Представитель ОБСЕ Александр Хуг рассказал о проблемах на Донбассе после введения ООС и ситуации на Закарпатье

Первый зампредседателя Специальной мониторинговой миссии (СММ) ОБСЕ в Украине Александр Хуг рассказал о существующих проблемах в пунктах пропуска на линии разграничения в АТО и мониторинге "в целом спокойной" ситуации на Закарпатье.

Его интервью приводит 112 Украина.

- Антитеррористическая операция на бумаге завершилась. Как повлияет на работу СММ ОБСЕ изменение формата АТО на Операцию объединенных сил на Донбассе и расширение полномочий Вооруженных сил Украины?

- Наши задачи определяются нашим мандатом, который был согласован консенсусным решением всех 57 стран - участниц ОБСЕ. Для внесения изменений в мандат необходимо другое консенсусное решение со стороны всех 57 государств - участников. А следовательно, в рамках действующего мандата мы будем и дальше устанавливать и докладывать о фактах, осуществлять мониторинг соблюдения прав человека и основных свобод, а также способствовать диалогу на местах.

Мы поддерживаем контакт со всеми, кто этого желает. Мы беседуем с гражданскими с обеих сторон линии столкновения, с неправительственными организациями, представителями власти принимающей страны, в частности с представителями ВСУ, а также членами вооруженных формирований. Недавно я встречался, например, с командующим ООС, генерал-лейтенантом Сергеем Наевым. Мы готовы и дальше выполнять нашу задачу по содействию диалогу, создавая подходящую платформу для его ведения. Мы ожидаем, что те, кто будет участвовать в этом диалоге, будут делать это добросовестно.

- Не будут ли новые полномочия военных нести риски для гражданского населения?

- Мы будем очень тщательно следить за ситуацией и будем сообщать обо всех изменениях, которые будут происходить на местах. На этом этапе сложно давать какую-то оценку, и я не хочу делать предположений. На это время у меня единственная просьба к обеим сторонам конфликта: выполнить взятые на себя обязательства в соответствии с минскими соглашениями.

- Было бы некорректно спросить, какая из сторон не выполняет их в большей степени?

- Мы не занимаемся поиском виновных. Даже если я вам скажу, что это та или иная сторона, что это изменит? Что это, собственно, изменит? Мы осуществляем мониторинг ситуации на местах и в своих ежедневных отчетах указываем факты конкретных нарушений режима прекращения огня и других нарушений. На основе этой информации стороны сами могут делать выводы. И самое главное, они будут иметь возможность на основе наших наблюдений принять меры, чтобы не допустить повторения таких нарушений. Однако стороны до сих пор не приняли решения относительно тех, кто является ответственным за многочисленные нарушения минских соглашений, которые мы зафиксировали за последние четыре года. Я знаю, что это нормальное человеческое желание - искать, кто прав, кто виноват, но это никак не поможет ситуации.

- Политики иногда упрекают в том, что наблюдатели ОБСЕ вступают в неформальные контакты, в частности с представителями "ДНР" и "ЛНР". Как это контролируется, существуют ли определенные правила, как далеко наблюдатели могут заходить в таких контактах?

- Действительно, сотрудники миссии регулярно общаются с теми, кому в настоящее время принадлежит фактический контроль в Донецке и Луганске. В соответствии с нашим мандатом, мы имеем задачу способствовать налаживанию диалога. Единственным путем для этого является общение с людьми, поскольку без этого диалог невозможен, и пока это происходит в рамках нашего мандата, ничего предосудительного в таких связях нет. Мы готовы выслушать все стороны, изучить информацию и на этой основе рассматривать каждый конкретный факт. Если есть указания или предположения, что такое общение выходит за рамки мандата, мы просим тех, кто делает такие заявления, представить соответствующие факты, и мы их детально рассмотрим. Если обнаружим, что кто-то из наших сотрудников действительно вел себя непрофессионально или неэтично, у нас есть механизмы, как действовать в этой ситуации.

