Почему торговое соглашение между Лондоном и Брюсселем не завершило эпопею Брекзита
Брекзит остался в прошлом, эта страница истории перевернута раз и навсегда? Ничуть. В нынешнем году эта проблема будет для Великобритании, да и для Европейского Союза острее, чем в минувшем, когда внимание на себя перетянула пандемия COVID-19. Соглашение, заключенное под занавес 2020-го, по недоброй традиции не окончательное и требует дальнейшей доработки, за его скобками остались существенные вопросы, способные подорвать шаткий компромисс между Лондоном и Брюсселем. А уж в самой Британии - и в обществе, и в политическом классе - согласия по этому документу (как, впрочем, и по всем предыдущим) ждать вовсе не приходится.
И проблема не только в последнем соглашении, да и не во всем комплексе документов - и уже подписанных Британией и Евросоюзом и тех, что будут подписаны в будущем. Главная проблема - отсутствие четкого понимания новых реалий по обе стороны Ла-Манша и готовности договариваться именно на их основе.
Прежде всего ошибочным был подход ЕС к соглашению с Лондоном с позиции обычной брюссельской "бюрократической политики". Да, это привычный подход. Да, громоздкая машина управления, которая должна учитывать интересы 27 государств, даже в такой модели испытывает естественные трудности. Но одно дело, когда набор формальных критериев и подход "вот вам комплект требований, выполняйте или проваливайте" применяется к кандидату в члены - это оправдано тем, что без масштабной адаптации норм и подходов новый участник объединения просто подорвет его единство изнутри. Но придерживаться того же принципа в отношении уходящего члена ЕС, страны, адаптированной к взаимодействию с правовым полем и управленческими механизмами Евросоюза лучше, чем большинство его членов - явный перебор.
Британия нужна Европейскому Союзу не меньше, чем ЕС - Лондону. Для последнего сохранение тесных связей означает сохранение статуса в мире и смягчение кризиса, связанного с Брекзитом. Но и для Евросоюза эта связь означает сохранение места в мировой политике и устойчивости в экономике. Речь идет не об очередной восточноевропейской стране, которую придется годами "откармливать", чтобы подтянуть к среднему уровню объединения. Британия - одна из крупнейших экономик мира. О ее силе и стойкости говорят не только сухие цифры ВВП и внешнеторгового оборота - куда важнее то, что даже болезненный выход из ЕС и масштабные потери от пандемии не стоили ей места в списке мировых лидеров. А еще Великобритания - ядерная держава, постоянный член СБ ООН, лидер огромного Содружества (хотя далеко не со всеми бывшими колониями у Лондона дружба и полное согласие). У ЕС подобных ресурсов очень мало, и точно не стоит рисковать их потерей из-за отсутствия политической гибкости.
Брекзит для Евросоюза остается важнейшим тестом на готовность выступать самостоятельным игроком в мировой политике - а для этого нужно не только неуклонно следовать собственным принципам, но и быть готовым пересматривать их там, где этого требует ситуация, изменять, ставя во главу угла результат. Пока тест провален: ЕС демонстрирует минимальную гибкость и высокую инертность в работе над соглашениями с Лондоном. Нынешний год станет решающим просто потому, что дальше тянуть уже не получается: очевидно, что если "особые отношения" не будут окончательно оформлены в ближайшие месяцы, Лондон вынужден будет строить отношения с ЕС на платформе обычного добрососедства, без особых привилегий и доверия. Дальше неопределенность грозит системным кризисом и в экономике, и в политике. Пока на уступки шел преимущественно Лондон, и возможности для новых у него практически не осталось. Очередь за Брюсселем: отойти от формального следования правилам, пойти на политические компромиссы, сделать уступки Лондону (да, пока беспрецедентные, но необходимые) или потерять Британию.
Ближайшие угрозы для Британии - более приземленные, но не менее масштабные и опасные.
