Рэйчел Брукс вспоминает первую встречу с Экклстоуном
Гоночная пресса еще долго будет комментировать отставку Берни Экклстоуна с поста главы менеджмента Формулы 1, но кроме того журналисты начали делиться воспоминаниями об этом действительно выдающемся человеке, каждая встреча с которым была по-своему интересна. Корреспондент британского телеканала Sky Sports Рэйчел Брукс рассказала о своем первом интервью с ним, датированном 2012 годом.
Самую первую встречу с Берни Экклстоуном я не забуду никогда. Это была моя дебютная гонка, на которую я отправилась в качестве корреспондента Sky Sports News, и вообще в паддоке Формулы 1 я тогда оказалась впервые.
Паддок может показаться неуютным местом. Когда туда попадаешь, появляется ощущение, что все эти люди давным-давно знакомы друг с другом. А ты не знаешь, где нужно стоять, где можно присесть, и пустят ли тебя в гостевую зону команд.
Конечно, пустят, но ты наберешься уверенности и войдешь туда не сразу. В итоге ты понимаешь, что все тут в одной лодке, и привыкаешь к своей работе, благодаря которой ты имеешь отношение к этому замечательному спорту, популярному во всем мире, и получаешь непосредственный доступ в паддок, о чем болельщики могут только мечтать.
С другой стороны, ты подолгу не бываешь дома, страдаешь от частой смены часовых поясов после авиаперелетов, но это тоже общая проблема, которая только укрепляет связи между людьми. Так что я понимаю, почему мистер Экклстоун оставался в Формуле 1 более 40 лет - кроме того, впечатляющий баланс его банковского счета тоже, наверное, сыграл свою роль!
Итак, вернемся к моей первой встрече с ним, которая произошла на Гран При Китая 2012 года. Это было за неделю до гонки в Бахрейне, в стране, которую тогда охватила волна протестов. В 2011 году бахрейнский этап был отменен из-за массовых волнений, и теперь вновь звучали призывы отказаться от проведения гонки.
Руководители команд собрались на совещание с Берни в его гостевой зоне в паддоке, а я ждала снаружи вместе с полутора десятком других журналистов. В отличие от других видов спорта, в Формуле 1 не принято брать спонтанные интервью, и обычно обо всех встречах договариваются заранее. Понятно, что это исключает фактор внезапности, но тут все происходит именно так.
Поэтому мы попросили разрешения дождаться Берни, когда он освободится после совещания, и такое разрешение было получено. Я посмотрела на коллег, стоявших вокруг: многих я знала по их публикациям, но были и незнакомые лица.
Но те, кто мне был известен, уже работали в Формуле 1 какое-то время, и я была уверена, что они будут задавать Берни вопросы, а мне вряд ли удастся вставить свое слово, поэтому план был такой: в этой толчее я буду просто держать микрофон, чтобы записать ответы Экклстоуна, ведь я вряд ли смогу сама что-то спросить.
И все-таки пару вопросов заготовила - на всякий случай. Минуты тянулись, я все больше нервничала. Но потом он появился, на какой-то момент остановился на ступенях, а затем пошел. Мы устремились за ним, а он шел по паддоку, но... в полном молчании, потому что никто его ни о чем не спрашивал!
И тогда я первой задала вопрос, думая, что коллеги последуют моему примеру и разовьют тему. Я спросила об итогах совещания, Берни ответил, что все прошло нормально. Поскольку остальные молчали, я продолжила: «Кто-либо из руководителей команд выражал какое-то беспокойство?»
«Нет, ничего такого не было», - ответил он. По-прежнему больше никто не произнес ни слова.
«Значит, принято окончательное решение?» - спросила я.
«Эта гонка включена в календарь, она там уже какое-то время, - последовал ответ. - Мы туда поедем, команды туда поедут, и всех все устраивает».
«Но вы будете проводить гонку, Берни?» - осмелела я, в этот момент увидев, что коллеги постарались поближе просунуть свои диктофоны в отчаянной попытке записать его ответ.
- Не понял? - ответил он, остановился и посмотрел на меня.
- Будете ли вы проводит гонку? - повторила я.
- Где? &8232;&8232;- В Бахрейне.
Я заметила, как глаза окружающих открываются шире в ожидании ответа Экклстоуна.
Он повернулся ко мне: «Что за глупый вопрос, на него вы получите глупый ответ - вы этого ожидаете?»
После этого он продолжил свой путь по паддоку.
Уже тогда Берни Экклстоун бывал не на каждой гонке, что не удивительно для 80-летнего человека. Кроме того, в день Гран При Бахрейна его жена собиралась принять участие в Лондонском марафоне, и в прессе появились сообщения, что он хотел ее поддержать, но теперь ему придется лететь в Бахрейн, вне зависимости от того, планировал он это изначально или нет.
Некоторые коллеги потом говорили мне, что я задала отличный вопрос, но видела я и другое: они были рады, что не им пришлось об этом спрашивать.
На фотографии видны напряженные лица журналистов - так коллеги отреагировали на мой вопрос, стараясь записать на свои диктофоны ответ Экклстоуна. Как потом выяснилось, некоторые даже думали, что на следующее утро мой пропуск в паддок будет аннулирован - такая у Берни аура, и так все боятся его рассердить!
Наутро во время завтрака коллеги с другого телеканала спросили, как я себя чувствую и не боюсь ли, что больше не смогу попасть в паддок. Пришлось честно сказать, что спала я плохо, хотя списывала все это на смену часовых поясов. Но при этом я понимала, что в значительной степени причиной бессонницы было вчерашнее интервью. Впрочем, и в тот день, и в последующие я без проблем проходила в паддок через турникет, но всякий раз испытывала некий трепет...
Что бы будущее ни готовило Берни Экклстоуну, он руководил Формулой 1 четыре десятилетия. Такой карьере мог бы позавидовать любой менеджер...
Спасибо за яркие воспоминания, Берни, паддоку вас будет не хватать!