- Что значит непрофессионально и неэтично?

- Например, если бы сейчас во время нашего интервью я начал обвинять какую-то из сторон или высказывал оценочные суждения, это было бы непрофессионально.

- Например, если бы речь шла о случаях совместного употребления алкоголя с представителями сторон, это можно было бы отнести к категории "неэтично" и "непрофессионально"?

- Это опять же зависит от каждой конкретной ситуации. Поэтому на этот вопрос могу дать лишь обобщенный ответ.

- Поговорим о пересечении линии разграничения. Актуально ли еще открытие КПВВ "Золотое"?

- Да, безусловно. Этот вопрос касается реальных людей, их ежедневных потребностей и реальной жизни, в которой они сталкиваются с реальными проблемами. Из-за нерешенности этих проблем они реально страдают. По обе стороны от линии соприкосновения живут украинцы, которые имеют потребность пересекать ее. И это не только политический вопрос.

- Кроме "Золотого", есть потребность в большем количестве пунктов для пересечения?

- Позвольте мне объяснить. Мы всегда с пониманием относились к тому, что украинской власти необходимо проверять и фиксировать, кто пересекает линию соприкосновения и что через нее перевозят. Однако в процессе таких проверок не должно быть неоправданных ограничений в отношении свободного передвижения рядовых граждан. В настоящее время на линии соприкосновения функционирует лишь пять контрольных пунктов въезда-выезда. В то же время с обеих сторон линии соприкосновения проживают сотни тысяч людей. Они хотят и нуждаются в более-менее регулярном пересечении линии столкновения. Ежедневно только через существующие пункты пропуска линию столкновения пересекают около 40 тыс. лиц. Это приводит к невероятно долгим ожиданиям. Люди вынуждены стоять в очередях часами, если не днями. К тому же районы, прилегающие к линии соприкосновения, остаются опасными. Боевые действия вблизи КПВВ продолжаются, и, пересекая их сегодня, гражданское население рискует своей жизнью. Не говоря уже о том, что районы вокруг пунктов пропуска до сих пор усеяны минами и невзорвавшимися боеприпасами.

Что следует делать в этой ситуации? Нужно открывать больше пунктов пропуска, а те, что уже есть, должны работать круглосуточно. Сама процедура пересечения должна быть организована таким образом, чтобы пересечение и разнообразные проверки забирали как можно меньше времени. Вокруг КПВВ необходимо создать зоны безопасности: военные позиции следует убрать, а районы вокруг пунктов пропуска - разминировать. Все пункты пропуска должны быть оборудованы укрытиями, туалетами и другой необходимой инфраструктурой для людей.

- Сейчас эти условия являются ненадлежащими?

- Нет. Те условия, которые есть сейчас, я бы не назвал удовлетворительными, поскольку есть опасность. Процесс пересечения отнимает слишком много времени. Чтобы добраться до пунктов пропуска, гражданское население должно преодолевать большие расстояния, расходуя деньги на автобус или такси. И это, собственно, у многих вообще отбивает желание пересекать линию столкновения. И тут же я хотел бы прояснить одну вещь: следует радоваться тому факту, что так много людей пересекает линию столкновения. Это большой плюс, поскольку показывает, что люди не верят в линию столкновения как в нечто естественное. В понимании людей линия столкновения - это что-то инородное. Так же, как и конфликт.

- Бытовые условия на пунктах пересечения также не являются в достаточной степени удовлетворительными?

- Они также нуждаются в улучшении. Я посещал все пункты пропуска и на многих проходил мимо туалета. Вонь невозможно выдержать. Это негуманно.

- Как на Чонгаре?

- На Чонгаре по крайней мере нет боевых действий.

- Каждый раз после повреждения Донецкой фильтровальной станции читаем в новостях: "Запасов воды в Авдеевке осталось на четыре... три дня". Реально ли обеспечить бесперебойную подачу воды населению, которая бы не зависела от работы станции?

