ликвидации безработицы. Есть программа "Миллион новых рабочих мест для Беларуси" (калька с аналогичной польской программы - вплоть до названия), но она подразумевает масштабные рыночные реформы. А Лукашенко так часто повторял "реформ не будет", что, наверное, уже сам себе надоел.
Пенсии по справедливости
В 2016 году заметным источником социального раздражения стало инициированное Лукашенко повышение пенсионного возраста с одновременным ужесточением требований к начислению стажа (в него не теперь не включают учебу, службу в армии и уход за ребенком). Многие люди в результате потеряли уже почти наработанную пенсию.
Однако оппозиция оказалась в сложной ситуации. С одной стороны, классика политической борьбы требует публично поддержать протест. С другой - в рядах оппозиции много серьезных экономистов, которые сами давно ратовали за повышение пенсионного возраста. В противном случае белорусскую экономику не удержать: население стареет, а его работающая часть вынуждена содержать не только растущее число пенсионеров, но и раздутый штат чиновников и силовиков.
В результате протест против повышения пенсионного возраста трансформировался в требование поднять пенсии. Оно оказалось очень актуально на фоне сильного расслоения среди самих пенсионеров: бывшие чиновники и силовики получают пенсии во много раз большие, чем все остальные.
"Сегодня большинство белорусских пенсионеров получают пенсию около $100, средний размер - $150. Часто пенсионеры находятся на грани выживания, их пенсия уходит на оплаты коммунальных услуг и минимального набора продуктов. А в прошлом году бывший председатель Могилевского и Минского облисполкомов Борис Батура признался, что его пенсия составляет около $750, - поясняет один из лидеров оппозиции, лидер „Христианско-демократического движения“ Ольга Кавалькова. - Наше требование - одинаковый уровень трудовых пенсий для всех категорий граждан, независимо от их бывшего социального статуса. Это же касается и многотысячной белорусской милиции. Милиционеры уходят на пенсию на 15 лет раньше остальных мужчин, а их пенсии намного выше. Во-первых, нам не надо столько милиции - ее функция из защитной превратилась в репрессивную. Во-вторых, сокращение милиции освободит большое количество бюджетных средств, которые могут быть направлены на реформирование пенсионной системы - на переход от распределительной пенсионной системы к распределительно-накопительной".
Белорусская оппозиция предлагает ввести пенсионную систему из трех уровней. И в частности - создать накопительные пенсионные фонды, для пополнения которых передать 25% акций крупных госпредприятий или 25% средств от приватизации госимущества. Это позволило бы уже сейчас открыть для всех граждан, в том числе пенсионеров, персональные накопительные счета с долей средств от приватизации. С экономической точки зрения это реальный подход. Но для его реализации требуется политическое решение. Однако для Лукашенко "пойти на поводу у оппозиции" - неприемлемо.
"Унять" силовиков
Беларусь часто с иронией называют "страной в погонах". Сегодня в небольшой стране - 16 силовых структур (включая структуры, имеющие собственные силовые подразделения). Наиболее заметна, конечно, милиция - из-за своей численности. В Беларуси на 100 тыс. жителей приходится 1442 милиционера, тогда как в среднем в мире данный показатель равняется 300 сотрудникам. Справедливости ради стоит сказать, что прежде белорусы вполне дружелюбно относились к своей милиции - в Беларуссии (в отличие от стран-соседей) сотрудник МВД не воспринимался как источник угрозы. В самом деле, белорусские милиционеры обычно не берут взяток (попытаешься дать - сам окажешься за решеткой), всегда корректны и приходят на помощь в самых разных ситуациях.
Оборотная сторона этой медали проявилась в ходе весенних протестов. Грубые разгоны протестующих, показательно жестокие аресты и избиения оппонентов власти, цепи ОМОНа, автозаки и водометы на улицах - все это вызвало острое недовольство. На него наложилась неоднозначность фигуры нынешнего министра внутренних дел. Этот выходец из Луганской области долгое время служил в КГБ Беларуси (где "прославился" допросами с пристрастием попавших к нему оппозиционеров), а перейдя в МВД, стал известен милой привычкой облачаться по праздникам в форму офицера НКВД.
Надо сказать, что оппозиция довольно удачно акцентировала внимание людей на большой разнице в размерах зарплатах и пенсий силовиков и простых работников, а также на непомерном количестве самих правоохранителей. Но среди белорусских экспертов нет единого мнения о том, сможет ли сокращение финансирования силовиков помочь бюджетникам и пенсионерам.
"Само по себе сокращение силовых структур прочих бюджетников не обогатит. Во-первых, слухи о сверхчисленности белорусских силовых ведомств преувеличены. То же МВД пока еще самое многочисленное силовое ведомство, если брать только его правоохранительный компонент, не сильно выбивается из среднеевропейских показателей, - сказал руководитель аналитического проекта Belarus Security Blog Андрей Поротников. - Отличие от Европы - это милитаризация белорусской милиции, когда офисные клерки могут 20-25 лет относить офицерские погоны, дослужиться до майоров-подполковников, а видеть преступников только по телевизору".
