"На белорусской АЭС действует установка скрывать информацию"
Литовский депутат Линас Бальсис оценил для DW позицию Минска, назвавшего вопросы Вильнюса по БелАЭС "политическими". По мнению Бальсиса, Беларусь скрывает информацию о стройке.Экс-советник президента Литвы, член Комитета по охране окружающей среды литовского Сейма и парламентской комиссии по вопросам строительства атомной станции в Беларуси Линас Бальсис в интервью DW критически оценил заявления белорусских властей о "политических" претензиях Вильнюса к строящейся АЭС в Островце. По мнению депутата, Минск обязан предоставлять всю информацию, связанную с безопасностью атомного объекта в соответствии с подписанными международными соглашениями.
"Чисто политическими" считает требования литовской стороны первый замминистра по чрезвычайным ситуациям Беларуси Василий Степаненко. Об этом он сообщил на пресс-конференции в Минске 20 апреля. А глава РБ Александр Лукашенко во время встречи с общественностью 3 февраля назвал "околесицей" озабоченность Литвы безопасностью БелАЭС.
DW: В Минске уверены, что Вильнюс не может предъявить технических претензий к стройке белорусской АЭС, а требования носят политический характер. Как вы это оцениваете?
Линас Бальсис: Здесь нет политики. Это законная тревога, потому что в 50 км от столицы Литвы строится ядерный монстр, который начал возводиться без проектной документации со всякого рода инцидентами и без детальной информации, которая должна была бы сообщаться соседям. Все наши вопросы к Минску - в основном, технические. Мы их задаем с 2010 года и не получаем ответа. Самый важный из них - почему для стройки была выбрана именно площадка в Островце. Нам известно, что она находится на географическом пласте, подверженном риску землетрясения.
Дело в том, что миссии SEED МАГАТЭ, которые приезжают в Беларусь, могут заниматься контролем только тех модулей, которые выставляет белорусская сторона. Но для оценки МАГАТЭ Минск ни разу предложил вопрос о целесообразности выбора островецкой площадки для АЭС, хотя именно этого добивалась Литва.
Кроме того, мы не знаем, как будет действовать система охлаждения реакторов на АЭС. Планируется, что вода будет забираться из реки Вилии, которая течет через Вильнюс. Но действительно ли будет соблюден закрытый цикл использования этой воды для нужд охлаждения или же часть воды будет спускаться обратно в реку? Не поднимется ли от этого температура в реке?
Есть и другие вопросы - насколько устойчивой окажется АЭС к падению самолета? По проектной документации белорусская сторона не планирует строить защитный саркофаг вокруг реакторов. Почему? Например, в проекте "Росатома" для АЭС в Финляндии такой саркофаг предусмотрен, как и многие другие меры безопасности.
Международные конвенции "Эспо" и "Орхус", подписанные Беларусью, обязывают ее предоставлять всю оперативную и текущую информацию странам-соседям. Но то, что мы лишь однажды получили из Минска, был Google-перевод на литовский язык, из которого нам трудно что-то понять. А белорусская сторона преподносит это как предоставление ответов на вопросы Вильнюса, называя их почему-то политическими.
- МИД Литвы в 2016 году заявлял о 6 нештатных ситуациях на БелАЭС. Откуда официальный Вильнюс получает информацию такого рода?
- Никаких извещений от белорусских служб, которые должны заботиться о безопасности аотмной станции, у Литвы нет. Все, что мы знаем, поступает к нам неформальными путями - из независимых источников, от белорусских активистов. Когда на стройке АЭС погибли двое работников, мы об этом узнали из СМИ. Часть фактов белорусская сторона вынуждена признать, часть отрицает.
Это лишний раз доказывает, что в Беларуси, как в советское время, есть особая установка скрывать нежелательную информацию об инцидентах. При этом мы постоянно слышим из Минска уверения, что на атомной станции все замечательно. А потом выясняется, что первый корпус реактора весом 330 тонн при установке уронили с 4 метров, а второй корпус при транспортировке по железной дороге ударили о металлические конструкции.
Кстати, один из этих корпусов уже был установлен на АЭС 1 апреля. Комиссия на месте решила, что все в порядке. Но мы не можем проконтролировать, есть ли там хоть какая-то царапина, которая может со временем вырасти в трещину.
- Официальные СМИ Беларуси сообщали, что на АЭС в Островце уже были проведены стресс-тесты системы безопасности, на которых настаивала литовская сторона.
- Минск рапортует, что там что-то проводит, но у нас нет доказательств, с каким результатом. Недостаточно сообщать в СМИ о проведенных стресс-тестах. Надо информировать соседей и проводить тестирование в соответствии с определенным регламентом, с приглашением специалистов, которые бы осуществляли независимый контроль.
А недавно в Беларусь почему-то не впустили представителей Европарламента, в том числе и от Литвы, которые как раз хотели обсудить с властями вопросы, связанные с безопасностью строительства АЭС в Островце.
- Однако белорусская сторона утверждает, что с 2014 года пытается и не может заключить с Литвой договор об обмене информацией по АЭС. О каком документе идет речь?
- Во-первых, никакие отдельные договоренности Минска с Вильнюсом не нужны. Надо просто честно и искренне работать в соответствии с подписанными международными конвенциями и предъявлять необходимую информацию о стройке.
Во-вторых, работая в Сейме Литвы, я не видел официальных документов, которые с 2014 года предлагались бы Беларусью для сотрудничества. Могу поручиться, что их у нас нет. Все что я знаю - мы задаем вопросы и не получаем ответов.
Литва ценит Беларусь как торгового партнера и поставщика грузов через нашу территорию, но это не значит, что из-за экономической выгоды мы будем сквозь пальцы смотреть на безопасность строящегося у нас под окнами ядерного объекта. Нам не безразлична также и судьба жителей Беларуси. Эта страна серьезно пострадала от Чернобыльской аварии. Неужели из такого прошлого нельзя извлечь уроки?
