Еврозона: назрело время реформ
Мы не будем спешить входить в дом, который сгорел и до сих пор дымится, - говорит Марек Белька, директор Центрального банка Польши, объясняя, почему его страна до сих пор отказывается присоединиться к зоне евро.
Павел Шаламаха, министр финансов Польши, поддерживает его: именно потому, что мы не перешли на единую европейскую валюту, нам удалось нормально пережить кризис.
И они правы. Как спрогнозировал МВФ в начале 2016, Польша показала экономический рост в этом году 3,5%, что вдвое больше, чем у европейского валютного союза. То же самое можно сказать о британцах, шведах и чехах, которые не связаны с евро и сейчас успешно восстанавливаются после кризиса.
Без сомнения, через семнадцать лет после своего вступления в силу, единая валюта изрядно претерпела. Каким далеким кажется теперь это время с мечтами о процветании. Тогда заявляли, что замена национальных валют на евро даст свободу торговле и возродит экономику европейских стран. Поначалу казалось, что все так и происходит.
После введения евро, мы в течение почти десяти лет наблюдали экономический рост и снижение уровня безработицы, - говорит Грегори Клаес, научный сотрудник Института Брейгеля.
Институт Брейгеля работает в Брюсселе и является мозговым центром в области международной экономики.
Последствия кризиса
В 2008 году сказка закончилась. Кризис в Греции, резкий рост долга, дестабилизация южных стран, снижение долей рынка, спад производства и пик безработицы - еврозона переживает настоящий ад.
Достаточно посмотреть на цифры. С 1998 года Европа на 22 пункта уступает США по показателям экономического роста, производство снизилось в четыре раза, уровень безработицы достиг своего исторического максимума (по последним подсчетам 10,4%)
Хотя последнее время кажется, что все становится немного лучше. Как и прогнозировал МВФ, ЕС в этом году имеет рост 1,6%, безработица продолжает медленно снижаться.
Но чтобы возместить ущерб от кризиса, необходимо намного больше времени, - считает Патрик Артюс, главный экономист банка Natixis.
Неадекватные критерии с самого начала
Оглядываясь назад, легко провести анализ. Сегодня смело можно сказать, что такой сценарий вполне закономерен. Раньше, когда страна переживала кризис, она могла позволить своей валюте обесцениться. Этот позволяло снизить цену на свои товары и искусственно сделать их более привлекательными для экспорта. Теперь, когда все государства-члены имеют одну валюту, они не могут пользоваться этим механизмом.
Основатели евровалюты хорошо знали об этом. Но понадеялись, что со временем более слабые страны, лишенные кислорода девальвации, сделают все возможное, чтобы наверстать упущенное и догнать своих сильных соседей. Еще до вступления в клуб евро, эти страны должны были соответствовать принятым критериям конвергенции.
Проблема заключается в том, что эти критерии: ценовая стабильность, определенный уровень процентной ставки, здоровые государственные финансы были совершенно не адаптированы.
Заботились только о номинальной конвергенции, а не о важных различиях в реальном секторе экономики, между рынками труда, налогообложении или между торговыми балансами, - сетует Жером Креель, сотрудник французского центра исследований экономических конъюнктур.
Двухуровневая Европа
Так что, как и предсказывал американский лауреат Нобелевской премии, Пол Кругман, дисбаланс стал углубляться. В неспособных конкурировать странах промышленность и некоторые другие отрасли постепенно были поглощены более сильными соседями, особенно Германией.
И чем явней было это поглощение, тем сильнее становилась евровалюта. Все это способствовало сильным странам. Государства проводили абсолютно не скоординированную политику. Проще говоря, север улучшил предложение, а юг - спрос.
Вот так Европа оказалась на двух уровнях: центр - экспортер с избытком. Например, Германия является единственной страной, где доля промышленности в ВВП не снизилась с 2000 года. И периферия, специализирующаяся на строительстве, туризме и непродаваемых услугах, обреченная на вечный дефицит торгового баланса.
