Эксперимент "Радара": "Бросайте ее, она - истеричка"
За подобные советы психологов бывшим солдатам, страдающим от посттравматического синдрома, из госбюджета платят сотни миллионов
Государство взяло на себя заботу по реабилитации воинов, прошедших конфликт на Донбассе. Каждый год для психологической работы с ними выделяются десятки и сотни миллионов гривен. Съемочная группа "Радара" проверила, насколько эффективно работает система реабилитации - и результаты были столь неожиданными (даже шокирующими), что вполне могут лечь в основу, как минимум, служебного расследования. А желательно - и уголовного производства.
АЛКОГОЛИЗМ, ДЕПРЕССИЯ И САМОУБИЙСТВА
После возвращения с передовой военные должны проходить психологическую реабилитацию. Это нормы, принятые в цивилизованном обществе: в США и странах ЕС действуют специальные программы по восстановлению бойцов, страдающих, в том числе, от синдрома посттравматического стрессового расстройства. Нарушения сна, ночные кошмары, т. н. "флешбеки" (когда солдат постоянно возвращается к пережитым страшным событиям), чрезмерная раздражительность, плохое настроение и утрата интереса к жизни - вот минимум психологических проблем, с которыми сталкиваются участники боевых действий. "Это и агрессия, и психические отклонения. Часто - случаи алкоголизма, наркомании, депрессивные состояния. Очень обостренное чувство справедливости, и, если спровоцировать - в транспорте или на улице, они загораются, как спички! Все-таки это воины, которые вернулись с войны - они никогда не будут такими, какими туда уходили, и это нужно понимать, - рассказывает руководитель координационного центра психологической помощи и социальной реабилитации Виктория Самойленко. - После возвращения же солдаты должны бегать по инстанциям, выбивать льготы, положенные им по закону". По словам Самойленко, это вызывает у бойцов чувство, будто то, за что они боролись, никому не нужно - как и сами они. Ситуацию описывает в красках главный военный прокурор Анатолий Матиос. По его словам, посттравматический синдром проявляется в немотивированной агрессии и бытовых конфликтах. "Автоматные очереди, разбрасывание гранат при совершенно бытовых конфликтах - и грустная статистика самоубийств людей, которые там находятся более длительный срок. Какая статистика, приблизительно? - За прошлый год в неделю бывает от двух до трех случаев... Те ли это, кто вернулся из зоны АТО? - Не наша компетенция, а территориальных общин", - заключил Матиос.
По документам, помощь действительно есть. В 2015 году государство впервые выделило на реабилитацию воинов порядка 50 млн грн. Тогда же появились первые сообщения о преступных схемах по разворовыванию средств на восстановление военных. "Ревизия фининспекции тогда установила сумму убытков на более, чем 20 миллионов гривен, - рассказал "Радару" первый замруководителя Киевской местной прокуратуры №7 Александр Кобылянский. - Установили, что эти услуги не могли предоставляться: психологи либо отсутствовали в принципе, либо их количество было недостаточным. Было и двойное предоставление услуг, т. е. государство заказывает санаторий. Эти люди получали, якобы, и санаторные услуги, и реабилитацию - на деле же этого не было".
По подсчетам прокуратуры, без помощи остались примерно 5 тысяч человек. Ситуация повторилась в 2017-м, когда уже СБУ отчиталась о раскрытии преступных схем по выведению чиновниками более, чем 20 млн грн. Год назад государство выделило на эти цели более 100 млн, и сколько из них пошло на благое дело, - сказать сложно.
НАБОР УСЛУГ. ФЕЙКОВЫХ?
В Украине услуги по психологической реабилитации синдрома посттравматического расстройства у военных предоставляют исключительно по инициативе органов местного самоуправления и волонтерскими организациями. Есть, правда, еще один вариант: во время нахождения военнослужащих на стационарном лечении в госпиталях. В ряде городов центров адаптации нет вовсе: они организованы на базе психиатрических больниц - а ведь это не может не отпугивать солдат. Однако, как выяснилось, штатные психологи в таких больницах и вовсе не привыкли работать с военнослужащими и демобилизованными.
