Сергей Погодин: «Лобановский был жестким, а Колотов - человек от Бога»
Бывший защитник донецкого "Шахтера" Сергей Погодин рассказал в интервью Футбол 24, как в конце 80-х пытался закрепиться в составе киевского "Динамо".
- Впервые я приехал в Киев 7 декабря 1986-го, когда "Динамо" играло с московскими одноклубниками за чемпионский титул. Сидел на трибуне "Республиканского" и просматривал этот матч. Конечно, очень волновался, когда переходил в "Динамо". Но не было выхода - нужно было идти в армию. Раньше не было такого "хочу - не хочу". Родина сказала - надо служить. Но, в конце концов, мне хотелось побывать в "Динамо" независимо от того - буду я играть или нет. И пусть я за эти три года очень мало сыграл за первую команду, но за "дубль", который тренировал Виктор Колотов, меньше 25 матчей за сезон не проводил. Плюс - очень часто тренировался вместе с основным составом, от чего была большая польза. Представляете, что значит тренироваться вместе с Блохиным?
Колотов - это, прежде всего, человек от Бога. Он был, как отец родной. Вместе с нами выходил на тренировку, двигался, бегал, подсказывал непосредственно во время тренировочного процесса. По человеческим качествам в тренерском штабе "Динамо" равных ему тогда не было. Лобановский был жестким. Основной и молодежный составы он держал на дистанции. Мы были для него удаленными, с нами общался очень редко. Приходил ли на матчи "дубля"? Когда мы играли в Киеве, приезжала вся команда. Это была такая традиция. После матча возвращались на базу. Тот из молодых, кто попадает под основу, едет вместе с ними.
Не помню по какому поводу, но Лобановский вызвал меня перед тренировкой. Захожу, начинается диалог. Лобановский спрашивает: "Кто у тебя родители?" Отвечаю: "Простые рабочие. Работают на заводе". "Так пусть отец приедет". Я засмеялся и спросил: "Я что, в школе?" Он вскипел: "Все, пошел вон!" Спускаюсь на тренировку. Колотов объявил задачи, а потом говорит: "Сергей, ты не в группе. Будешь заниматься индивидуально". Очевидно, в течение 10 минут, которые прошли, Лобановский уже успел обо всем рассказать. "Иди и проси прощения", - говорит мне. Как сейчас помню: иду в бутсах по паркету, стрекочут. "Васильевич, простите!" Отвечает: "Иди. Потом это все..." На следующий день я уже тренировался в группе, - вспомнил донетчанин.
