Интервью с того света: Владимир Набоков
Воображаемая беседа с эксцентричным классиком.
Недавно мы рассказывали о том, как классики любят друг друга поругать, и пришли к выводу, что главным хейтером от русской литературы можно смело считать Владимира Набокова. На этой неделе писатель стал героем нашей потусторонней рубрики и рассказал о детских забавах, фамильном гербе и собственных странностях.
С возвращением в родные палестины. Готовы предаться воспоминаниям?
Заклинать и оживлять былое я научился Бог весть в какие ранние годы.
Отлично. Что вы помните о детстве?
Передо мной встает большой диван, с клеверным крапом по белому кретону, в одной из гостиных нашего деревенского дома: это массив, нагроможденный в эру доисторическую.
Диван - это, конечно, здорово. А во что вы играли?
Из диванных валиков строилась крыша; тяжелые подушки служили заслонами с обоих концов. Ползти на четвереньках по этому беспросветно-черному туннелю было сказочным наслаждением.
Родители баловали вас?
Моя нежная и веселая мать во всем потакала моему ненасытному зрению.
Например?
Бывало, в петербургском доме, в отдаленнейшей из ее комнат, она вынимала из тайника в стене целую груду драгоценностей, чтобы позанять меня перед сном.
Чем вообще отличалась жизнь вашей семьи?
В обиходе таких семей, как наша, была давняя склонность ко всему английскому: это слово, кстати сказать, произносилось у нас с классическим ударением - на первом слоге.
Очень утонченно. Наверняка у такого импозантного писателя должен быть и фамильный герб...
Набоковский герб изображает собой нечто вроде шашечницы с двумя медведями, держащими ее с боков: приглашение на шахматную партию, у камина, после облавы в майоратском бору; рукавишниковский же, поновее, представляет стилизованную домну.
Чем начало ХХ века походит на первые десятилетия ХХI?
Это первое необыкновенное десятилетие века фантастически перемешивалось новое со старым, либеральное с патриархальным, фатальная нищета с фаталистическим богатством.
Когда вы были в эмиграции, как на Западе относились к нарождающемуся коммунизму?
Говорят, что в ленинскую пору сочувствие большевизму со стороны английских и американских передовых кругов основано было на соображениях внутренней политики. Мне кажется, что в значительной мере оно зависело от простого невежества.
А как вы относитесь к невежественным читателям?
Современные издатели пестуют "рядового читателя", которого не следует заставлять думать.
А к переводчикам художественной литературы?
Русские переводчики с английского - ослы просвещения.
Вы вообще терпеливый человек? Вам со многим приходилось мириться?
Я мирился с унизительным соседством романисток, лепечущих о разных йогах и атлантидах. Я терпел даже отчеты о "медиумистических переживаниях каких-то английских полковников индийской службы, довольно ясно помнящих свои прежние воплощения под ивами Лхассы.
А у вас у самого есть странности?
Я всегда был подвержен чему-то вроде легких, но неизлечимых галлюцинаций. Одни из них слуховые, другие зрительные, а проку от них нет никакого.
Ого! А с покойниками общались?
Когда мне снятся умершие, они всегда молчаливы, озабочены, смутно подавлены чем-то, хотя в жизни именно улыбка была сутью их дорогих черт.
Вы славитесь любовью к едким шпилькам в сторону коллег. Достоевского классиком не считаете...
Раз и навсегда условимся, что Достоевский - прежде всего автор детективных романов... Дешевый любитель сенсаций, вульгарный и невоспитанный.
И Горький вам не по душе?
Художественный талант Горького не имеет большой ценности.
А Уильям Фолкнер?
Ничтожество.
А Томас Манн?
Крошечный писатель.
Даже в "Дон Кихоте" Сервантеса вы отыскали изъяны...
Нелепые постоялые дворы, где толпятся запоздалые герои итальянских новелл, нелепые горы, которые кишат тоскующими рифмоплетами в костюмах аркадских пастухов, делают картину страны, нарисованную Сервантесом, примерно настолько же точной и типичной для Испании XVII века, насколько фигура Санта-Клауса точна и типична для Северного полюса века ХХ.
Вам не кажется, что сегодня русский народ пребывает в каком-то умственном оцепенении?
Паралич скорее всего порожден истерией и может быть вылечен разве что чудом...
У нас в чести очень странные законопроекты вроде запрета на аборты, "закона Димы Яковлева" или запрета гей-пропаганды. Слыхали о Елене Мизулиной?
По ночам ей снятся черти.
Что дала миру ненавистная вам советская власть?
Тип бодрого дебила, живущего на задворках полицейского тоталитарного государства, где слабоумие стало последним прибежищем человека.
Инсайдерский вопрос: как там в Раю?
Рай - это место, где бессонный сосед читает бесконечную книгу при свете вечной свечи!
И напоследок: как вы смотрите в будущее?
Хоть мало различаешь во мгле, все же блаженно верится, что смотришь туда, куда нужно.
По материалам из книги Владимира Набокова "Другие берега", его лекций о зарубежной и русской литературе.
