Как прошлое и будущее встречается в современных коллекциях
В коллекциях этого сезона поклонники футуризма повернули в сторону ретромоды и исторического костюма. Результат столкновения прошлого и будущего выглядит исключительно современно.
Взявшись реанимировать французский лейбл Paco Rabanne в 2014 году, молодой дизайнер Жюльен Доссена делал это с образцовым уважением к наследию Дома. Выходец из команды Николя Жескьера в Balenciaga, Доссена кропотливо перенимал и модернизировал словарь основателя: заменял металлические пайетки облегченными пластиковыми и инкрустировал платья-кольчуги прозрачными кристаллами. Освоив эти приемы, последние два сезона дизайнер делает крутой поворот в сторону территории, на которую сам Пако Рабан никогда бы не зашел. Доссена изобретает новый гардероб для межгалактической семьи Будденброков: складывает из маслянистого шелка, металлической сетки и пайеток старорежимные европейские платья и сочиняет богато расшитые костюмы, вполне подходящие для классических постановок опер Джузеппе Верди.
Эстетический вираж в исполнении дизайнера производит тот же эффект, что и приемы Стэнли Кубрика. В финальной сцене «Космической одиссеи» режиссер поместил главного героя в красном скафандре в стерильную комнату-залу, заполненную реликтами высокой человеческой культуры: фигурной мебелью в стиле Луи XVI, буколическими фресками и античными скульптурами в нишах стен. Доссена крутит стрелки часов в ту же сторону: наряжает своих космодив в строгие камзолы, расшитые золотой нитью и пуговицами, платья со шлейфами из сатинового шелка и юбки с рыбьими хвостами в мелкую рябь оцифрованного принта под леопарда и зебру. Весь этот коктейль он украшает серьгами-шандельерами и бриллиантовыми сотуарами. Последний раз такой праздник случался только на экране - благодаря костюмам Жан-Поля Готье в сцене выступления синтетической оперной дивы из «Пятого элемента» Люка Бессона.
Футуризм увлекает парижских дизайнеров не меньше русского авангарда - любовь к утопиям и ненаступившему будущему у них в крови. Флагман этого движения - нынешний креативный директор Дома Louis Vuitton Николя Жескьер. Вместе со своей бессменной напарницей, суперстилистом Мари-Амели Сове с 1990-х он приучает женщин к громоздким силуэтам по мотивам военной и аэрокосмической формы, микроплатьям из неопрена и латекса и ультраузким брюкам. Кто, например, может забыть гладиаторские легинсы-латы из весенне-летней коллекции Balenciaga 2007 года, в которых щеголяла Бейонсе во времена своего альтер эго Саши Фирс?
В этом сезоне Жескьер препарирует фасад здания Центра искусства и культуры Жоржа Помпиду и выстраивает на территории внутреннего двора Лувра внушительные декорации из узнаваемых разноцветных труб. Следуя логике Ренцо Пиано и Ричарда Роджерса, авторов проекта Центра, дизайнер переворачивает коллекцию с ног на голову: вместо привычных космических захватчиков и добропорядочных belles de jour на подиуме Louis Vuitton у Жескьера героини с полотен Пабло Пикассо: арлекины в блузонах с пришитыми болеро в искрящихся пайетках и платьях со скульптурными оборками леопардовой расцветки. Начав где-то в 1980-х, Жескьер ведет повествование о городских племенах рокабилли и новых романтиков, но из-за обилия рюшей и цветочных мотивов в стиле Кристиана Лакруа избежать помпезности ему не удается. И не нужно.
Ловко жонглирует прошлым и будущим еще одна выпускница кузницы кадров Николя Жескьера - креативный директор Дома Chloé Наташа Рамсей-Леви. У нее это выходит на другой лад - более феминистический. Из старомодного на вид жаккарда, напоминающего домашний текстиль, она создает абсолютно современные дневные платья до середины бедра, а из рабочего денима и костюмной шерсти в чопорную клетку и тартан выкраивает сексапильные юбки с разрезами и «стройнящие» брюки с высокой талией и накладными карманами. Рамсей-Леви хорошо знает, насколько в таких экспериментах важны аксессуары. В этом сезоне в Chloé буржуазные ретросилуэты из 1970-х «прокачаны» при помощи гибридных сапог со встроченной трикотажной резинкой и экзотических островных украшений, собранных из разноцветной бечевки, бусин и акульих зубов.
Смешивая привычные элементы гардероба и сарториальные находки из разных эпох, мест и субкультур, дизайнеры не заботятся об их первоначальном смысле - вместо этого ищут красоту и гармонию в неожиданных рифмах и парадоксах. Одежда с привкусом знакомого прошлого и обещанием неизвестного будущего оказывается в духе нашей непредсказуемой эпохи. Как временная капсула, она хранит память о том, кем мы были или хотели стать, - с прицелом на будущие поколения.
Текст: Веня Брыкалин.
