«Мы сражались в иной реальности»: история николаевского «киборга» с позывным «Термит»
Волонтеры в рамках проекта "Я_повертаюсь" продолжают рассказывать истории николаевских военнослужащих. В этот раз они предлагают горожанам познакомиться с историей участника АТО, жителем Николаева, инженером-электриком Геннадием Влачигой.
Предлагаем нашим читателям полный текст автора Александра Сайковского без каких-либо правок.
Еще один герой проекта Я_повертаюсь "киборг" Геннадий Влачига (позывной "Термит"), до войны довольно крепко стоял на ногах и вел успешный, даже можно сказать, процветающий, бизнес. Но когда на Грушевского начали пылать шины и полилась кровь наших граждан, не утерпел и, собрав немудреные свои пожитки, рванул в объятия смерти - не смог спокойно смотреть, как гибнут те, за кого болела душа.
- Я не успел. К тому моменту, когда приехал на Майдан, все закончилось. Сгорел Дом профсоюзов. Погибла масса народу. Янукович - сбежал...
Родной Николаев встретил Геннадия тоже не очень приветливо. Только-только свалили памятник "вождю мирового пролетариата". Под мемориалом Героям-ольшанцам начали собираться его "защитники" - Антимайдан, подогреваемый извне, набирал обороты.
- Весь март мы за этим делом наблюдали, защищали облгосадминистрацию от посягательств. А потом, в ночь с 7 на 8 апреля, когда терпение совсем уже лопнуло, смели эту нечисть к чертовой бабушке! "Ломанули" антимайдановский городок знатно. Там мне, кстати, кто-то сломал плечо - месяц с переломом провалялся, - вспоминает Геннадий
Надо добавить, что с марта 2014 года, как стало понятно, что на востоке тлеет пламя реальной агрессии со стороны "старшего брата", неудовлетворенного захватом одного лишь Крыма, он начал осаждать Ингульский военкомат с просьбой отправить на Донбасс.
Обидно стало, что приятелей по первой волне мобилизации взяли в 79-ю бригаду, а я остался дома. Приходил в военкомат. Меня аккуратно записывали в тетрадочку: "Мы вам позвоним". И все, тишина. И только в июне, когда вовсю "пахло жареным", мне позвонили сами, мол, приходите, побеседуем. К тому времени, я уже записался в резерв батальона "Донбасс". Но все-равно пришел по приглашению военкома. За 15 минут прошел и медкомиссию, и документы оформил. Само смешное, что в 21 год, когда призывали после вуза, оказался негоден к строевой службе из-за хронической язвы, а в 39 лет - годен к службе в спецвойсках!
Всю команду, набранную в Николаеве, отправили в Кропивницкий, в 3 полк специального назначения имени князя Святослава Храброго. Правда, половина кандидатов отсеялась в день приезда, после беседы с психологом.
Мне повезло. То ли я старше и опытнее других оказался, то ли мотивирован был правильно, но остался служить в спецназе.
Неделю Геннадий "прокантовался" в Кропивницком, потом новобранцев перебросили под Днипро, на базу 93-й бригады. Отрабатывали тактику, стрельбу, разведвыходы и многое другое, что необходимо бойцам спецподразделения. Кстати, именно в армии, Геннадий Влачига и получил свой позывной - "Термит": небольшого роста, крепко слаженный спецназовец чем-то напоминал вредного древесного муравья, способного прогрызть на своем пути все.
- В зону АТО, мы попали сразу, почти без "обкатки" в более тихих местах. До Курахово, от места, где мы стояли - села Алексеевки, - к примеру, или до Марьинки было совсем недалеко. Ходили в "секреты", были в группах быстрого реагирования, занимались охраной наших колонн. В общем, обычная спецназовская работа, если можно так выразиться.
Геннадий даже успел побывать в отпуске - съездил домой, к семье, немного отдохнул.
Через несколько дней после моего отъезда, 9 наших ребят ушли в ДАП. Вернулись шестеро, из них трое - "трехсотые". А двое "двухсотых" остались в аэропорту. Забрать тела мы смогли только через несколько недель... Обо всем этом я узнал уже после отпуска.
Что представлял собой Донецкий аэропорт осенью 2014 года, более подробно мы рассказывали в материале о другом защитнике ДАПа - Николае "Молоте" Русецком.
Геннадий Влачига попал на развалины терминалов несколько позже, в октябре, когда там вовсю шли бои.
