Волонтер Юлия Толмачева: "У нас сейчас три беды: война, коронавирус и равнодушие. Последнее победить невозможно"
Интервью
С каким трудом сейчас удается собирать помощь для врачей, в том числе, на передовой, как обеспечена армия в условиях карантина и почему необходимо поддерживать украинцев, проживающих в «серой зоне», в интервью УНИАН рассказала волонтер Юлия Толмачева.
Юлия Толмачева стала волонтером в 2014 году. Шесть лет она ездит на передовую, помогает разведчикам, снайперам. Попадала под обстрелы, была ранена. Она - кавалер ордена княгини Ольги и одна из немногих, кто помогает не только военным, но и жителям «серой зоны».
Сегодня часто можно услышать сравнение 2020 года с 2014-м, дескать, тогда все спасали армию, а сейчас медицину...
Да, мне это напоминает то, что было шесть лет назад. Тогда мы искали броники, каски и помогали друг другу. Сейчас волонтеры также объединились, подсказывают, где и что можно купить, какой товар дешевле.
У нас как беда, так цены растут в два-три раза. Молниеносно. Все, что сейчас жизненно необходимо, подорожало. При этом, я разговаривала с друзьями в Италии, у них многое бесплатно, там стараются снижать цены.
Довольно распространено мнение, что украинцы устали помогать и на просьбы волонтеров в последние годы откликались все меньше.
Люди стали отзывчивей. Многие начали откликаться на просьбы помочь. Мы купили перчатки, маски, многоразовые костюмы, бесконтактные защитные очки, щитки для медиков, которые работают в инфекционных отделениях. На все это, понемногу, присылали деньги простые люди. Из бизнесменов помогают считаные единицы. И у других волонтеров - та же картина.
Кто помогал на армию, помогает и на медицину. Новых людей, к сожалению, не добавляется. А проблема касается всех, никто от нее не застрахован. Убежать не получится. Все равны перед коронавирусом. И все должны объединиться.
У нас сейчас три беды: война, коронавирус и равнодушие. Последнее победить невозможно.
На просьбы помочь с тем, что не связано с коронавирусом, откликаются мало. Мы собираем на кардиомонитор для реанимации военного госпиталя в Житомире - туго. Почему люди не думают, что завтра в больнице может оказаться их сын, муж? И не только его здоровье, а жизнь будет зависеть от медоборудования.
Иногда в военных госпиталях ситуация хуже, чем в гражданских больницах. Я две недели назад лежала в Бердичевском госпитале, такое чувство, что в некоторых корпусах десятилетиями ремонт не делали. Старые одноэтажные здания в ужасном состоянии. И внутри - тоже мрак.
Помогают ли с покупкой техники для военных?
Как я уже сказала, для фронта сбор денег идет туго. Две недели назад я написала, что ребятам нужны два квадрокоптера. Это жизненно важно. Беспилотники - это собранная информация о враге, его огневых точках, это спасенные жизни наших ребят. Но прошло две недели, и никакой реакции на мою просьбу. Пара человек перечислила несколько сот гривен, все. И так бывает часто. Например, когда я просила помочь устроить праздник на Рождество для жителей прифронтовых поселков, откликнулось два-три человека.
Легко спрятаться за фразой «мы устали от войны». Вы бы посмотрели в глаза этим детям, особенно после обстрелов. Там остались те, у кого нет возможности уехать, бросить все. И это - украинцы. Если не помогать тем подросткам, если не заниматься их семьями, то какое поколение вырастет? Может, похлеще тех, кто по ту сторону фронта. Когда мы знакомились несколько лет назад, они были, как запуганные волчата. Но как им быть другими, когда постоянно обстрелы? Волонтеры начали помогать, они изменились. А обстрелы не прекращаются.
Наши позиции накрывают из запрещенных орудий. Стреляют так, что жители Мариуполя жалуются: «Дом периодически вздрагивает». На днях на машину журналистов (не на военное, на гражданское авто) сбросили взрывчатку с коптера. В Марьинке ранило осколком пожилую женщину - стреляли из гранатомета. И очень много пулевых ранений.
Судя по профессиональной работе, заехали российские снайперы. В новостях писали о том, что сбили дорогой российский беспилотник. Я уверена, что работала российская группа аэроразведки. Шахтерам и трактористам такую технику не доверяют.
Так что у нас нет «коронавирусного перемирия». И не будет.
Какие настроения на фронте? Хватает ли там средств защиты от коронавируса?
Никто не паникует. Контрактники шли добровольно, они понимали, зачем идут и что их ждет. Ребята соблюдают меры карантина, работают. В этом плане - все нормально.
Фонд «Вернись живым» проводил выборочное тестирование парней на линии фронта. Все результаты - отрицательные. Но все равно, мне рассказывают, что карантин ужесточают. И, судя по запросам из ООС, их не обеспечили всем необходимым в нужном количестве. Медики говорят, что всего не хватает. Неделю назад сделали заказы, никто пока ничего не отменил. Знаю, что одна бригада сидит, и сама шьет для себя маски (волонтеры передали ткань). Знаю, что масок не хватает, и их проглаживают утюгом. Помогаем с защитой. Знаю, что волонтеры нашли дешевый антисептик, отослали полтонны на фронт и собирают деньги, чтобы еще докупить.
Жители «серой зоны» тоже просят помочь. Там, где они живут, зачастую, нет аптек, на дорогу до ближайшего крупного города надо потратить несколько часов. И даже медики из того же Лисичанска просили меня: «Пришлите хоть немного».
Нет того, чего нельзя достать. Ты сидишь полночи в интернете, ищешь, где есть в наличии, где подешевле. Например, в Украине много где шьют защитные костюмы, но очередь расписана на месяц вперед. И, как и в 2014-м, многим занимаются волонтеры, а не государство и Минобороны. Но коронавирус должен нас изменить и сделать более ответственными.
Влад Абрамов