Во-вторых, по словам эксперта, за последние три года расходы на нацбезопасность и так сократились почти на треть. И это больше, чем сокращение бюджетных доходов. На 2017 год на все силовые ведомства в бюджет заложено $1,2 млрд. (На образование и медицину - $800 млн.) Кроме того, бюджеты силовых ведомств - это во многом социальные расходы. Около 1/3 бюджета Минобороны приходится на выплату пенсий военным пенсионерам, которых порядка 78 тыс. человек.
Между тем, в последнее время белорусские силовики всячески стремятся доказать свою значимость - то "разоблачают" фальшивые "заговоры", то пытаются поучаствовать в наполнении госбюджета. Последнее - за счет изъятия доходов у частного бизнеса и проштрафившихся управленцев госпредприятий. Как пишет аналитическое издание Belarus in Focus, силовые ведомства усилили контроль над экспортно-импортными операциями и деятельностью зарубежных представительств белорусских госпредприятий и товаропроводящих сетей.
"Между различными силовыми ведомствами усиливается конкуренция за перераспределение влияния и контроля над разными сферами экономики. КГБ расширяет поле своей деятельности на транспортную сферу, - пишет издание. - В свою очередь, Генпрокуратура особое внимание уделяет внешнеэкономической деятельности госпредприятий. Также Комитет госбезопасности в последние месяцы активно выступает в качестве дополнительного фискального инструмента для пополнения бюджета за счет уголовного преследования крупного частного бизнеса и топ-менеджмента госпредприятий (МТЗ, МАЗа, БелАЗа, „Гомсельмаша“)".
Отказаться от резиденций
Здесь все просто и ясно. Белорусский президент давно прославился не только феноменальной численностью своей охраны, лимузинов и несколькими персональными авиалайнерами, но и множеством резиденций. В своем выступлении 3 февраля он признался, что у него есть 17 резиденций в разных районах страны. Оппозиция прозрачно намекает, что это уже некоторый перебор, и народ с ней в этом полностью согласен.
Болезненный вопрос Китая
Еще один первомайский лозунг оппозиции - отказаться от участия в невыгодных для Беларуси международных союзах. Что интересно, при этом никто не призывает отказаться от союза с Россией - белорусы с иронией называют восточного соседа "наш сырьевой придаток". Нет и протестов против ЕАЭС - Евразийский Союз пока вообще никак не повлиял на жизнь белорусов.
А вот против союза с Китаем люди настроены довольно сильно. При этом сам Лукашенко, наоборот, называет Китай более важным партнером, чем Россия. Недавно, встречаясь с губернатором Нижегородской области Валерием Шанцевым, белорусский президент, рассуждая на тему кредитов, сказал: "Россия у нас по этим вопросам не занимает первое место, на нем - Китайская Народная Республика. Она предоставила нам кредитную линию около $15 млрд под реализуемые в Беларуси проекты, мы ее до сих пор не выбрали. Самое главное - они нас не упрекают в том, что помогают нам".
Но на практике сотрудничество с Китаем создает множество проблем, и рядовые белорусы это отлично видят. Видят, что Китай выдает только связанные кредиты - под закупку китайских же товаров и оборудования для заводов. Причем на практике и то, и другое оказывается ужасающе низкого качества. А потом, чтобы вернуть китайцам кредиты, в стране поднимают налоги - указывает белорусская оппозиция.
"В отношениях Беларуси с Китаем у белорусской стороны с самого начала были завышены ожидания. Лукашенко рассчитывал, что с Китаем возможна та же модель, что и с Россией. То есть „в обмен на поцелуи“ получать не газ и нефть, как от России, а инвестиции в белорусскую экономику, - сказал Валерий Карбалевич, эксперт аналитического центра „Стратегия“. - Но оказалось, что с Китаем эта модель не работает. Пекин очень прагматично относится к отношениям с любой другой страной. На уровне риторики - они готовы подписывать любые коммюнике, декларации - о сколь угодно стратегическом партнерстве. Но когда дело доходит до конкретных экономических интересов, все сводится к выдаче связанных кредитов. Которые очень выгодны китайской стороне, но очень невыгодны нам".
По словам Карбалевича, были очень большие надежды на созданный под Минском белорусско-китайский технопарк "Великий камень". Но время идет - а результата никакого. Сперва считалось, что там должны быть какие-то новейшие и высокотехнологичные производства. "Но потом оказалось, что туда вообще никто не идет - ни с новейшими технологиями, ни со старейшими. В итоге там сейчас реально строится только логистический центр - огромный склад для перевалки китайских грузов, направляемых на рынок Европейского Союза. Говорить о каких-то инновациях не приходится", - резюмирует эксперт.
