Что происходит с украинскими банками
6 октября 2015 года НБУ принял решение отнести очередной банк к категории неплатежеспособных. Этой новостью никого в Украине уже не удивить, с переменным успехом отправляются в "морг" (Фонд гарантирования вкладов физических лиц) по 1-2 банка в неделю. Но начиная с 2014 года к числу неплатежеспособных были отнесены уже 60 банков. В чем причина такой ситуации и каким будет будущее банковской системы? Это те вопросы, на которые нужно давать ответы сегодня, чтобы получить какой-то позитивный эффект завтра, пишет на страницах бизнес-портала Капитал эксперт-международник Виталий Шапран.
"Грязные" банкиры?
Оперативное вмешательство Нацбанка в систему и публичная перепалка между надзором и "пострадавшим менеджментом" вскрыли неприятные вещи, которые в системе были всегда, но знали о них только профессиональные банкиры и иногда надзор. Раскрытие подобной информации я не приветствую, поскольку она не способствует укреплению доверия к банковскому сектору. Но раз уж эти приемы и методы попали на газетные полосы, то эти риски можно обсудить с читателями.
Например, если истеблишмент банка решил бежать, то одним из простых методов прихватить с собой деньжат является задержка платежей. В принципе, все проблемные банки за 1-6 месяцев до гибели страдали нестабильным нормативом мгновенной ликвидности и задерживали платежи. Однако некоторые товарищи вели себя особенно цинично: когда им приносили платежки - их просто складывали "в тумбочку", совсем не отражая в системе учета.
Если банк небольшой, а крупные платежи не ходят всего 5-10 дней, то обнаружить это безобразие практически невозможно. В ежедневной отчетности банка на счетах учета, где должны учитываться просроченные платежи, вы их не найдете, поскольку в систему учета они не попадают. Даже если банк по размеру активов небольшой, но с большим оборотом, то за 5-10 дней можно таким образом собрать и миллиард гривен, во всяком случае, так показывает практика.
Второй всплывший метод игры с "особой учтенной" наличностью в кассах банка - куда изящнее. Так, на счетах учета банк отражает, что в его кассах хранится столько-то наличных. Однако на самом деле денег на 10-50% меньше от заявленного количества.
Таким образом, небольшой банк может запросто раздуть ликвидные активы и показать хорошую ликвидность. А поскольку манипуляция с цифрами происходит не в самой отчетности, а в процессе ее формирования, то выявить это "надувательство" можно только одним способом - пересчитать "кэш" одновременно во всех кассах банка. Одновременно - потому как даже небольшому банку отправить своего инкассатора (перетасовать наличность) из Херсона в Николаев или из Киева в Васильков не представляет труда. Технически пересчитать одновременно очень сложно. Однако в октябре эксперимент Нацбанку удался, результатом стало введение временной администрации в один из банков.
Конечно, есть еще очень много методов, как обмануть надзор, внешних аудиторов и финансовых аналитиков. Но я бы предпочел не вдаваться в подробности, сделаю лишь фундаментальный вывод. НБУ и Фонду гарантирования срочно необходимо выстраивать эффективную систему оповещения о проблемах в работе банков. Это могут быть как сбор жалоб, так и опыт Комиссии по ценным бумагам США (SEC), которая выплачивает премии клиентам, сдавшим нарушителей. Концепцию такой системы раннего оповещения можно обсуждать.
И следует публично признать, что действующая модель работает невыносимо плохо. В большинстве случаев, когда банк признают проблемным, активов там остается от 3 до 20% от балансовой стоимости. С таким коэффициентом эффективности предупредительных мер система была явно не готова к введению временных администраций, поскольку каждый проблемный банк заведомо убыточен для Фонда гарантирования.
Второй вопрос, который возникает сам собой: какова же мотивация тех людей, которые руководимые ими банки превращают в пыль? За все 24-25 лет существования суверенной банковской системы Украина впервые столкнулась с системным банковским кризисом таких масштабов. Если бы менеджмент всех 60 лопнувших банков был жуликами, то наверное в стране банки банкротились бы куда чаще, чем это было до 2014 года.
Правда здесь лежит на поверхности и состоит в том, что большинство из покинувших рынок не собирались банкротиться и на начало 2014 года даже не имели ничего общего с финансовыми пирамидами. На путь манипуляций с отчетностью и некорректного отображения нормативов, в большинстве случаев, их заставили пойти макроэкономические риски и смена политических элит.
Шторм из рисков
Валютный и процентный риски для банков - это коварная штука. В 2014-2015 гг. они не проявлялись одномоментно, как в 1998 или 2008 гг., а накатывали волнами, убивая сначала слабые, а потом более сильные банки. Самой большой проблемой для рынка стала девальвация. После того как крупнейшие банки стали публиковать данные об адекватности капитала и мгновенной ликвидности ежедневно, уже не является секретом, что адекватность регулятивного капитала банковской системы практически прямо пропорциональна валютному курсу.
