Операция спецслужб РФ в Берлине - тест: эксперт об убийстве чеченца
Германия высылает двух дипломатов после убийства чеченца в Берлине. Может ли этот шаг отпугнуть Москву от убийств за рубежом, задается вопросом британский эксперт по спецслужбам Марк Галеотти.
Германия отреагировала на убийство в Берлине 23 августа бывшего чеченского полевого командира. Спустя три месяца после расстрела Зелимхана Хангошвили (Торнике Кавтарашвили) власти ФРГ сообщили о высылке двух российских дипломатов. Официально - по причине отказа содействовать в расследовании. По подозрению в совершении преступления по горячим следам был задержан россиянин с поддельным паспортом. Дело официально передано в Федеральную прокуратуру ФРГ из-за наличия свидетельств, что к преступлению причастны спецслужбы иностранных государств.
Убийство Хангошвили в центре германской столицы - это немецкий "Солсбери", хотя и есть отличия, говорит Марк Галеотти, почетный профессор Университетского колледжа в Лондоне (UCL), специалист по российским спецслужбам. Он имеет в виду нападение на двойного агента российских и британских спецслужб Сергея Скрипаля и его дочь Юлию, совершенное в марте 2018 года в британском Солсбери. Если реакция Берлина на расправу над чеченцем будет недостаточно сильной, то убедить Москву прекратить подобные операции не удастся, сказал эксперт в интервью DW.
DW: После того, как Германия объявила о высылке дипломатов из-за отказа Москвы помогать в расследовании дела, а Федеральная прокуратура ФРГ взяла на себя расследование дела об убийстве, это вполне можно считать вторым Солсбери. Но не все повторилось. В чем вы видите отличия двух дел?
Марк Галеотти: Есть два отличия. Первое - значимое, второе - нет. Некоторые указывают на то, что в Солсбери в ход пошло химическое оружие, а не старый добрый пистолет. Я разницы тут не вижу.
Настоящее отличие - это политическая реакция. После атаки в Солсбери мы наблюдали очень быструю, агрессивную реакцию британского правительства, которая превратилась в волну высылок российских шпионов из многих государств. И, надо сказать, это было ударом для Кремля, который такого не ожидал. Пока мы ничего подобного не видели. Берлин намного осторожнее. Будет интересно, постарается ли Германия вызвать международную реакцию.
- Власти Германии не сделали громких заявлений: объявлено о высылке дипломатов, коротко сказано о причине - все. Как вы это понимаете: стремится ли Берлин к эскалации конфликта с Москвой или попытается нажать на тормоз и избежать эскалации?
- Сложно сказать в настоящий момент. Пока легче сказать, как отреагирует Москва - скорее всего, в ответ она вышлет из страны двух немцев. Дальше все зависит от Берлина. Хотят ли там просто закрыть эту главу, особенно в контексте встречи в "нормандском формате" по урегулированию конфликта в Украине или захотят продемонстрировать, что Германию нельзя рассматривать в качестве легкой мишени? Исходя из настоящего момента, у меня есть подозрение, что в Берлине не хотят эскалации. Но выбор за ними.
- Сначала провал операции в Солсбери, когда нападавших удалось идентифицировать как офицеров ГРУ, теперь Берлин, когда убийцу из России удалось поймать: это провал для российских спецслужб или просто риск, на который Москва готова идти ради своих целей?
- Мне кажется, следует помнить, что в некоторых вопросах Москва руководствуется военной ментальностью. Разумеется, не в том смысле, что там и в самом деле планируют войну. Но они готовы к потерям для достижения своих целей. Вот, скажем, преступник-одиночка, причастный к этому убийству. Он не сотрудник спецслужб, так что, наверное, за его судьбу они и не переживают.
Да, на некоторое время разведывательные операции в Германии будут ограничены, так как они теряют двух офицеров разведки. Но у них все равно еще есть другие. Они, наверняка, подсчитали возможные расходы и, вероятно, считают это приемлемой ценой за конкретного чеченца, которого им надо было убить.
Что еще надо понимать в расчете Кремля: им хочется показать себя настолько непредсказуемыми и настолько опасными, чтобы Западу как будто не оставалось ничего другого, как договариваться с Москвой. Создать ощущение, что с Россией важно добиваться понимания. Если это помогает добиваться уступок по вопросу Украины, признания аннексии Крыма, то и хорошо. В извращенном смысле, Россию вполне устраивает, что ее можно идентифицировать как организатора атак.
Настоящие проблемы для них возникают только тогда, когда они не могут предсказать последствия своих действий, что мы отчасти видели после нападения на Скрипаля или после попытки взлома ОЗХО, когда группу российских офицеров ГРУ поймали в Нидерландах и, честно говоря, выставили их на посмешище. Так что вопрос в том, предсказуемые ли ждут Кремль потери. Пока ничего не говорит о том, что реакция Берлина заставит Москву волноваться.
- С точки зрения Запада, не следует ли задуматься о пересмотре стратегии отношений с Россией и сделать ответную реакцию менее предсказуемой и более жесткой на подобные убийства?
- Я бы не хотел использовать слово "жесткий", но что я бы мог добавить: у нас есть НАТО - очень мощная структура, демонстрирующая международную солидарность против прямых военных угроз. Нападая на одну из стран-членов блока, вы вступаете в противостояние со всеми. Но чего нет до сих пор, особенно в Европейском Союзе: похожей солидарности в вопросах невоенных угроз. Если происходит хакерская атака против системы голосования, убийство на вашей территории или что-либо еще, вы фактически остаетесь с этим наедине. Реакция на атаку в Солсбери впервые продемонстрировала что-то совершенно другое.
В моих разговорах в Москве с людьми, связанными с миром внешней политики и спецслужб, я почувствовал неуверенность с их стороны: такая реакция - это разовый ответ или новая норма? Ведь если Москва будет получать подобную международную реакцию каждый раз, когда они проводят такие операции за рубежом, то цена этих акций станет слишком высокой.
Так что в некотором роде операция в Берлине была тестом. Они хотели увидеть, был ли случай с Солсбери просто исключением. И, честно говоря, если этот шаг (высылка двух сотрудников посольства РФ в ФРГ. - Ред.) будет единственным ответом, то они решат, что это было исключение, и вернутся к привычной практике.
