Шесть лет назад - воспоминания журналиста из Мелитополя о событиях на Майдане в Киеве (фото)
Сегодня вся Украина отмечает День Достоинства и Свободы. Эта дата олицетворяет два глобальных исторических события - Оранжевую Революцию 2004 года и Революцию Достоинства 2013-2014 годов. Мне довелось лично работать на Майдане в январе 2014 года и я горжусь тем, что стала частью этой великой современной истории государства. Сегодня хотелось бы поделиться с читателями увиденным и услышанным.
Скажу сразу, что в Киев в самую гущу событий я решила ехать по собственной инициативе. Тогда было небезопасно, поэтому, по понятным причинам, меня отговаривали от поездки родители, некоторые знакомые. К счастью, нашлись и те, кто не просто одобрил рвение, но и помог - поделился теплыми вещами, посоветовал какую аппаратуру для стримов прямых эфиров лучше покупать и с ее настройками. Подбадривали и коллеги. Если спросите, что сейчас, спустя 6 лет запомнилось больше всего, скажу сразу - две детали. Первое - невероятная энергетика сплоченности, взаимопомощи и взаимовыручки людей на Майдане. Второе - нереальный холод (тогда на улице был минус 18-20) от которого скулы сводило, что особенно мешало во время стримов в прямом эфире. Такое, признаться, со мной было впервые: когда ты хочешь сказать слово, а рот открываешь с трудом и, кажется, что голос совершенно не твой. Но обо всем по порядку.
Будни Майдана
Майдан независимости тогда был своего рода государством внутри страны. И первое, что бросилось в глаза на Крещатике - горы мусора на удивление аккуратно сложенного. На улице кругом установлены многочисленные бочки, в которых люди жгли дрова и грелись, рядами стояли армейские палатки. Первым делом регистрация в Доме профсоюзов. На тот момент он еще был цел и невредим. При входе на первом этаже волонтеры сортировали гуманитарку. Один из участников Майдана зачем-то схавтил меня на руки и стал кружить. Но, завидев косые взгляды мужа, тут же опустил на землю.
На втором этаже нас зарегистрировали и выдали пропуска, предупредив, что перерегистрация здесь каждый день. За полчаса, которые мы стояли в ожидании регистрации, волонтеры несколько раз предлагали нам чай и бутерброды. На Майдане постоянно работали полевые кухни. На первом этаже выдали так называемые грелки - стельки для обуви и пластины для перчаток. Эти приспособления согревают в течение восьми часов. Подобные незаменимые на морозе вещи - зарубежная гуманитарка, заграница, кстати, поставляла и часть медикаментов. Простывших было много, и пострадавших от беркуктовцев с травмами головы и конечностей.
Замерзшим обитателям Майдана также выдавали теплые вещи. Тем, кто направлялся на улицу Грушевского - в центр боевых действий, еще и каски вручали, правда, пластиковые. Некоторые умудрялись перепродавать новые носки и перчатки, которые им выдали волонтеры. Таких мародеров активисты "брали в плен" - заставляли мыть туалеты, выводили на сцену и унижали.
На большом экране главной сцены бесконечно крутили два фильма - о проделках Януковича и его окружения и патриотический "Серебряная земля" об истории Украины. А по вечерам сцену оккупировали политики. Как сейчас помню, больше всего участники Майдана уважали и прислушивались к Виталию Кличко. О Порошенко говорили, почему-то шепотом, словно, большую тайну раскрывали: "это наш будущий президент". После первых стримов начался поиск места ночлега. Многие спали в палатках, иные в захваченных "нашими" зданиях.
Нас благодаря Алексею Булгакову, к слову, я по сей день ему благодарна за помощь, определили на ночлег в облюбованное протестующими Министерство агрополитики и продовольствия Украины. Свое ведомство Николай Присяжнюк сдавал мирно, опасаясь порчи имущества. Кабинеты министерства были опечатаны, активисты пользовались лишь санузлами и коридорами. В коридорах спали прямо на полу, не обращая внимания на немыслимый холод.
Я спала под дверью работника министерства по фамилии Забоженко - за Богом спала, одним словом ( улыбка, - авт,).
Всем дали туристические коврики, мне, как единственной женщине в нашем крыле корридора, еще и два одеяла. Посреди ночи в коридор вбежал человек и призвал всех срочно куда-то идти. Спросонья люди не понимали, что происходит, но женщины из западной Украины стали в круг и стали читать молитвы, а мужчины собираться. Выяснилось, что активисты штурмуют Украинский дом.
Меня не хотели пускать на ночной рейд - сказали, что идти могут только мужчины. Пришлось натянуть черную балаклаву на лицо. От мороза она стала липнуть к щекам. На очередном КПП меня остановили, но я принялась доказывать, что журналист - это не женщина. Убедила.
С вечера активисты закрыли солдат внутренних войск в Украинском доме и просили их выйти с миром. Нужно отдать должное военным: они стояли вопреки всему, не сделав и шагу назад. Вывести солдат через черный вход удалось подоспевшему Виталию Кличко, но протестующих этот поступок возмутил - они хотели, чтобы силовики покинули здание через их живой коридор. К тому моменту Украинский дом был в плачевном состоянии: стекла побиты, двери почти сломаны. Удивительно, но уже утром повстанцы сгруппировались и буквально за сорок минут сгребли весь мусор и стекла, фанерками закрыли окна и поставили на вход свою охрану, которая не пропускала зевак и не допускала мародерства.
