Что партнерство Миуччии Прады и Рафа Симонса значит для мира моды
«Когда я была девочкой, - рассказала Миуччиа Прада Саре Мауэр из Vogue в 2004 году, - я всегда хотела быть другой, хотела делать все раньше других». Это желание непосредственно направляло Праду и тогда, когда она оказалась у руля бренда, который сделала всемирно известным с помощью своих талантов и инстинктов, а также способностью переосмыслить то, как может выглядеть будущее моды. Объявление о том, что Раф Симонс - инновационный дизайнер мужской одежды (в свое время глава Jil Sander, Christian Dior и Calvin Klein) - присоединится к Prada в качестве со-креативного директора, и две известные личности будут работать вместе - яркий пример того уникального мышления.
«Для меня важны идеи, а эстетика совершенно вторична», - заявила Прада, но именно ее эстетика изменила способ, которым мужчины и женщины хотели представить себя за последние три десятилетия, и в Симонсе она нашла идеального сотрудника. Его фламандский холод дополнит ее итальянское тепло, прагматичность - ее фантазии. Вместе они смогут бросить вызов индустрии.
Симонс, конечно, работал с Прада и ее мужем, генеральным директором компании Патрицио Бертелли, до этого -они наняли его в качестве креативного директора Jil Sander в 2005 году, когда контролировали бренд.
Хотя эти два дизайнера имеют совершенно разное происхождение, они разделяют страсть к искусству, истории и технологиям. Симонс родился в бельгийском городке Неерпельт, «деревне коров и овец», как он однажды сказал Vogue. Его мать была уборщицей, а отец - ночным сторожем в армии. Вкус Рафа воспитали его тетушки, которые жили в виллах меблированных Вернером Пантоном и Ээро Саариненом. Они подарили племяннику пожизненную страсть к эстетике середины века: это то, что разделяет Миуччиа Прада.
Она родилась в буржуазной миланской семье - компания ее отца производила газонокосилки для посадки зелени, ее элегантная мать унаследовала знаменитую компанию по производству предметов роскоши из кожи, основанную ее отцом Марио Прада в 1913 году в Милане (предприятие, изначально специализирующееся на oggetti di lusso - «предметах роскоши», которое, согласно вкусу времени, включало стекло из Богемии и нефрит с Дальнего Востока, - но в конечном итоге стало известно своим высококачественным багажом).
Прада восстала против ее воспитания на своих условиях. Она получила докторскую степень по политологии и пять лет изучала пантомиму. Она была коммунисткой, которая, как она однажды рассказала Vogue, «доставляла политические манифесты в нарядах Saint Laurent и изумрудах». Для нее дизайн одежды стал почти случайным дополнением к переосмыслению семейного бренда, который она унаследовала в 1978 году. Ей потребовалось несколько лет, чтобы отказаться от производства багажа и заняться дизайном одежды в 1988 году. Случилось это после того, как она поняла, что мода «это способ быть связанным с тем, что происходит в искусстве, дизайне, музыке - общей культуре времени». Она осуждала систему моды конца 1970-х и 1980-х годов и одежду, которая, по ее мнению, была «разработана коммерческим, а не личным образом. Казалось, что мода была предназначена для женщин, которые хотели понравиться обществу - женщин, которые были объектами». Миуччиа стала одержима униформой и идеей «одеваться как монахиня, очень спокойно, без суеты», и обнаружила, что это дает ей «большую уверенность». «Одежда всегда должна отражать ваше видение себя, - заметила она, - или то, что вы хотите изобразить, даже если это всего лишь на одну ночь».
В те ранние годы ее постмодернистский подход к дизайну часто основывался на содержании ее собственного гардероба. «Я стремлюсь к чему-то новому, - говорит Прада, - но на меня всегда влияет прошлое». «Мне интересно делать современную одежду для современных женщин, - сказал Раф Симонс Vogue в 2012 году, - но она также может быть ностальгической».
Эндрю Болтон из Института Костюма увидел много связей между работой Прады и Эльзы Скиапарелли, в связи с чем организовал выставку «Скиапарелли и Прада: Невозможные беседы» в 2012 году. Он заметил, что оба дизайнера использовали «моду как средство для провокации, противостояния нормативным соглашениям вкуса, красоты, гламура и женственности». Скиапарелли, например, говорила, что «нужно чувствовать тенденцию истории и предшествовать ей», в свою очередь Прада отметила, что для нее «важно предвидеть, куда движется мода».
Симонс не менее чувствителен к культурному духу времени. Он изучал промышленный дизайн и провел студенческую молодость в брюссельском ночном клубе Fuse, где родилась его страсть к техно-музыке и моде, и в антверпенском кафе Witzli-Poetzli, где он провел долгие ночи, обсуждая достоинства Хельмута Ланга и Мартина Маржелы с группой.
Когда Симонс занял позицию креативного директора Dior в 2012 году, он создал, как отметил Марк Холгейт, «столкновение старого и нового Парижа» в дебютной кутюрной коллекции, которая была «ошеломительно великолепной и глубоко уважающей коды Дома, установленные месье Диором около 60 лет лет назад». Сам Симонс описал свой подход к Dior как «ностальгию по будущему».
Как всегда, он искал вдохновение в музыке и искусстве. Его ослепительные ранние шоу мужской одежды для собственного одноименного лейбла пересмотрели мужскую парадигму со стройными мальчиками, одетыми в костюмы, которые, как и у Prada, часто напоминали униформу и казались слишком маленькими даже для моделей, которые шли по подиуму в такт Kraftwerk и другой электронной музыки. В Dior Симонс начал слушать пронзительно романтическую «Мадам Баттерфляй» и Paris Paris Малкольма Макларена. «Я не могу жить без музыки, - объяснил он, - и я не вижу девушку без музыки».
Прада и Бертелли подарили Милану, Венеции и Шанхаю вдохновляющие арт-пространства, в которых можно увидеть любимое искусство пары. Особенно в Fondazione Prada в Милане, где Прада работала со своим другом, архитектором Ремом Колхасом, чтобы превратить бывший ликероводочный завод в культурный фонд. «Это инструмент для поиска новых концепций и создания чего-то нового», - объяснила она, когда Fondazione был открыт в 2015 году.
Тем временем, среди близких соратников Рафа Симонса - художник Стерлинг Руби, чьи работы на холсте он перевел на текстиль для своего дебютного кутюрного шоу Dior, и чьи скульптуры были впоследствии продемонстрированы в эмпирических интерьерах флагманского магазина Calvin Klein. Также во время создания коллекций CK Симонс работал с изображениями еще одного культового американца - Энди Уорхола. Дом дизайнера обставлен вещами середины века, доставшихся ему от любимых тетушек, а также работами его друзей Руби, Джорджа Кондо и Криса Бродала, керамикой Валентина Шлегеля, Акселя Сальто, Пабло Пикассо и Поля Шамбоста (последний вдохновлял на создание некоторых ярких произведений в женской коллекции Jil Sander осень-зима 2009/2010).
Для Симонса партнерство с Prada - это возможность «взглянуть на то, как креативность может развиваться в современной системе моды». «Это новый ветер», - сказала Миуччиа Прада, когда появились новости о сотрудничестве. Это ветер, несущий обещание более творческого возбуждения от дизайнера, который ранее заявляла, что никогда не хотела «стать пленницей собственного стиля».
Текст: Хэмиш Боулз.