Чем больше падает курс гривны к доллару США, тем хуже банки обеспечены капиталом. При курсе 32 грн за доллар в феврале 2015 года почти все ключевые игроки банковского сектора условно утратили платежеспособность. Напомню, что таких волн из "валютного риска" на протяжении 2014 - 2015 гг. обрушилось на банковскую систему сразу несколько: с 8 до 12, с 12 до 17, и с 17 до 30 грн за доллар. Мне трудно найти такую страну в Европе или Латинской Америке, банковская система которой выдержала бы столь интенсивный валютный шторм без потерь.
Масла в огонь подлило и повышение учетной ставки. Парадокс в том, что при повышении ставки НБУ действовал корректно - ему нужно было это сделать, поскольку такой шаг стабилизировал курс, который и разболтал систему. Но когда ставка взлетела выше рыночной цены депозита, банки уже не могли брать рефинансирование НБУ, замещая им отток вкладов населения и бизнеса. По факту, одна из компонент-ресурсной базы риск-сегмента, которая должна была амортизировать риски, вдруг стала самой дорогой и де-факто недоступной.
Трагизм риска падения качества активов
Однако история на валютном и "условно процентном" риске не заканчивается. Это был лишь стресс, который встряхнул систему, привел ее к кризису и как бы устранил слабых игроков, заставив их сбежать с рынка. Настоящий кризис еще впереди. Вместе с валютным стрессом начало снижаться качество банковских активов. Если в 2008-2009 гг. банкирам на стол швыряли ключи от автомобилей, купленных в кредит, то теперь швыряют ключи от бизнес-центров и гостиниц.
Отраженные в квартальной статистике Нацбанка цифры в 25-30% "плохих кредитов" - это всего лишь фотография на один единственный определенный момент, а именно на 30.06.2015. Думаю, что к концу года некоторым банкам придется списать до 50% своих кредитных портфелей или во всяком случае признать, что вероятность возврата таких кредитов в ближайшие годы равна нулю.
Под действием макроэкономических рисков мы пришли к ситуации, когда система будет подвержена влиянию падения качества активов еще как минимум 12 месяцев. Говоря человеческим языком: банки будут работать убыточно, при этом убытки или будут прятать и дрожать в ожидании куратора, а потом и временного администратора, или честно показывать по отчетности и бегать за акционерами с просьбой быстро дать денег.
Эти условия далеки от нормальных и, конечно, не способствуют ни экономическому росту, ни привлекательности банковского сектора. Само собой, что выживают в таких условиях или очень сильные украинские банки с сильной бизнес-моделью, или банки с иностранным капиталом, риски и ошибки местного менеджмента которых покрывает материнский банк.
Консолидация надзора
Как по мне, Украина должна в будущем построить серьезный фундамент для противодействия банковским кризисам. Центральному банку страны нужно четко понимать:
Как валютный, инфляционный и процентный риски трансформируются в кредитный?
Сколько банков не выдержат разбалансирование того или иного макроэкономического параметра?
Сколько банков пожелают покинуть рынок и какие есть у надзора рычаги для того, чтобы проконтролировать сохранность активов банка при переходе в категорию проблемного?
На вопросы 1 и 2 отчасти дают ответ стресс-тесты. Но то ли тестирующие не могли себе вообразить курс в 22 грн за доллар, то ли что-то недосмотрели, однако итоги стресс-тестов, проведенных в 2014 году, выход с рынка 60-70 банков не показывали. Если не нытьем аналитиков, то принципиальной позицией Правления НБУ вопросы 1 и 2 можно решить.
А вот вопрос номер три становится фундаментальным. Если сквозь пальцы кураторов НБУ просачивается от 70 до 97% активов банка до передачи банка Фонду гарантирования, то напрашивается вопрос: а готова ли вообще система к стрессу? При этом быстро качество надзора повысить невозможно. Нужны фундаментальные изменения в надзоре за банками, вплоть до передачи части надзорных функций Фонду гарантирования, который в конечном итоге и отвечает за результативность вывода банков с рынка.
Реформа, которую проводили еще в 2012-2013 гг., и которая перераспределила функции между НБУ и Фондом гарантирования, - была крайне неудачной. По-существу, она размазала фидуциарную ответственность надзора: когда за банками наблюдают и выносят вердикт о проблемности люди из одной организации, а пытаются продавать то, что от этих банков осталось, люди из другой организации. В итоге результативность надзора НБУ считается по статистике Фонда гарантирования, а ФГВФЛ получает не банк, а кота в мешке, причем больного кота, за здоровье которого он ранее не отвечал. И весь этот праздник жизни финансируе