Чтобы понять, работает ли система реабилитации на самом деле, "Радар" встретился с самими бойцами, страдающими от психологических расстройств. Александр Рубан, ветеран АТО, рассказал, что, когда обратился за помощью в одном из санаториев, куда его отправили на лечение, в качестве лечащего врача ему предложили... гинеколога - во всяком случае, такую табличку он обнаружил на двери. За УЗИ с участника АТО, которому положено бесплатное медобслуживание, с порога попросили 50 грн. "Люди приезжают лечиться - а они на них зарабатывают деньги. Путевки - бесплатно, от собеса. Туда приезжает море инвалидов, колясочников... А потом их начинают "доить" на деньги, на различные процедуры", - утверждает Александр Рубан.
"Вишенка на торте": психолога, ради которого боец, собственно, и приехал, на месте не оказалось. Зато документ о том, что ему был оказан полный спектр услуг по психологической реабилитации, Рубану вручили охотно. "Вот оригинал - стоит подпись и печать директора. Собес (Управление труда и соцзащиты - Ред.) должен им перечислить за это 6722 гривны, - показывает солдат документы. - А вот и сбой: уехал я 15 числа. А вот - дата предоставления услуг: я, якобы, получил их двадцать пятого!"
"Набор услуг" - это четыре составляющие: психологическая диагностика, консультация, психотерапия и психокоррекция и проектирование будущего. "Спроектировали меня, чтоб подал на них в суд. Я должен был расписаться - вместо этого директор санатория поставил свою печать и подпись".
В итоге Рубан добился, чтобы Управление труда и соцзащиты не перечисляло средства санаторию и компенсировало ему издержки на проезд. Более того, когда Александр попробовал еще раз обратиться за профессиональной помощью психолога - на сей раз в Одессе - ему предложили заново пройти все тесты, результаты которых он уже знал.
"КОГДА ПЛАЧЕТ СОЛДАТ - СТРАШНО"
В одну из психиатрических больниц Днепропетровской (Сичеславской) области журналистка "Радара" пожаловала вместе с бывшим солдатом, Владимиром Яновичем, проведя скрытую съемку. Легенда такова: семейная пара страдает от расстройств, которые супруг "привез" с собой с фронта. "Вы немного депрессивный, - начала с порога врач-психолог, к которой направили нашего бойца. - Вы участвовали в боевых действиях? - Ну, насмотрелись там всего". Психолог провела несколько тестов, после чего перешла к советам: во-первых, найти другую работу. "Например, стать фотографом". Во-вторых, попросила "супругу" на время выйти из кабинета. Относимся с пониманием: к каждому пациенту должен быть индивидуальный подход. Однако "подход" психолога удивил нас своей новизной: "Когда она порпосила выйти, спросила меня: "Вы любите свою жену?" - Я сказал, что люблю. - "А чего же она вас не ценит?" - снова спросила психолог. - "Не знаю, может, потому, что я изменился после войны". - "Вы знаете, бросайте ее, ведь она - истеричка. Либо ей нужно кардинально меняться", - огорошил нас рассказом Владимир Янович после "консультации" у врача.
Еще одна семья, с которой пообщался "Радар", - Максим и Юлия Павленко, - похожа на множество других, в которых жена дождалась солдата домой. С мая 2014-го Максим защищал позиции в Дебальцево. Зимой 2015-го, во время боевых действий (украинским военным пришлось оставлять город, разбитый снарядами - после это назвали "Дебальцевским котлом") мина попала совсем рядом с украинскими позициями, едва не лишив его жизни. Тогда тяжелораненного Максима Павленко доставили в Днепр, и врачам, буквально, удалось вытянуть его с того света. "Понемногу старался вернуться к гражданской жизни. Выходило, как говорится, не очень-то: всегда возвращаешься туда... Много друзей потерял. Никого не видеть, ни слышать не хотелось, - признается Максим Павленко "Радару". - Мы возвращаемся другими - а наши любимые жены даже не знают, что с нами делать... Когда мы сидим, замкнутые, можем даже поплакать. Знаете, жалко смотреть, когда девушка плачет. А когда солдат - страшно". Максиму и Юлии повезло с психологами. Именно они подсказали Юлии, как наладить отношения с супругом и на что обратить внимание, чтобы помочь тому адаптироваться к мирной жизни.
