Власть не думает о следующих шагах, она думает о сегодняшней выгоде
Влащенко: Сегодня у нас в гостях украинский дипломат, председатель правления "Майдан иностранных дел" Богдан Яременко. Добрый вечер. Почему говорят, что украинская международная политика провальная? Чего мы не сделали? Яременко: Она нереформированная, как и остальные сферы общественной жизни. В нее не пришли ценности. Отсутствие ценностей, понимание того, как мы оцениваем внешний мир, делали нас флюгером. Мы, например, могли продавать оружие кому угодно. Ценности, если они входят в критерий внешней политики, не позволяют так поступать. Создаются какие-то предохранители, неформальные, в виде агентств, которые должны давать разрешения, а на самом деле контролируют в Украине кому пойдут деньги, появляется система оценивания по этому поводу - давать или не давать разрешение на продажу. Мы сегодня стратегические партнеры и с Казахстаном, и с США, и с Россией. Есть более 20 стран, с которыми мы стратегические партнеры. Так тоже не бывает - если мы заявили, что мы заключили Соглашение об ассоциации с ЕС, очевидно, что наши стратегические партнеры только там. Все остальные - это партнеры, важные страны. Итак - отсутствие ценностей, критериев оценки во внешнеполитической концепции. И после этого, конечно, нет идей. Кроме ценностей, конечно, есть и интересы. Они не сформированы, поскольку по многим вопросам нет внутриполитических консенсусов в Украине. Именно по развитию, экономическому видению, нет программ. Из-за этого нет понимания, как обеспечивать все это на внешней арене. Не поставлены задачи, внешнеполитические. Есть институты, которые должны это сделать, президент, например, но это делается таким образом, который не обеспечивает выполнения. Нет идей, нет принципов, ценностей, и нет финансов, за что делать.
- Если мы воюем, но торгуем, есть оккупация нашей территории, то почему нет заявления, что это война, а не АТО?
- Все зависит от того, что мы защищаем. Если мы защищаем суверенитет, территориальную целостность, право на выбор, мы объявляем войну, воюем, идем с открытым забралом. Вводим ситуацию в правовое состояние войны. Если мы защищаем наши экономические интересы, или свои, частные, торговлю с РФ, в том числе не только свои торговые интересы, а и интересы ЕС, - мы не идем на крайние шаги, которые бы, безусловно, привели бы к разрыву всех этих связей, экономических. Наш народ вышел на Революцию достоинства, заплатил жизнью, после этого погряз в войне, в которую его затянула Россия, и стал защищать страну. А украинская власть решила договариваться. Поэтому не будет официальной войны, будет АТО, а в ее рамках не обязательно разрывать отношения. Хотя уже давно очевидно, что не бывает 2,5 года АТО. Очевидно, что украинская власть защищает свои экономические интересы, дивиденды, а не принципы, на которых должно быть организовано государство, и которые могли бы обеспечить какое-то будущее украинскому народу.
- Что мы будем делать, если Европа откажется дальше нам помогать?
- На самом деле украинская власть уже вполне себе договорилась, поэтому и война не заканчивается. Она договорилась о поставках угля, об обратных поставках продуктов. Даже закон подписал президент о свободной экономической зоне в Крыму. Договорились о поставках электричества в Крым, обо всем договорились, то есть абсолютно война не мешает украинской власти, политикуму договариваться с РФ. Власть украинская спокойно поставляла бы туда и воду, и электричество, до сих пор, и возила бы товарняками, и по воде и цемент, из которого строят сейчас укрепления против нас, бункеры, из которых ракеты будут по нам вылетать в будущем, российские, - все это туда поставлялось, и поставлялось бы и дальше, если бы не крымские татары, не другие активисты. Власть не думает о следующих шагах, она думает о сегодняшней выгоде. Конечно, это делает невозможным анализ любой ситуации. Под давлением общественности делаются различные правильные заявления. Например, прошлой осенью президент попросил в разумный демократический способ подготовить стратегию возвращения Крыма. Ее нет. Мы свою стратегию возвращения Крыма, силами общественной организации, представили в декабре 2014 года. Мы ее не представили раньше, потому что ждали новый парламент. Думали, что это уже будет какая-то новая власть, которой нужны идеи и решения, что делать дальше. Что-то из того плана реализовано, несмотря на желание власти, что-то нет. Но власть не показала такого плана, потому что такой задачи - возвращения Крыма, президент и украинский политикум не ставят. Так же не ставят задачу о возвращении временно оккупированных территорий Донбасса.
- Что нужно для ратификации вашей концепции?