фото
Копоть революции
Совсем иным воздухом дышала революционная улица Грушевского. Все вокруг почернело от копоти постоянно сжигаемых шин, как в черно-белых фильмах. Повсюду наблюдалась утопия протеста: одни ломиками долбили брусчатку и снег, формируя новые баррикады, другие подкидывали в бочки для обогрева дрова, в том числе разломанную детскую кроватку, третьи непрерывно стучали палками о сожженные автомобили, выражая недовольство действиями власти и силовиков. Утро всегда начиналось с молитвы. Священники православной церкви Украины: читали молитвы со сцены Майдана, и несли слово Божие на линию огня, становясь между силовиками и повстанцами.
Все это действо происходит на фоне обугленных зданий, на балконах которых висели плакаты с надписью "Здесь живут люди", хотя, на самом деле, сложно было представить, что в таких условиях кто-то мог жить.Три уровня баррикад, сооруженных из мешков со снегом и мусором, нам с мужем удалось пройти без особого труда. Зона противостояния "Беркута" и активистов Евромайдана располагалась аккурат у входа на стадион им. Валерия Лобановского. Памятник легендарному футболисту и тренеру был скрыт под черной ледяной массой, еще недавно выплескивавшейся из брандспойтов силовиков. К слову, митингующие спасли изваяние Лобановского, успев в свое время закрыть его плотным брезентом.
Настроение людей здесь было радикальное. Протестующие отстреливались от "Беркута" булыжниками, которые запускали из катапульт, не забывая чередовать их с "коктейлями Молотова". Их постоянно подносили молодые люди спортивного телосложения. Запуская в силовиков горючую смесь и камни, митингующие в громкоговоритель просили их уйти с линии огня. Иногда в адрес правоохранителей выкрикивали брань, но милиция ( а тогда еще полиции не было) встречала провокации молчанием.
Лишь один раз я услышала со стороны силовиков в адрес активистов: "А вы лохи!" В остальном они были немногословны и отказались общаться даже со мной - журналистом. В первой линии стояли молодые солдаты внутренних войск, отдельно, чуть в стороне, располагался "Беркут". Солдаты стояли в памперсах, поскольку возможности справить нужду у них не было. Оживленно вели себя ультраправые ( они таскали коктейли Молотова) - периодически скандировали "Банду геть!". Один из парней во время стрима подбежал ко мне и стал кричать в планшет, что здесь не хватает людей, чтобы на подмогу ехали со всей Украины, все, кто это слышит.
Затем двое молодых людей, неожиданно для меня самой, подняли меня на сгоревший автобус. В тот момент все напоминало ад: впереди горели шины, солдаты внутренних войск стали поливать из брандспойтов ледяной водой. Один из стоящих рядом активистов бросал коктейль Молотова. Вдруг, на автобус кто-то притащил коробку с пряниками и всем их начали раздавать. Парень одной рукой бросал булыжники, а второй отправлял в рот пряники и угощал ими меня. Я попыталась спуститься вниз и поняла, что оказалась между двумя огнями. С одной стороны беркут - с другой активисты. С одной огонь и возврата нет - шины все больше разгорались и дымили так, что уже ничего не было видно. А с другой - ледяная вода. Пришлось выбираться по наледи мелкими шажками - понимала, что если упаду разобью подаренный мужем планшет и все стримы на этом закончатся. Из "капкана" выбралась благополучно, когда муж на меня взглянул, рассмеялся. Лицо от копоти стало черным, такой же была и моя белоснежная шапка. В моем гардеробе из головных уборов она была самой теплой.
Воскресным утром мы снова отправились в сердце революции - на улицу Грушевского, но без касок туда уже никого не пускали. Один из жителей Мелитополя, к стыду своему забыла его имя - добрейшей души человек, поделился со мной каской своего деда. Сказал, что дед с ней всю вторую мировую прошел.
Батареи коктейлей Молотова уже стояли наготове ближе к стадиону. А перед баррикадами из мешков и сгоревшим автобусом появились новые катапульты. В этот день хоронили погибшего белоруса Михаила Жиздневского.Я общалась с людьми с передовой, одна молоденькая киевляночка раздавал всем пирожки - сказал, что хочет хоть таким способом внести свою лепту в дело Майдана. В целом активисты были довольно миролюбивыми людьми, если не задавать им провокационные вопросы. Они не верили ни одному политику и хотели, чтобы власть сложила с себя полномочия. Говорили, что создадут временное правительство, в которое войдут "мудрые люди".
Агрессию со стороны активистов я видела лишь раз, когда один из мужчин вдруг высказался: "Зачем вы трогаете этих коммунистов?". Смельчака едва не избили - слово "коммунист" для протестующих оказалось равносильным красной тряпке для быка.
Главное, что запомнилось - протестующие готовы были поделиться со мной последним. Люди так долго терпели, что их просто "прорвало" они хотели лишь одного - чтобы их услышали. В одном уверенна и соглашусь с участниками Майдана: они уже тогда сработали на результат, поскольку показали нынешней и будущей власти: с народом нельзя так поступать, он может не простить...
Евромайдан Правительство Правоохранители
