Не все то золото: честная история об опыте в моделинге
С пятнадцати лет я работала моделью. Если начистоту, это был травматичный и не слишком успешный опыт. И хоть я извлекла из моделлинга и плюсы, и минусы, последних было много больше.
Текст: Анастасия Шама
Я начала работать в 15. Мама отправила меня в одесскую школу моделей - учиться держать осанку и поднимать заниженную школьным буллингом самооценку. Меня заметила хозяйка агентства - и карьера понемногу пошла в гору. Но не обходилось без казусов. Случалось, я оставалась без гонорара. Это было обидно, но еще обиднее было слышать в свой адрес замечания: «С карими глазами работать моделью почти невозможно» или «Нос картошкой не поможет добиться успеха на модельном поприще». Несмотря на это, я грезила о большом успехе и очень хотела стать следующей Кейт Мосс. А еще мечтала свозить бабушку в Англию, на родину ее любимых сестер Бронте.
Chadwick Tyler
Подростковый возраст, угловатость и хмурый взгляд определили меня в категорию fashion. Уверенности в себе, с одной стороны, прибавилось - я ощущала внимание других. С другой стороны, соревнования ‘кто красивее’ на кастингах были нормой, так что самооценка все равно страдала. Вдобавок мне, девушке высокой (178) и стройной от природы (60 кг), надо было постоянно худеть.
Polaroid from Oui, 2011
Совсем скоро я отправилась на свою первую Неделю моды в Лондон (чтобы накопить на загранпаспорт и визу, подрабатывала официанткой в модном заведении). Это был первый в моей жизни самолет и первая заграница. Я была счастлива: с утра до вечера ходила на кастинги, сделала несколько шоу. А потом что-то пошло не так. В Нью Йорке я не понравилась агенту. В Париже была слишком толстой. В Берлине - «не выстрелила». Я продолжала лелеять мечту стать топ-моделью, но будто стучала в закрытую дверь. Я больше не была fresh face - свежим лицом, что так важно в модельной индустрии. И никто меня больше не хотел.
Chadwick Tyler, 2011
Украинское агентство отправило меня в Гонконг. Атмосфера была потрясающая, вдохновение - на каждом шагу, хоть бери да занимайся искусством. Я чувствовала себя будто в фильме «Трудности перевода»: легкая меланхолия, ощущение совершенно иной культуры, одиночество в большом городе. Из-за опущенных жалюзи в моей квартире постоянно просвечивал розовый неон, а головка душа лила воду на унитаз. Заработки были так себе, работать тяжело. На кастингах то и дело просили скопировать позу из западного журнала, а стилисты работали в специфической манере, так что частенько я напоминала себе куклу с дурацкими бантами, нахлобученным париком и тремя слоями накладных ресниц.
David Shama, 2012
Вернувшись домой я бросила институт, где училась на архитектора, - и отправилась в Техас, где встретила будущего мужа. Им оказался фотограф Давид Шама, который делал персональный проект для S Magazine (сейчас он вошел в фотокнигу ‘Do Not Feed Alligators’). Благодаря ему я стала одной из моделей American Apparel - и подписала контракт с агентствами в Лос-Анджелесе и Нью Йорке.
David Shama, 2013
Тогда-то я и решила худеть. Ела 2 зеленых яблока и 1 авокадо в день - и так несколько недель. Когда весы застыли на отметке 49 кг, я поняла - что-то пошло не так. Это была анорексия. И хоть на кастингах я всем очень нравилась, с эмоциями у меня был полный дисбаланс. Давид видел мое болезненное состояние и пытался меня остановить, а мне хотелось дотронуться до эфемерного счастья, стать богатой, прославиться благодаря и быть действительно хорошей, достойной моделью. Но приехав на каникулы в Украину снежной зимой, я внезапно поправилась до 70 кг. Со слезами на глазах ела ненавистный, но такой желанный хлеб, а параллельно - получала «модельную» визу. Было ужасно стыдно. К счастью, спустя какое-то время вес вернулся в норму.
После анорексии и булимии я поняла, что у меня что-то не так с эмоциями. В таком нелегко признаваться, но мне нужна была сторонняя помощь. Психиатр, к которому я обратилась, так и не смогла поставить окончательный диагноз, но подозревала, что у меня было пограничное расстройство личности. Выяснилось, что жесткое похудение обостряло дисбаланс гормонов в моем организме.
Я приняла решение закончить карьеру. Но еще год-полтора страдала «фантомными болями»: было чувство, что молодость, а вместе с ней - и статус красивой женщины, - позади. Мне стало сложно позировать на камеру, а еще сложнее - объяснять это явление посторонним. Сейчас психологическая травма и переживания на тему своего несовершенства, недостаточной красивости, неполноценности, к счастью, позади. У меня появился сын; я нашла новое призвание - фотожурналистика и арт-фотография.
И пусть я не стала топ-моделью, а опыта работы в привычном понимании у меня нет (моделинг не в счет), моя жизнь все-таки сложилась. Я посмотрела мир, встретила любимого человека, переехала в другую страну, в совершенстве выучила английский, стала мамой и живу на Манхеттене (правда, с Деми Мур еще не познакомилась), часто путешествую в красивые места. Мое модельное прошлое не было успешным с точки зрения карьеры, но оно было потрясающим и сумасбродным, как сама жизнь. Тут можно было бы добавить, что благодаря в вере в бога я рада всему, что со мной произошло. Вот только я не верю в бога.
