«Для меня ты нерукопожатен»: Олег Меньшиков ответил на обвинения Олега Долина в краже спектакля
Очередной скандал сотрясает стены Театра им. Ермоловой. Режиссер и актер Олег Долин в открытом письме, опубликованном в Фейсбуке, обвинил худрука театра Олега Меньшикова в краже спектакля «Двенадцатая ночь» и удержании гонорара за полугодовую работу. По словам Долина, за неделю до премьеры спектакля, которая намечена на начало февраля, Меньшиков отстранил его от работы, уведомив о своем решении по смс. Причину отстранения Долин так и не понял и считает произошедшее «рейдерским захватом»: его обманом вынудили расторгнуть старый договор, чтобы «подписать новый», ему не заплатили гонорар за полгода работы над спектаклем, и избавились от него незадолго до премьеры, когда спектакль, в котором помимо самого Меньшикова задействованы Саша Бортич, Александр Петров, Антон Лапенко и Стася Милославская, был готов. По мнению Долина, у Меньшикова не было времени на то, чтобы внести существенные изменения в постановку за оставшееся до премьеры время. В связи с чем режиссер сделал вывод, что Меньшиков просто «украл» у него готовый спектакль, не заплатив.
В ответ на это обвинение Олег Меньшиков оперативно выпустил артистичное видео-обращение к Долину, составленное по принципу «лучшая защита - нападение». Не ответив толком ни на один вопрос Долина, Меньшиков буквально заявил, что он плохой режиссер и низкий человек, его спектакль нельзя показывать зрителю, а пара предыдущих творческих неудач должна навести его на мысли о своей профпригодности. Впрочем, все эти некомплиментарные качества Долина не помешали Меньшикову нанять его полгода назад в качестве режиссера и вместе с топовыми артистам театра полгода работать над спектаклем под его руководством до самого последнего момента. А потом оставить спектакль, который он называет негодным для показа, в расписании премьер и ждать, когда зритель придет его посмотреть.
«Олег, прочитав твое открытое письмо, я лишний раз убедился, что человеку все-таки полезно почаще быть закрытым. Теперь по сути: ты обвиняешь театр в неправомерных финансовых действиях. Напоминаю тебе, что расторжение договора театра с тобой было основано на соглашении сторон. И документ этот при желании можно увидеть. Более того, тебе было предложено найти компромисс в решении этого финансового вопроса. Но ты, по словам твоего агента, отказался. Дальше: тебе также предложено было найти компромисс в решении вопроса об авторстве спектакля, никто не умалял, никогда не ставил под сомнение твое участие в создании этого спектакля. Но ты и от этого отказался.
Ну а теперь самое интересное. Скажи мне, какому художественному руководителю какого театра придет в голову идея отменить спектакль на два месяца вперед? Спектакль, в котором заняты: Александр Петров, Стася Милославская, Александра Бортич, Антон Лапенко, Олег Меньшиков - ведущие артисты театра им. Ермоловой. Что я такое должен был увидеть на сцене, чтобы принять такое решение? Прекрасно понимая, что театр терпит убытки где-то в 32 миллиона рублей. А увидел я спектакль, который по всем творческим составляющим не может быть показан зрителю. Может быть, самое время подумать, почему закончились ничем твои работы в театре имени Пушкина, в Молодежном театре, теперь вот в театре Ермоловой? Может быть, поискать причины в себе самом? Может быть как говорил Михаил Михайлович Жванецкий, пора уже в консерватории что-то поменять?
Дальше: ты обвинил театр, то есть меня, в краже твоего спектакля. Поверь, если бы я захотел что-то украсть, я бы украл что-нибудь поталантливее. Мы сейчас просто спасаем ситуацию. В которую ты поставил театр. Мы пытаемся сыграть все-таки премьеры в феврале. Мы еще все-таки не решили: 31 января вот здесь, на этой сцене той компанией, которая сейчас работает над спектаклем, будет принято решение - идем ли мы на выпуск или нет. Ты там беспокоился о студентах, кстати. Ты не нервничай. Знаешь, я тебе скажу: два 20-минутных отрывка за 4 года педагогической деятельности - это не самый большой вклад в театральную педагогику.
И последнее: упоминание про мой отпуск и про скандалы, будоражащие театр, которые должны были тебя заставить задуматься - это низость. Вот это человеческая подлость. Я убежден и знаю, мы все это знаем - любой художник имеет право на провал, на успех, на ошибку, на победу и поражение. Но любой художник в любой ситуации должен сохранять человеческое и профессиональное достоинство. У тебя, как выяснилось, нет ни того, ни другого. Я не собираюсь вступать с тобой в диалог. Это мой последний разговор с тобой. Для меня ты нерукопожатен. Конец связи».
