Знаменитые харьковчане. Сценаристы Гайдая
Комедии Леонида Гайдая собирали аудитории в десятки миллионов человек. Едва выйдя на экран, они приобретали неформальный статус культового кино и мгновенно разбирались на цитаты. К месту вставленная фраза из приключений Шурика или "Бриллиантовой руки" могла любому составить репутацию остроумного человека, тонко чувствующего нюансы юмора. А к созданию большей части гайдаевских комедий приложили руку (вернее, перо) харьковчане.
30 января знаменитому комедийному режиссеру исполнилось бы 98 лет.
А к созданию большей части гайдаевских комедий приложили руку (вернее, перо) харьковчане. Одиннадцать из тринадцати полнометражных комедийных лент создавались с участием сценаристов Якова Костюковского, Владлена Бахнова и Аркадия Инина.
Сценаристам достается от пирога славы гораздо меньший кусок, нежели режиссерам. Однако, как утверждают знатоки драматургии, можно снять плохое кино по хорошему сценарию, но по нельзя снять хорошее кино по плохому сценарию. И если на экране - шедевр, то сценарий должен быть, как минимум, гениальным.
Место встречи - Харьков
Для начала несколько слов о дуэте Бахнова и Костюковского.
Будущие сценаристы познакомились еще в детстве в пионерском лагере под Харьковом и уже тогда начали сочинять сценки для самодеятельности.
Владлен Бахнов родился в Харькове 1924 году. В детстве пережил трагедию, способную сломать жизнь иному человеку. В 12 лет попал под трамвай и лишился ноги ниже колена. Но, судя по выбранной профессии, несчастный случай не лишил его изрядной доли оптимизма.
Яков Костюковский родился тремя годами ранее в Золотоноше (ныне Черкасская область), но в детстве с родителями переехал в Харьков и стал настоящим фанатом Первой столицы, утверждая в своих интервью, что лучше Харькова города в мире нет.
Пятнадцать лет - с 1948 по 1963 год - они работали вместе, сочиняя интермедии, фельетоны и сатирические куплеты для эстрады. Их клиентами были чрезвычайно популярные в те времена юмористические эстрадные дуэты, наиболее знаменитым из которых были Юрий Тимошенко и Ефим Березин - легендарные Тарапунька и Штепсель, выступавшие одновременно на украинском и русском языках.
Последней большой совместной работой Бахнова и Костюковского стала картина "Штрафной удар" с Михаилом Пуговкиным и Владимиром Высоцким. Первый в те годы был звездой экрана, второй - лишь начинающим актером, имевшим в багаже несколько эпизодических ролей.
Кто придумал Шурика?
После 1963 года творческие пути Бахнова и Костюковского разошлись. По сценарию Бахнова снимают картину "Легкая жизнь" (социальная комедия, выделяющаяся лишь звездным актерским составом - Яковлев, Раневская, Марецкая, Плятт). А Костюковский вместе с новым соавтором Морисом Слободкиным создают одного из лучших персонажей мирового комедийного кино - Шурика. Правда, изначально Шурик был Владиком, но Владиками называли Владленов или Владиленов (производное от Владимир Ленин). Конечно же, с точки зрения партийного кинематографического руководства, человек, названный в честь вождя мирового пролетариата, не мог бегать от Хулигана по стройке и фехтовать с Балбесом на рапирах, защищаясь крышкой от выварки.
В общем, несмотря на всю порочность практики партийного надзора над творческими работниками, цензура нередко заставляла авторов выдавливать из себя гениев по капле. То, что "Владик" просто уничтожил бы комедийного героя, совершенно очевидно.
Близкая по тональности история произошла и с персонажем Этуша в "Кавказской пленнице", который изначально был товарищ Охохов. В данном случае, по одной из версий, у Гайдая сработал внутренний цензор, родивший товарища Саахова. Для понимания разницы просто попробуйте вставить Охохова в реплику "Или выйдешь оттуда женой товарища Саа... ах, какого жениха!.." (в оригинальном варианте звучало: "... товарища Ох... Ох, какого жениха!").
Сценарий под названием "Веселые истории" (впоследствии "Операция Ы") попался на глаза знаменитому в 50-60-е годы режиссеру Ивану Пырьеву, который, согласно одной из кинематографических легенд, отвел сценаристов к Гайдаю и сказал: "Леня, это твои авторы".
К тому времени Гайдай снял несколько драм, названия которых ныне вряд ли кто помнит, и две комедийные короткометражки о приключениях троицы мелких авантюристов Труса, Балбеса и Бывалого (Вицин, Никулин, Моргунов).
Снимать Гайдая эту троицу еще раз пришлось уговаривать. Если ранее комедийное трио обходилось мимикой и жестами, то в новой версии у них появлялись слова. В общем, режиссер сказал: "В последний раз". Хотя не бывает такого последнего раза, который нельзя было бы сделать предпоследним (в "Новых приключения" Шурику пришлось столкнуться с теми же противниками).
Сказать, что успех "Операции "Ы" был феноменальным - не сказать ничего. Рекорд по распроданным билетам - около 70 миллионов - смогла побить только "Кавказская пленница", которую посмотрели 76,5 миллиона зрителей.
Кстати, по первоначальному замыслу "Новые приключения Шурика" состояли из двух короткометражек. В одной похищали невесту, во второй Трус, Балбес и Бывалый скрывались от милиции в горах, изображая из себя снежного человека. Но, опять же, суровые цензоры (не исключено, что, сопроводив свое решение фразой: "В СССР снежных людей не бывает") поставили крест на второй части.
Брежнев хохотал
О советской цензуре, запрещавшей все и вся, ходили легенды. Но не менее красочные легенды остались и о простоте и душевности некоторых партийных бонз.
