Ревнивая жена вылила на соперницу банку кислоты и отправилась в тюрьму спустя 17 лет
Обычная панельная девятиэтажка на Лазурном - в спальном районе Краматорска. День заливает двор тяжелым душным зноем. Он типичный, такой же, как десятки дворов в округе. Кажется, всецело принадлежит мамам с колясками и играющим в футбол школьникам. Зато стены своей серостью будто напоминают про ужас, который перенесли его жители.
Эти стены вобрали в себя крики, слезы, кровь, шипящую пену кислоты. Открываешь двери подъезда, и при входе в его полумрак по телу пробегает холодок.
Историю Марии Сухаренко знают многие жители микрорайона. Кто-то может не знать, как ее зовут, каких-то подробностей личной жизни, но откуда на лице женщины шрамы и почему она ходит в темных очках, наслышаны все. Никто не задает неловких вопросов.
- Помню ее по молодости. Симпатичная женщина была. Теперь без дрожи не глянуть лишний раз, - говорит Светлана, жительница дома.
Мария не любит прокручивать в голове страшные воспоминания. Каждый очередной пересказ переворачивает все внутри, заставляет снова бояться, волноваться, расстраиваться.
- Это очень тяжело для меня. Вы не представляете, каково это - опять переживать весь тот ужас! - дрожит в трубке голос Марии Сухаренко.
Мурашки по коже спустя 17 лет пробегают и у соседей Сухаренко.
- Это любовный треугольник, в котором четвертый лишний. Поэтому говорить и влазить туда не хочется. А вспоминать жутко... - глядя на двери квартиры Сухаренко, говорит соседка Ольга.
Служебный роман
У Марии было два брака. Со вторым мужем она прожила больше 20 лет. Назвать этот брак особо счастливым нельзя - супруг любил заложить за воротник. Алкоголь разрушил их отношения. Чтобы не мучиться дальше, как только дочки выросли, женщина подала на развод. При этом помогла мужу самостоятельно устроиться - купила ему квартиру, сделала там ремонт.
А тут в строительную фирму, где работала Мария, пришел новый коллега. Приятный мужчина. Немолодой. Обходительный. Слово за слово, завязались приятельские отношения. Как оказалось, у Виктора семейная жизнь тоже сложилась неидеально. Брак увял.
Прошло какое-то время, и Мария с Виктором поняли: хотят большего, симпатия куда сильнее дружеской. Тем более прежние семьи якорями не держат. Однако вышло так, что на том же предприятии работали бывший муж Марии и старшая дочь Виктора. Утаить большое чувство не удалось.
Да и все - взрослые люди. Марии тогда, в 2001-м, было 43 года, Виктору - 49 лет. Вроде как спрашивать разрешения ни у кого уже не обязаны. Радуясь той искренней теплоте, которая свойственна зрелой, не юношеской любви, они надеялись, что дети поймут. К тому же дочки у обоих выросли, заняты своими жизнями - не до родителей.
Девушки в погоне за своим собственным счастьем, возможно, легче бы отпустили папу и маму строить свое с кем-то другим. Однако супруга Виктора не смогла так просто смириться с тем, что у того уже новая женщина. Еще и любимая. По ее указанию дочери звонили отцу и наговаривали на Марию. Да и сама Вера то позвонит сопернице или мужу, то записку пришлет. Иногда это были упреки, иногда - откровенные угрозы.
"Симпатичная женщина стала черной"
Однажды сентябрьским утром Мария, как обычно, собралась на работу, спустилась со своего восьмого на первый этаж. Открыла дверь из подъезда и оторопела. В углу стояла Вера. В руках у нее была стеклянная банка. В секунду у женщины промелькнули все угрозы бывшей жены Виктора: "Я оболью ее кислотой". И тут содержимое банки выплеснулось на лицо. Жидкость шипела на бетоне, одежде, сумке, коже. Жгло до безумия. Но Мария еще нашла в себе силы подняться к соседям, позвать на помощь и вбежать в квартиру. Промывания водой из-под крана не помогли - от одежды уже отваливались разъеденные куски, на лице краснели раны, дышать и говорить становилось все труднее...
- Мы ходили к Маше в больницу. Это было страшно. Симпатичная женщина стала черной... Так тяжело смотреть было... Мы всем подъездом собирали деньги, помогали как могли. Она такая хорошая. Как можно было с ней так поступить? - нервно потирает грудь соседка Марии Любовь Яковлевна.
Свадьба в больнице
- Мама перенесла, по-моему, 26 операций. Боюсь уже сбиться со счета, - тихим спокойным голосом говорит Алена, дочь Марии Сухаренко. Она давно приняла все случившееся и научилась жить с этим: - Виктор Андреевич ее выходил. Он маму на ноги поставил. Это его заслуга. Он не брезговал ничем. Перепробовал все возможные методы нетрадиционной и народной медицины. Доставал отмершие куски кожи из горла, когда они мешали дышать.
Виктор не просто не бросил Марию - он женился на ней прямо в больнице. Трагедия сблизила их еще больше. Мало назвать эту пару любящей - она стала родной, неделимой.
Сегодня Мария Антоновна и Виктор Андреевич вместе. Они построили дом, продали квартиру, как страшное вспоминание, и около пяти лет назад переехали в новое общее жилье. Живут сейчас с дочкой и внуками Марии.
- Со своими дочерями у Виктора Андреевича на данный момент очень сложные отношения. Они не могли поверить в то, что мама могла так поступить, защищали ее. Дети не общались с отцом около семи лет. Потом Виктор наладил с ними отношения. В последнее время мы дружили, все было в порядке. Но недавно Веру арестовали, и общение с той семьей снова накалилось. Мне кажется, Виктор Андреевич переживает больше, чем сама мама, - продолжает Алена.
"Как вспоминаешь, будто снова переживаешь"
Обидчицу задержали в аэропорту "Жуляны" в конце июня. Она впервые за 17 лет вернулась в Украину. Хотела отметить здесь свой юбилей - 65 лет. Женщина сбежала в Европу по поддельным документам в срок, который суд дал для апелляции, перед вступлением приговора в законную силу. Однако даже спустя почти два десятка лет она по-прежнему числилась в розыске, и правоохранители среагировали очень быстро.
- Мы об этом узнали из интернета. Уже потом к нам пришел полицейский и рассказал, что произошло, - делится Алена.
Полиция задержала Веру. Она уже находится в месте лишения свободы. Однако Мария до сих пор со страхом ходит по улицам. Боится, что в любой момент перед ее двором может появиться обидчица и снова как-то навредит ей или детям.
- Кто знает, что на уме у этого человека? - волнуясь, спрашивает Мария.
- Мы уже пережили это все и отпустили. Бог ей судья. Но как вспоминаешь, сразу будто снова переживаешь, - говорит Алена.
Эта история с тремя моральными линиями. Первая голосом древности гласит, что на чужом несчастье своего счастья не построишь - не вернется к тебе муж, сколько ты кислоты и на кого ни вылей. Вторая о том, что все пусть позже, но получают по заслугам. Наказание настигнет не сегодня-завтра, так через год, пять, десять. И третья - любовная. Только по-настоящему сильная любовь удержит людей в столь адски тяжелой для обоих ситуации и даст сил.
