Закончена ли эта война?.. В Керчи на месте гибели деда побывал известный журналист
Телеведущий и журналист Петр Марченко приехал в Керчь с семьей. В городе-герое он впервые, именно тут в мае 1942-го года, предположительно, в ходе бомбардировки погиб его дед Ефим Киперман.
"Дорогие мои", - с теплом и любовью начинает Ефим Киперман каждое письмо семье, находящейся в эвакуации. В казалось бы простых строках, которые, тем не менее, трудно читать без слез - надежда: на благосклонность судьбы, на счастливое завершение войны. И сразу же - ярость по отношению к врагу, разделившему семью и посеявшему горе.
"Бьем и выжимаем проклятых "фрицев" и "гансов", испоганивших нашу землю", - пишет Ефим Григорьевич Киперман родным. Последние письма, полученные женой и матерью, датируются 1942 годом. В какой-то момент связь оборвалась, и в 1943-м году семья получила извещение о том, что Ефим Киперман пропал без вести.
Сегодня в Керчь приехал со своей семьей внук красногвардейца Петр Марченко, мы встретили недалеко от пилонов Аджимушкайских каменоломен. Журналист и телеведущий рассказал: его мать неоднократно посылала запросы в архив Министерства обороны. Так, удалось узнать, что с 7-го по 18 мая 302 стрелковая дивизия, в которой служил Ефим Киперман, находилась в Крыму, вела бои в полуокружении, отходя в северном направлении на побережье. 18-го мая остатки дивизии вышли в район крепости Ени-Кале.
"Это даже не история, это целая жизнь, целая жизнь семьи. Деда искала мама. Она понимала, что его нет в живых: похоронку они получили в 43-м году, извещение о том, что он пропал без вести. Она всю жизнь надеялась, что он, может быть, выжил - так же тоже бывало", - рассказывает Петр Марченко.
Позже стало известно, что 32 стрелковая дивизия была практически полностью уничтожена во время страшных бомбардировок. Скорее всего, именно тогда погиб Ефим Киперман - молодой парень 33-х лет.
"Я деда не смогу похоронить, если он погиб в результате бомбардировки. Однако я могу хотя бы представить это место. Единственное, я не знаю, закончилась ли для меня эта война, - рассуждает Петр Марченко. - В последние дни наткнулся на кадры немецкой хроники бомбардировки Керчи как раз-таки 1942 года. Это выглядит страшно, и я не уверен, что все прощения в данном случае приемлемы... Я родился в 69-м году, дед родился в 1909-м. Допустим, все сложилось бы иначе, и он был бы жив - наверное, лет десять у меня был бы дед. А так у меня деда не было..."
Сложно ответить на вопрос, какое чувство можно испытать побывав в месте гибели предка - вероятно, это с трудом поддается описанию. Петр Марченко отмечает, что уместней всего слово "понять", подумать о той, другой совершенно судьбе, которая могла бы сложиться в жизни отдельной семьи.
