Жвачка: во рту у всего мира
23 сентября считается днем рождения жевательной резинки - именно тогда, в 1848 году, американец Джон Кертис открыл первое в мире ее официальное производство.
Жевательную резинку считают одним из самых вредных продуктов, придуманных человечеством, который ухудшает пищеварение и портит эмаль зубов. А другие, наоборот, уверяют, что она чистит зубную эмаль и делает дыхание более свежим. Как бы то ни было, жвачка остается одним из самых популярных и продаваемых товаров более 170 лет.
В странах же постсоветского пространства истинный «жевательный бум» начался гораздо позже - в 90-е годы XX века, когда к нам хлынули из-за границ разноцветные пластинки, не оставляющие ни единого шанса нашим пломбам. О, это золотое время! О, мой стоматолог Галина Ивановна из детской поликлиники на Декабристов, ты стала мне, как сестра.
В основном, мы затаривались жвачками у «бабок». Модный торговый центр «У бабок» размещался вдоль дороги за официальными магазинами с хлебом и представлял собой штук шесть раскладных столов. На каждом с одного края по другой плотно укладывался ровными рядами богатый ассортимент. Большая часть которого при употреблении сейчас, скорее всего, меня бы убила.
Адовые «Зуко» и «Юпи», конфеты-шипучки в длинных лентах, «сосачки» всех мастей - прежде всего, конечно, «чупачупс», но необязательно. И россыпи жвачек, моря жвачек и окияны жвачек, потому что в середине 90-х со жвачкой в Украине уже было все нормально. И бедным детям уже не приходилось жрать гудрон по кустам (если только ради собственного удовольствия).
Бессменным хитом, конечно, были турецкие Love is. На каждом вкладыше которых захлебывались в потоках розовых слюней девочка и мальчик с одухотворенными лицами давних завсегдатаев амстердамских кофешопов.
Многозначительные надписи на вкладышах учили подрастающее поколение в резиновых тапках и майках с Гуфи тому, что «любовь - это... быть далеко, но мысленно рядом» и прочему романтическому сумбуру. Грозящему смертью от передозировки сердечками и мимишностью каждому преодолевшему пубертат.
Между прочим, художник Билл Эспри, который все еще рисует эти самые комиксы, понятия не имел, что ушлые турки уже несколько десятков лет зашибают нормальные деньги с его картинок. Якобы только в 2008 году он с удивлением узнал, что его мультяшную пару пихают в какие-то жвачки - но это, конечно, звучит невероятно. А вообще, девочку с мальчиком придумала новозеландка Ким Гроув - она нарисовала их на салфетке в 1970 дремучем году. Собственно, девочка - это она сама, а ее возлюбленный с глупой прической - это, извините, ее возлюбленный с глупой прической. Впоследствии они поженились, а комиксы про любовь подхватил и понес через годы гражданин Эспри.
Эй, кстати, а как вы сами называли эту жевку (жевку!)? Мы, например, исключительно «Лавейс». А Wrigley’s Spearmint не называли никак, потому что вообще не могли эту ерунду прочитать и выговорить.
Автомобильно-мотоциклетные Turbo и BomBibom пользовались дикой популярностью у парней, девчонки же покупали их, скорее, от безысходности - если «бабки» (а «бабками» считались все продавщицы старше 30 лет, мысль о чем сейчас повергает меня в депрессию) не успели закупить на своей базе чего-то повеселее.
Ассортимент «повеселей» тогда уже был шикарным - гораздо шикарнее, чем сейчас: жевки со вкусом колы и неожиданным названием «кола», «дональд даки» с диснеевскими утками... Жвачки с «переводилками» в виде кровавых сердец, пронзенных кинжалами, обклеившись которыми с ног до головы дети в первый день напоминали обитателей колонии для несовершеннолетних. А во второй (когда «переводилка» начинала сходить и царапаться) - лишаистых любителей дворовых кошечек.
А пугательные «переснимачки», благодаря которым на руках у чуваков во дворе, к ужасу родителей, появлялись кровавые раны с торчащими из них болтами.
Когда девчонки начали сходить с ума от группы Spice Girls, отлично чуявшие модные тенденции «бабки» как по заказу выложили на свои раскладные прилавки под палящее солнце жвачки с наклейками, на которых были изображены участницы этой группы.
«Терминаторами», «Элен и ребятами», а также развратными голыми женщинами из «Бич Боттомс» к тому времени были заклеены уже все холодильники, подъезды и гитары в округе.
История повторилась с группой «Блестящие» (юная Жанна Фриске в короткой юбке в каждой второй упаковке) и сериалом «Беверли Хилз 90210» - всюду отвратительный Стив вместо офигительного Брэндона.
Реклама жвачки Boomer взорвала экраны в середине 90-х - мужик в синем костюме и с кирпичным лицом завязывался в узел, вытягивал резиновые руки и ноги на тыщу метров во все стороны и голосил: «Бум-бум-бум бубубубу Бум!». И под эти чудовищные завывания мы всем двором вприпрыжку бежали отдавать свои жалкие копеечки «бабкам», как загипнотизированные.
А вот «Орбиты», «Диролы» и «Стиморолы» поначалу покупались нами редко, считаясь «взрослыми» жвачками. Что объяснялось их «взрослым» ментоловым вкусом, от которого с непривычки (после многолетнего жевания всякой «фруктовой» дребедени) моментально выпадали глаза, и жгучие слезы текли рекой. Ну, и вкладышей у них не было - кому это вообще интересно? Зато они пригодились несколько позже, когда дети чуть подросли, начали ходить на «дискачи» и пробовать курить за гаражами, по примеру старших товарищей.
Сигареты тоже покупались у «бабок» - поштучно, для «папы», «дяди Коли с этажа», «президента Соединенных Штатов Америки» и прочие, прочие невыносимо жалкие отмазки.
- Для себя, что ли, берешь? - строго спрашивали «бабки».
Вот в этот момент нужно было взять себя в руки и, равнодушно глядя в сторону, как можно спокойней ответить:
- Для старшего брата.
И, окончательно засыпавшись, уточнить:
- Ему 17.
«Бабки» неодобрительно качали головами, но сигареты лицемерно продавали. А вот «Дирол» (самый мятный из всех мятных!) нужно было покупать уже в другом лотке - а то ведь сразу догадаются, зачем берем!
Чтобы выкурить одну сигарету на троих, уходили в безлюдное место, где не ступала нога человека, выли волки и пылали костры инквизиции. Один стоял на стреме, а другие выдували сигарету по очереди, зажав фильтр сложенной пополам веткой с дерева - чтобы не пропахли руки. Совершив этот акт в священном молчании, каждый зажевывал целую горсть мятных подушечек. И только после этого можно было идти домой, не боясь, что посторонние запахи выдадут родителям тот скорбный факт, что их дети - те еще болваны.
Всю бессмысленность этих действий я прочувствовала только годы спустя... Когда коллеги душераздирающе пахли термоядерным ментолом и табаком. Одновременно.