Кредиты разлетаются, как горячие пирожки
Этот механизм был усугублен смягчающим эффектом единой валюты. До ее создания более хрупкие страны, рынкам которых не очень доверяли, могли кредитоваться только под очень высокие проценты. Это стоило им дорого и ограничивало риск влезть в большие долги. Но эту узду сняли на следующий же день после введения евро.
Защищенные немецким зонтиком, слабочки внезапно оказались в состоянии занимать на очень выгодных условиях, и они не отказывали себе в этом. Опять же, основатели евро предвидели такую ситуацию, именно поэтому они ввели знаменитый пакт стабильности и роста предельного дефицита государственного бюджета в 3%, а долг в 60% от ВВП.
Но на самом деле, никто особо не считался с этими нормами. Так, Греция, не долго думая, навела порядок в своих счетах, чтобы преодолеть барьер. Это привело в итоге к печальным последствиям. Частные предприятия, особенно в Ирландии и Испании брали кредиты еще больше чем государства. Никто не обращал внимания, что они совсем не придерживаются пакта стабильности.
Именно поэтому потребовалось так много времени, чтобы осознать растущую разнородность между странами, - говорит Патрик Артюс.
Брюссель неумело управляет кризисом
Всего этого было уже достаточно, но европейские власти продолжали накапливать ошибки. В первую очередь Европейский центральный банк. Вместо того чтобы быстро пустить активы в оборот и повысить активность, как сделали центральный банки США, Японии и Великобритании, он продолжал вести непродуманную денежно-кредитную политику. Он даже сумел отличиться, повысив процентные ставки в 2008 и 2011 годах, в период серьезного экономического спада!
И в то же время многие правительства стран еврозоны, подталкиваемые людьми в черном из Брюсселя, прекратили мешать экономическому росту и применять меры слишком жесткие, даже по мнению МВФ.
Мы все еще расплачиваемся за это сегодня, - говорит Патрик Артюс. Тем более, что удары пришлись на инвестиционные расходы, а не на уже работающие, на образование, а не на пенсии.
В довершение ко всему, спасение стран, испытывающих трудности, о котором совершенно не предусмотрели, было разработано в спешке. Дыры латали с помощью Европейского фонда финансовой стабильности и системы Европейский механизм стабильности. Европейская счетная палата также указала в своем докладе ошибки, допущенные комиссией в управлении кризисом. Что касается Ирландии, парламентская комиссия настаивает, на том, что правительство этой страны стало жертвой шантажа и угроз со стороны Европейского центрального банка.
Выход из еврозоны приведет к катастрофе
Так нужно ли покончить с этой единой валютой, которая обошлась европейцам так дорого? Конечно же, нет.
Во-первых, потому что, несмотря на все свои недостатки, она принесла и продолжает это делать - огромную выгоду. Например, без нее процентные ставки будут гораздо выше, чем сейчас. Также зона евро значительно облегчает торговлю и ведение бизнеса в ее пределах. Она способствует более эффективному распределению ресурсов и укрепляет сотрудничество между государствами.
Вопрос об упразднении евро ни у кого даже не возникает. Ведь выход из еврозоны спровоцировал бы настоящую экономическую катастрофу для всех предприятий и банков. Даже радикальный Национальный фронт во Франции понимает это.
Так что всем участникам еврозоны еще долго придется уживаться друг с другом. Выход есть: необходимо в срочном порядке усилить бюджетное сотрудничество и добиться гармонизации налогового и трудового законодательства, чтобы предприятия из разных стран могли бороться на равных.
Нужно пресечь эту систему двух уровней: центр и периферия, - говорит Жером Креель. Однородность экономик всех участников это единственный возможный путь. Но мы еще не набрались смелости сделать это, потому что никто не видит пока своей выгоды. В любом случае, мы должны спешить.