- Ответственность за поставку воды, беспрепятственное функционирование Донецкой фильтровальной станции, а также за безопасность ее работников полностью лежит на сторонах конфликта.

Если стороны будут соблюдать обязательства, взятые согласно с минскими соглашениями, то не будет никаких угроз для нормального функционирования объектов инфраструктуры, к которым также относится Донецкая фильтровальная станция. Однако если не разведут силы и средства, а тяжелое вооружение и в дальнейшем не будет отведено, опасные ситуации будут повторяться снова и снова. СММ способствовала, особенно в течение последних недель, созданию так называемых локальных окон тишины, но стороны все равно не придерживались режима прекращения огня. Эти "окна тишины", мониторинг которых СММ с помощью зеркального патрулирования внимательно осуществляла с обеих сторон линии столкновения, позволили работникам вернуться на станцию, но это вопрос времени, когда опасность снова вернется. Станция обеспечивает питьевой водой более 300 тыс. человек с обеих сторон линии столкновения. Вместо того чтобы искать альтернативные источники обеспечения водой, сторонам просто необходимо придерживаться взятых на себя обязательств.

Стороны должны поддерживать людей, которых они, по их словам, защищают. Они знают, где расположена станция, знают, сколько людей зависят от ее работы, они знают, что большая часть работников станции - это женщины, знают, какими уязвимыми являются объекты инфраструктуры, им известно, какие меры следует принять для защиты Донецкой фильтровальной станции. Следовательно, им просто следует принять эти меры. Для этого нужна только воля сторон, и если она будет, ситуация стабилизируется. А если нет - ситуация вновь будет повторяться, и обеспечение населения водой снова будет под угрозой.

- Вы говорили о том, что "любая дорога, проходящая через линию столкновения, должна быть открыта. Любая, и в Счастье тоже. Ни в одних договоренностях нет положения о том, что дороги должны быть закрыты. Это местные проявления". Вы можете объяснить, что это означает? То есть местное население имеет право переходить линию разграничения в любом месте?- Гражданское население имеет право на свободу передвижения. Но это право не абсолютное. Оно может ограничиваться, но эти ограничения должны быть обоснованными и пропорциональными. Например, заставлять людей ждать пересечения почти сутки, когда они находятся в опасной зоне, это является непропорциональным. Как я уже отмечал, необходимо открыть больше пунктов пропуска на линии соприкосновения, и они должны быть безопасными и не требовать значительных усилий для пересечения.

- Изменим географию и перенесемся на Закарпатье. СММ работала в этом регионе. Действительно ли там наблюдается "напряженность", о которой говорят в венгерском правительстве, на уровне обычных граждан, а не в политической плоскости?

- Как вам известно, Специальная мониторинговая миссия ОБСЕ не может давать комментарии оценочного характера, однако мы наблюдаем за событиями и все, что фиксируем, выкладываем в наших ежедневных отчетах на сайте ОБСЕ на трех языках (английском, украинском, русском). Читатели сами делают выводы на основе этой информации. Миссия усилила патрулирование в Закарпатской области, и все, что удалось зафиксировать, было опубликовано. Ведущую роль в этой работе играла команда СММ из Ивано-Франковска. Согласно информации, которую мы получили от этой команды, ситуация в регионе в целом спокойная. Если ситуация на Закарпатье изменится, мы, конечно же, сообщим об этом.

- То есть беспокойства у вас пока нет?

- Как я уже отметил, в целом мы видим, что ситуация в регионе спокойная. Мы не делаем никаких выводов, но если ситуация изменится и мы установим факты, которые будут вызывать беспокойство, мы о них сообщим. Я хотел бы подчеркнуть, что наша задача - отчитываться о том, что мы видим, а не сообщать о том, что мы думаем. Сплетен и спекуляций вокруг ситуации на Закарпатье и так достаточно, и мы не хотим дополнительно этому способствовать. Мы не делаем предположений, а устанавливаем факты и сообщаем о них.