"Кавказскую пленницу", выставившую чиновника в неприглядном свете, хотели положить на полку до лучших времен, о наступлении которых в ту пору никто даже не догадывался.
На "Мосфильме" раздался звонок. Из ЦК попросили прислать какую-нибудь новую комедию для генерального секретаря на выходные. Поскольку ничего новее не нашлось, пришлось отправлять картину Гайдая. И после того, как неудержимый хохот дорогого Леонида Ильича донесся до "Мосфильма", на кинематографических чиновников снизошло озарение: картину надо немедленно сдавать в прокат.
Для Никулина - отдельно, для Вицина - отдельно
После "Кавказской пленницы" Гайдай заявил, что Трус, Балбес и Бывалый уходят в историю кино и предложил написать сценарий только для Никулина. "Бриллиантовая рука" десять лет удерживала пальму первенства по зрительской аудитории среди советских фильмов (76,7 миллионов), пока в 1980-м не появились "Пираты XX века" (довольно средний боевик, который произвел на советского зрителя впечатление демонстрациями приемов чуть ли не запрещенного в те годы каратэ).
Параллельно появилась идея написать сценарий отдельно для Георгия Вицина, которого Яков Костюковский исключительно уважал и считал одним из самых гениальных актеров. Но шедевр не удался. Картину, снятую Вилленом Азаровым, "Неисправимый лгун" не спасло даже привлечение Эдиты Пьехи в качестве камео. Сценарий оказался невыдающимся, и яркой истории из приключений человека, который всегда говорит правду, но ему никто не верит, не получилось.
Совершенно отдельного внимания заслуживает "Комедия давно минувших дней" (1980 год), в которой Костюковский и Слободский попытались объединить гайдаевских персонажей Бендера-Гомиашвили, Кису-Филиппова, Труса и Бывалого в поисках сокровищ. Не самая выдающаяся лента, тем не менее, заслуживает почетного места в истории кино как попытка создания "советского кроссовера".
Впрочем, два последних кинематографических эксперимента были проделаны гайдаевскими сценаристами без участия Гайдая.
Все преходяще, а классика вечна
Харьковскую эстафету Костюковского подхватил его бывший соавтор Владлен Бахнов, с которым Гайдай создал шесть кинокартин. Пять из них были сняты по мотивам произведений Ильфа и Петрова, Гоголя, Зощенко, Булгакова и финского драматурга Майю Лассила (презабавная история о том, как из похода к соседу за спичками может развернуться целый каскад приключений). В канонической истории кино считается, что Гайдаю надоело пробивать оригинальные сценарии, а к экранизациям партийные кураторы относились более благосклонно. Хотя апологеты теории двойных смыслов отыскивают в комедии "Иван Васильевич меняет профессию" жесткую сатиру на Сталина (строгий, но справедливый царь Иоанн Васильевич") и его преемников (тупой управдом Бунша и жулик Милославский).
Работы Бахнова стали одними из лучших пересказов литературных произведений на языке кино (задача, кажущаяся простой лишь на первый взгляд, и решение ее далеко не каждому по силам). Гайдаевские "Двенадцать стульев" многие считают лучшей экранизацией Ильфа и Петрова (несмотря на феноменальное остроумие книги, целый ряд киноверсий были откровенно провальными). Современники рассказывали, что у кинотеатров творилось что-то невообразимое. При цене 30 и 50 копеек билеты у спекулянтов по 3 рубля отрывали с руками.
"Иван Васильевич" - одно из самых остроумных, но совершенно не востребованных произведений Михаила Булгакова - получил вторую жизнь. Поместить историю в реалии 70-х годов помог гениальный, как все простое, ход - замена главного героя. Если у Булгакова центральный персонаж - это царь, то у Бахнова и Гайдая - управдом Иван Васильевич Бунша, трусоватый, туповатый, хитроватый, в меру беспринципный, мгновенно преображающийся "из грязи в князи" и столь же быстро - в обратном порядке.
Далее последовали картины "Не может быть" по Зощенко, "Инкогнито из Петербурга" (одна из лучших киноверсий "Ревизора"), "За спичками" и "Спортлото-82".
Последняя картина была подвергнута критике за попытки эксплуатации старой темы Шурика. Тем не менее, фильм стал лидером проката в 1982 году - 55 миллионов зрителей. Но картина стала не последним опытом сотрудничества Гайдая с харьковскими авторами.
Еще одна попытка вернуть Шурика
Свою карьеру Гайдай завершил в попытках еще раз реанимировать Шурика. На этот раз в исполнении вечно молодого Дмитрия Харатьяна.
Автором сценариев для поздних работ Гайдая стал тоже харьковчанин - известный в те времена сценарист, писатель-юморист Аркадий Инин.
Комедии "Операция "Кооперация" и "На Дерибасовской хорошая погода" стали прекрасным подтверждением поговорки "Большое видится на расстоянии". Сегодня у ценителей комедийного жанра они могут вызвать по большей части скептические улыбки: натянутые шутки, надуманные гэги, проходные песни, зашкаливающая актуальщина в ущерб вечному. Но великие мастера прекрасны даже в своих творческих неудачах. Картины можно считать ярчайшими образчиками так называемого "перестроечного кино". И провальными они, конечно же не были. Фильмы собрали многомиллионные зрительские аудитории, а залах кинотеатров стоял истерический хохот. В годы выхода на экран картины выглядели дерзкими, смелыми и по-гайдаевски задорными. А если прибегнуть к тезису, что все познается в сравнении, то окажется, что даже не лучшие работы Гайдая на три головы выше того комедийного материала, который предлагают зрителю современные кинематографисты.
Как говаривал замечательный сатирик Аркадий Райкин, классика есть классика, к классике не придерешься.
