По второму кругу: все о мире дизайнерского секонд-хенда
Мировые объемы дизайнерского секонд-хенда больше, чем можно себе представить. Лиана Сатенштейн, fashion-редактор американского Vogue, знает это не понаслышке.
В этом году я запустила собственный бизнес The Schmatta Shrink. Schmatta - слово на идиш, означающее «тряпка», но в нью-йоркском лексиконе мы используем его вместо слова «одежда». Shrink означает «уменьшить», а на сленге это еще и «психотерапевт». Идея The Schmatta Shrink в том, что я перепродаю luxury-вещи своих клиентов разным продавцам и в итоге уменьшаю психологическую нагрузку от большого количества одежды. Другими словами, я диетолог гардероба и убираю шикарный, очень дорогой жир.
Начала я этим заниматься около двух лет назад, когда меня попросила провести ревизию моя коллега из VogueUS, которая в то время как раз переезжала. У нее были груды вещей: за 25 лет собралось немало дивных коллекционных образчиков - замшевые сапоги Chloé, проверенные временем костюмы Stella McCartney, тонны нарядов из коллекций Marc Jacobs. Она знала, что моя мать - антиквар и что я росла, перемещаясь с гаражных распродаж на блошиные рынки, где просеивала товары в поисках сокровищ. Я точно знаю, что делать с завалами вещей, и могу определить их ценность - это идеальная комбинация. За два дня я сократила содержимое ее шкафа почти на 50%. Но возникла новая проблема: куда все это деть?
Много ценных вещей мы отослали на The RealReal, сайт перепродаж. Покупать тут - значит поддерживать принципы социальной ответственности и экологической сознательности. Это правильнее, чем приобретать что-то новое. У меня и моих коллег есть правило: когда не работаем или не скроллим ленту «Инстаграма» - мы проверяем новые предложения на The RealReal. Это такая же привычка, как пить кофе по утрам. И как выяснилось, миллионы людей вокруг нас делают то же самое - их так много, что корпорация прошлым летом вышла на открытый рынок.
Как и многие гиганты, The RealReal начинал с малого. Компанию основала в 2011 году Джулия Уэйнрайт, бывшая CEO Reel.com и Pets.com. Она поняла всю притягательность luxury-комиссионки - и вместе с Рати Левек, владелицей бутика Anica в Сан-Франциско, с энтузиазмом погрузилась в новое дело. Они фотографировали, вносили в базу и отправляли одежду клиентам прямо из калифорнийского дома Уэйнрайт. Пришлось постараться, чтобы получить финансирование (ресейл трудно продавать мужчинам-инвесторам), - но в конечном итоге все получилось. Без малого 10 лет спустя у компании - более 9 млн клиентов. Но главное - в эпоху умирающей розницы The RealReal продолжает открывать успешные традиционные офлайновые магазины.
Перепродажи модной одежды придуманы не только для поклонниц Oscar de la Renta или Hermès. Есть еще мегагуру винтажа Шон Уотерспун, создатель Round Two, который сделал состояние за счет коллекций Tommy Hilfiger 1990-х годов и редких кроссовок Air Jordan. Популярный видеоблогер, Уотерспун построил бизнес по поиску модных вещей в благотворительных магазинах своего родного Ричмонда, штат Вирджиния, в 2013 году. Спрос на найденные им раритеты рос так стремительно, что в конце концов он открыл магазин, а потом еще четыре, один из которых - на легендарной Мелроуз-авеню в Лос-Анджелесе. Два года назад Шон вошел в дюжину творческих людей со всего мира, которым Nike предложил разработать свою версию кроссовок Air Max. Модель Уотерспуна Air Max 97/1 в коричневатых тонах стала настолько популярной, что одному магазину в Вирджинии пришлось отменить ее премьеру из-за того, что они не смогли справиться с толпой поклонников. Сейчас годовой доход Уотерспуна оценивается в 20 млн долларов.
Рынок ресейла по-прежнему растет. Нью-йоркская модница Анна Грей в 2017 году открыла Object Limited - пространство, стартовавшее как реальный вещевой рынок, а позже преобразованное в платформу электронной торговли винтажем высокого уровня, в том числе вещами без этикетки и имени дизайнера, которые плохо продаются. В отличие от большинства сайтов, Object Limited для показа одежды использует видео. «Клиентам удобно видеть в динамике посадку на реальном теле», - говорит Грей.
Среди способов ресейла более мелкого масштаба жив и олдскульный: гаражная распродажа. Недавно я ходила к коллеге на распродажу, устроенную в подвале магазинчика в Сохо. Она переезжала в квартиру своего парня, и ей надо было перебрать гардероб. Я заполучила винтажный пояс Fendi, а она - 100 долларов. Это был беспроигрышный вариант.
Хотя для Украины идея чего-то вроде The RealReal или даже Round Two может казаться достаточно далекой, представители компаний отметили, что глобальное расширение - в их интересах. А пока можно самостоятельно исследовать стремительно растущий вторичный рынок одежды. Летом я провела немало времени в Одессе, сидя на пляже. И когда я не спала, не ела и не наносила солнцезащитный крем, я скроллила «Шафу» (shafa.ua. - Прим. Vogue UA ) -сайт, который порекомендовала моя подруга Юлия Граждан, основательница бренда Drag & Drop. Каждое мое утро в Украине начиналось так же, как в Америке, - с проверки обновлений на сайте. Размытая картинка узких клешей Roberto Cavalli в Харькове! Много блестящего Versace в Киеве! Тигровые принты повсюду. И угадайте что? Я добыла отборную вещицу от Gucci времен Тома Форда. Я встретилась с продавцом, пожилой женщиной, в центре Одессы и отдала ей 250 гривен (правда!) за спортивную футболку со стильной застежкой посередине. Как говорится, что для одного человека хлам, для другого - сокровище. А теперь за этими словами стоят еще и большие деньги.
Текст: Лиана Сатенштейн.