- Увеличение числа наблюдателей на Закарпатье не планируется?

- Команда наших наблюдателей находится в Ивано-Франковске, откуда они осуществляют патрулирование на Закарпатье. На этом этапе мы не видим необходимости в увеличении количества наблюдателей в ивано-франковской команде.

- ОБСЕ недавно заявила, что не собирается открывать офис в Ужгороде. Можно ли утверждать, что офиса в Ивано-Франковске достаточно, чтобы иметь полную картину того, что происходит на Закарпатье?

- То, как мы работаем, как выполняем свою работу, указано в нашем мандате. 57 государств - участниц ОБСЕ консенсусным решением приняли этот мандат. К этим государствам принадлежит Украина, все страны, которые ее окружают, и много других государств. В соответствии с этим мандатом, офисы миссии ОБСЕ базируются в Киеве, Одессе, Львове, Херсоне, Ивано-Франковске, Харькове, Донецке, Днепропетровске, Черновцах и Луганске. На это время от команды СММ в Ивано-Франковске мы получаем информацию относительно ситуации на Закарпатье. Данная модель работы доказала свою эффективность.

- Поясните пожалуйста, каков механизм введения в определенный регион миссии для ее работы на постоянной основе?

- Для того чтобы развернуть полевую миссию, которой, собственно, и есть СММ в Украине, необходимо консенсусное решение Постоянного совета ОБСЕ, в состав которого входят представители всех 57 государств-участников. Это решение принимается на пленарном заседании совета в Вене. 57 государств-участников проводят регулярные консультации, в ходе которых делегации государств-участниц могут поднимать любые вопросы. Так же было и с вопросом о мониторинговой миссии. Украина обратилась в Постоянный совет ОБСЕ с просьбой направить в страну полевую миссию - Специальную мониторинговую миссию в Украине - с целью снижения напряженности и обеспечения мира, стабильности и безопасности, а также мониторинга и поддержки выполнения всех принятых в рамках ОБСЕ принципов и обязательств. 21 марта 2014 года Постоянный совет ОБСЕ принял такое решение. И когда такое решение принимается, оно является политически обязательным к исполнению всеми 57 государствами-участниками.

- Почему работа миссии была распространена на Закарпатье, ведь, как я понимаю, наблюдатели начали работать в стране именно из-за конфликта на востоке?

- Согласно мандату миссии, офисы СММ размещены в десяти городах, которые я называл ранее. Таким образом, это происходило еще до начала вооруженного конфликта. Многие сейчас забывают об этом, но это важно. И это хороший вопрос. Хочу подчеркнуть, что районом нашей деятельности является вся территория Украины, а не только отдельные области. Патрулирование в Закарпатской области регулярно проводилось с самого начала работы миссии. В зависимости от ситуации их могло быть больше или меньше, и так же будет впредь.

- На основе фактов на Закарпатье вы фиксировали конфликтные ситуации между украинским населением и венграми?

- Как я уже отметил ранее, ситуация в целом спокойная. Если мы заметим какие-то изменения в этой ситуации, мы отразим это в наших отчетах на официальном веб-сайте.

- Представители СММ ОБСЕ общаются с гражданами Венгрии относительно нынешней ситуации? Что они на самом деле хотят от Киева? На какие проблемы указывают?

Конечно, нашей задачей является общение со всем населением на местах. В соответствии с нашим мандатом и с целью выполнения наших задач СММ налаживает регулярные контакты с представителями местной власти, гражданского общества, журналистами и местными жителями как на Закарпатье, так и в других регионах. Факты, которые мы устанавливаем, мы отражаем в своих отчетах. Как я уже говорил, в Закарпатской области сейчас наблюдаем в целом спокойную ситуацию.