- С боем прилетели на "взлетку" (взлетная полоса аэропорта, - авт.), с боем разгрузились. Первый и второй этажи нового терминала были наши. На третьем этаже и в подвале - засели "сепары". Так что стрельба велась во всех направлениях, трехмерно.
Надо добавить, что именно их боевая группа доставила в ДАП известного фотожурналиста Сергея Лойко и тогда уже весь мир, глазами профессионального журналиста, узрел, что происходит в осажденном аэропорту. Тогда же первые полосы мировых изданий, вслед за "Los Angeles Times", обошли фотопортреты украинских десантников и спецназовцев с передовой: среди них был и Геннадий Влачига. Кстати, "Термит" оказался "зашифрован" в одном из героев нашумевшего бестселлера "Аэропорт".
Было интересно за ним (Лойко - авт.) наблюдать... Тут идет бой, все горит, а между нами сидит мужичок с фотоаппаратом, в гражданской одежке без опознавательных знаков, целится в кого-то из своего "фоторужья", меняет объективы. И совершенно спокоен! А мог ведь "попасть под раздачу" - объектив бликует точно так же, как и прицел "снайперки". Мы удивились, когда узнали, что этот совершенно безбашенный дядька, который рисковал наравне с нами (мог запросто сесть на простреливаемом пространстве, что то ковырять в своей камере) и делил все тяготы жизни в руинах, прилетел к нам из... Москвы! Еще больше удивились, узнав, что до похода к нам он беседовал с Мотороллой!
Потом, когда все встретились на презентации книги Сергея Лойко "Аэропорт", мы друг друга узнать не могли - в терминалах то все были такие страшные, небритые, чумазые... Знакомились заново.
Там, в аэропорту, была совершенно другая атмосфера и другие люди. Иногда казалось, что воюем здесь, в ДАПе, в параллельной реальности. Да и весь аэропорт, казалось, вырван из иной вселенной...
Уставали жутко, до полного отупения. Но, и поддерживали друг друга, как могли. Выдать какую-то хохму, чтобы разрядить накаленную боем атмосферу, было в порядке вещей. Например, могли позвонить в Донецк, заказать пиццу с доставкой. Или набрать номер ДНРовской полиции с просьбой приехать, помочь навести порядок здесь, в аэропорту.
Надо добавить, что и бойцы рядом были совершенно разные. Один - полиглот, в совершенстве знал много много языков. Другой - выпускник КПИ. Третий - заканчивал КГУ, философии учился. Мы все не кадровые военные, но каждый - со своим жизненным багажом и знаниями. И может оно и к лучшему. Кадровые военные, в первое время, находились в ступоре от происходящего. Решения принимали добровольцы и офицеры из запасных или недавно уволившихся из армии. Ребята, в ком был тот самый "стержень", пользовались большим авторитетом и уважением, и не надо было знаков различия, чтобы понять - это командир. Вот примерно таким был и есть Андрей Гречанов (позывной "Рахман"). Настоящий командир. Это чувствовалось.
В аэропорту "Термит" получил ранение - шальной автоматной очередью из пассажирского "рукава", где засели российские наемники, ему прострелило ногу.
Совершенно случайно. Я даже не знаю, прицельно стреляли или "навмання". Но зацепило знатно.
После демобилизации и реабилитации в госпитале, Геннадий Влачига, прошел "бизнес-инкубатор" для ветеранов АТО, открыл собственное предприятие.
Все не так уж и плохо, как оказалось. Хотя мысли уехать за границу на заработки или вернуться в армию время от времени возникали, но здравый смысл победил. В свое время я закончил НКИ, прошел хорошую практику в Институте импульсных процессов и технологий (даже предлагали остаться, защищать "кандидатскую"), занимался промышленным электромонтажом. Так почему же не начать все заново? Тем более, что был хороший опыт. А работать сейчас можно и работа есть, было бы желание чем-то заниматься. Могу сказать, что сейчас стало даже несколько проще. Если при старом режиме, 70-80 процентов заказов были на условиях т. н. "откатов", когда на некоторые объекты и заходить было невыгодно, то сейчас все иначе. Предприятие работает. Выполняем контракты, берем новые заказы. Вот, допустим, сейчас работаем над крупным заказом - проектом электроснабжения общежития.
Закончится ли эта война? Конечно закончится. Не скоро, конечно, но обязательно закончится. Главное - верить и не отчаиваться.