Во-первых, не остановлено разрушение экономического союза между ЕС и Великобританией. Да, некоторые его элементы демонтируются умышленно, как в случае с регулированием определенных параметров британского бюджета (именно "брюссельское управление" британскими деньгами было одной из "красных тряпок" для сторонников Брекзита). Фактически новый документ является углубленным соглашением о торговле, а значит, не будет не только общей экономической политики (что естественно, ведь Британия покидает объединение), но и обязательного согласования общих подходов в этой сфере.
Да, остаются принципы и стандарты ЕС (многие их них и далее будут действовать в Британии), но это касается лишь уже существующего массива норм. Проблема возникает с новыми - ведь в современном мире фундаментальные изменения случаются часто, взять хотя бы онлайн-торговлю. Как раз в этих новых сферах, занимающих все большую долю мировой экономики, расхождения будут накапливаться и углубляться. Во многом способность Лондона и Брюсселя решать такие вопросы зависит от того, как будет функционировать Совет сотрудничества (главный политический институт двустороннего взаимодействия) и отраслевые спецкомиссии. Именно в нынешнем году станет ясно, могут ли эти инструменты быть эффективными и реагировать на новые вызовы, или же созданный механизм похоронит надежды на успешное экономическое сотрудничество под ворохом бесконечных споров и согласований.
Во-вторых, продолжается углубление раскола между центром и регионами. К концу прошлого года воплощением этого кризиса стали проблемы лейбористов. Партию не первый год лихорадит, и основные ее проблемы связаны сейчас с неспособностью найти свое место в Брекзите. Лейбористы против выхода из ЕС, но уважая демократический централизм патриотично поддерживают его "для демонстрации единства нации"; они за сохранение общего рынка, но голосуют за демонтаж его составляющих, чтобы достичь хоть какого-то соглашения с Брюсселем. Не удивительно, что партия разваливается, внутри нее уже действуют фракции, отличные во взглядах друг от друга больше, чем от других политических партий страны. Уход Джереми Корбина ничего не исправил: новый лидер Кир Стармер тоже не может навести мосты между однопартийцами.
И все это было бы проблемой одной отдельно взятой партии, если бы лейбористы не были своеобразной связующей нитью для разных частей Британии. Лейбористская партия однозначно выступает за сохранение единства Великобритании, а ее популярность в Шотландии и в Уэльсе позволяла эту идею успешно продвигать в регионах. Изначально проевропейская позиция лейбористов лишь усиливала их привлекательность для избирателей. Но отсутствие последовательности в вопросе Брекзита привело к перетеканию электората к региональным партиям - также проевропейским, но стоящим на позициях широкой автономии, если не независимости. Консерваторы стали для всех воплощением Брекзита (который в регионах изначально не пользовался поддержкой), а другие общенациональные партии слишком слабы, чтобы поддерживать единый политический дискурс в обществе. Лондонские политики и жители регионов, чем дальше, тем больше говорят на разных языках, и отсутствие взаимопонимания прямо угрожает единству. Да, и в этом году нового референдума о независимости - ни в Шотландии, ни где-либо еще - не будет. Но без укрепления политической и общественной ткани Британии борьба регионов за самостоятельность будет лишь усиливаться. Восстановление порядком истончившегося единства - еще одна задача нынешнего года.
Наконец, в-третьих, самым очевидным минусом Брекзита на сегодня является разрушение единого пространства ЕС и Британии для обычных людей. Новое соглашение уже определило необходимость рабочих виз для британцев, работающих в странах Евросоюза, аналогичные меры примет британская сторона. Существенно осложнится доступ к образовательным проектам, предоставление медицинских и социальных услуг. Это удар не только по британцам, но и по имиджу Евросоюза как проводника прав человека и защитника интересов простых граждан. Разочарование жителей по обе стороны пролива очевидно уже сейчас, и оно будет только нарастать по мере того, как все большее число людей столкнется с новыми ограничениями. Кредит доверия политикам в этом вопросе невелик, и в нынешнем году пересмотр решений, коснувшихся интересов людей, должен стать одним из приоритетов продолжающегося Брекзита.
Виктор Константинов, доцент института международных отношений КНУ имени Тараса Шевченко