- В нынешней ситуации, с нынешним составом парламента, президентом, правительством, я вообще не вижу возможности, что подобные планы и стратегии в Украине будут рассмотрены и приняты. Они идут вразрез с их желаниями защищать свои экономические частные интересы на территории России или в других местах. Если мы начнем играть по-настоящему, защищая свою территорию, делая те шаги, которые нужно делать, то упадут какие-то кредитные рейтинги, упадут акции. Но если мы будем защищать бизнес интересы сегодня, то мы можем завтра не иметь Украину. Чем-то надо пожертвовать, когда идет война. Украинский народ готов жертвовать жизнью, а украинская власть не готова жертвовать ценой своих активов в Украине и за. Я не вижу в Украине политической силы, которая могла бы продуманно, взвешенно, быстро, принять эту концепцию. На итоговой конференции 14 января этого года президент сказал: "Я создам Женева плюс. Специальный международный, многосторонний переговорный формат для обсуждения вопросов Крыма". 24 августа, выступая на совещании перед украинскими послами, президент сказал, что он ожидает перехода своей инициативы в практическую плоскость. Очевидно, в такой деликатный, ненавязчивый способ президент поставил задачу внешнеполитической службе создать стратегию возвращения Крыма, создать международный механизм. А какой международный механизм нужен без стратегии?
- Насколько реальна для нас возможность безвизового режима?
- Дипломат должен бы ответить, что это решение вполне в руках Европейской комиссии. Нам был выдвинут ряд предпосылок, с которыми мы согласились. Мы это сделали и европейская комиссия признала, что Украина выполнила свои обязательства. Если бы президент был бы откровенный, то он бы должен был сказать, что общая ситуация для получения этого решения со стороны ЕС для Украины очень неблагоприятная. Она связана с эмиграционным кризисом в рамках ЕС. Неблагоприятная сегодня политическая атмосфера, в ЕС, для решения этого вопроса. У меня прогнозов нет, потому что нельзя обещать в дипломатии то, что делаешь не ты, а другие.
- Нам надо выстраивать армию, учитывая, что мы имеем нейтральный статус, и больше ни на что не рассчитывать в ближайшие годы?
- Украина не определила задачу вступления в НАТО так же четко, как вступление в ЕС. У нас в законе об основах внешней и внутренней политики записано, что мы должны вступить в ЕС. Но не написано, что мы должны вступить в НАТО ни в одном документе. В законе написано, что мы готовим себя к критериям членства в НАТО. То есть приводим себя к критериям замужества, не ставя задачу выйти замуж. Бесконтактная война - это война другого поколения и это современная армия, а такой армии у нас нет. К такой армии, возможно, через какое-то количество лет приблизится Россия, но она, однозначно, идет туда. У нас пока армия, которая может местами, там, где есть умные командиры, хорошие бойцы, хорошо воевать на уровне 43-го года. Нам надо разобраться с армией, коррупцией, экономикой. Мы отдаем сейчас очень много на армию - 5% ВВП, и это правильно. Но в реальном выражении эта сумма мизерная. Президент на День Независимости честно об этом сказал, что разница между тем, что мы имеем и хотели бы иметь, огромна. Нам нужно в разы больше. Не будет для нас простым вступление в НАТО.
- О чем говорят в Минске, что там делается?
- Возможно, эти контакты в Минске и нужны. Потому что есть вопросы пленных, линии разграничения. Не мы уже должны выходить сегодня из этого процесса, потому что есть позиция стран, от которых мы зависим. Мы не самостоятельная, на сегодня, страна. Прежде всего, экономически и политически. Мы не способны себя прокормить, и поэтому обязаны прислушиваться к нашим партнерам. Мы должны делать что-то другое, кроме Минска, но этого, другого, у нас нет.
- Какие самые тяжелые вызовы будут в ближайшее время в мире и в Украине?
- Картина туманна и не очень радостная. Началась волна терроризма и терроризм становится еще более радикальным, чем был. Он становится жестоким, грубым, защищаться от него очень трудно. Учитывая то, что накапливаются проблемы неравномерности распределения богатства в мире, очевидно, что это будет продолжаться. Никто не видит эффективных путей преодоления этих болезненных ран на теле планеты как Сирия, Ирак и т. д. Очевидно, что зона этой нестабильности будет расширяться, потому что тех ребят, с ИГИЛ, разгонят из Сирии, и они разъедутся по домам.
- Как вы смотрите на будущее национальных государств?
- При жизни нашего поколения, наших детей и внуков, национальные государства никуда не исчезнут и будут основным инструментом организации общественных процессов. Вообще есть такая концепция - размывание силы. Сила в современном мире исчезает, и носители силы исчезают. Появляется масса маленьких игроков, а не корпораций, которые могут всколыхнуть мир. Технологии двигают нас в направлении создания независимого человека и независимой местной общины.
Спасибо вам. 112.ua
