"Несколько лет пьем": жертвы "Боярышника" поделились своими впечатлениями
Выжившие после отравления спиртосодержащим средством для принятия ванн "Боярышник" в Иркутске считают, что их намеренно травят, и вряд ли перестанут употреблять непищевую спиртосодержащую продукцию в дальнейшем.
Согласно последним данным Минздрава региона, от отравления скончались 72 человека, еще 33 остаются в больницах.
С жертвами алкогольного мора пообщались пропагандисты из издания "Лайф". "Newsmir.info", приводит текст материала полностью.
Корреспондент "Лайфа" поговорил с выжившими после употребления "боярышника" иркутянами и понял, что пить его здесь вряд ли перестанут.
25-летний Алексей рассказывает свою историю в коридоре токсикологического отделения медсанчасти ИАПО. Он одет в темный спортивный костюм, на носу шрам, говорит, много дрался в молодости и не всегда побеждал. Разговаривает он медленно и негромко - громкие звуки в отделении токсикологии никому не по душе: врачи не любят шум, а у всех пациентов сильно болит голова.
Он лежит в палате с дюжиной тех, кому после "боярышника" удалось выжить. Состояние у всех разное, кто-то выпил и больше Алексея. Таким со временем становится хуже: отрава добирается до центральной нервной системы, выключает орган за органом, и их увозят на этаж выше.
Потом вся палата прощается с ними под стук колес каталки: комната с больными расположена прямо под коридором, по которому погибших увозят в морг.
"Травят нас"
Медики рассказывают о симптомах отравления метиловым спиртом, который неизвестно как оказался в средстве, в составе которого был указан этиловый. Симптомы мало похожи на опьянение даже в крайней его стадии: уже после первых рюмок в глазах темнеет, живот болит, начинается сильнейшее головокружение и тошнота.
Это и позволило некоторым из пациентов вовремя понять, что с ними что-то не так. Когда многих начало "кружить" после первой-второй, они и поняли, что пьют не привычную "бояру", а настоящую отраву. Многие дождались третьей-четвертой рюмки. Их в больницу привозили ослепших или уже в коме. Таких спасти уже не удавалось.
Утром пришла мать двух дочерей, оказавшихся здесь после употребления "боярышника". Одна из них умерла сразу, а вторую откачивали всем отделением.
Вместе с Алексеем стоят четверо пострадавших от того же "боярышника" мужчин. Собутыльник Алексея Стас за сегодня уже трижды терял сознание. У друга детства Алексея Андрея, с которым они встретились впервые за несколько лет сегодня в палате, до сих пор болят почки и иногда темнеет в глазах.
Андрей тоже вчера праздновал, но, что именно, вспомнить не может. Он и несколько его друзей взяли в торговом павильоне несколько бутылочек "боярышника", смешали их с водой и начали пить. Андрей почувствовал недомогание спустя почти полчаса.
Компания начала что-то подозревать, только когда у двоих из них начались "вертолеты", а в глазах стали появляться черные пятнышки. Друзья сейчас в реанимации на другом конце Ленинского района.
Что было дальше, Андрей вспомнить не может. Как и Алексей, он пришел в себя только утром и узнал друга молодости в соседе по палате - оба ходили в одну и ту же спортивную школу.
"На полки его не ставят, продают из-под полы"
Алексей знает о "боярышнике" всю подноготную. Напиток не новый, рынок в Иркутске давно налажен, купить его еще позавчера не было проблемой.
Сегодня от "боярышника" открещиваются даже те продавцы, на павильон которых дружно показывают местные мужики, мол, всегда тут брали. Внутри киоска о "бояре" никогда не слышали, не торговали и подчеркивают, что инспекция была сегодня днем и "ничего не нашла".
Алексей рассказывает о том, как и где приобретается концентрат для ванн:
- Купить его можно открыто в хозтоварах или магазинах стройматериалов. Там он прямо на полках лежит по полтиннику, по шестьдесят. В ларьках или магазинах его продают по знакомству или из-под полы. Приходишь, спрашиваешь, тебе со склада выносят и продают - на полки не ставят. Стоить он там может как угодно: хоть шестьдесят, хоть восемьдесят, хоть сто рублей. Есть места, где за пятьдесят можно взять, но это прямо искать такие надо. Недавно еще из машин продавать начали, как в фильмах наркотиками торгуют, видел? Становится легковушка в уголке площади, ее все пьяницы знают, подходят, сами берут, собутыльников зовут. А в машине один "боярышник", даже нормальной водки нет. Такой вот бизнес.
Свои точки
Около торгового центра "Европарк" стоят двое мужчин. Они ждут машину с торговцами "боярышником", которая приезжает каждый день. Время прибытия всегда разное, но обычно сейчас они уже мешают состав для ванн водой и спокойно пьют. Пара рассказывает о случае, когда "точка сгорела": несколько недель назад машина приезжала в другое место, пока там не случилась пьяная драка за последние бутылки. Как только поднялся шум, машина завелась и уехала. Больше в том месте она не появлялась.
"На вкус - мерзость, но дешевый"
На вопрос, зачем пить жидкость, на которой написано, что ее нельзя употреблять внутрь, Алексей пожимает плечами.
К разговору подключается еще один пациент с тем же "диагнозом". На вид ему лет пятьдесят, лицо у него опухшее, землистого цвета:
У жителей Иркутска, а конкретно неблагополучного, по мнению иркутян, Ленинского района, много финансовых проблем. Растущие тарифы ЖКХ, перекредитованность, безработица. Улица Розы Люксембург, разделяющая район надвое, усеяна объявлениями о выдаче кредитов. Некоторые из них обещают одобрение заявки даже тем, у кого проблемы с кредитной историей.
В июне Минфин поднял минимальную цену на водку до 190 рублей, то есть бутылка сравнительно безопасного спиртного, которое по крайней мере не воняет ароматическими отдушками и точно не содержит метанол, стоит вполне вменяемые деньги. Неужели нельзя переплатить за безопасность и качество? Речь же не идет о покупке элитного алкоголя за пять и более тысяч, а двух сотнях за то, чтобы пить то, что не убьет тебя тем же вечером.
Пока я об этом рассказываю компании в курилке, больные начинают протестовать уже на цифре 190:
Пропавший эликсир
В одном из дворов района Иркутск-2 сидят трое мужчин. Компания не может найти "боярышник", чтобы опохмелиться. Троица рассержена. Они рассказывают, что "фунфырики" никогда ни для кого проблемой не были, а тут вдруг их как рукой смело.
"Все все знают, но молчат"
Алексей удивляется, что полиция нашла лаборатории по производству контрафакта, как будто по совпадению, прямо в день массового отравления.
Сейчас полиция Иркутска занята обычными для ситуации вещами: рейдами по точкам продаж, задержаниями подозреваемых в продаже или изготовлении суррогата, а также допросами сотен свидетелей. Больше всего их беспокоит вероятность того, что партия метилосодержащего "боярышника" была изъята не полностью.
Ситуацию с массовым смертельным отравлением сотрудник органов называет "очаговой", но подчеркивает, что удивления заслуживает только количество отравившихся в один день.
"На таких, как мы, наплевать"
В фойе больницы, куда мы спускаемся с Алексеем и Андреем, сидит жена последнего с передачей. Он наклоняется поцеловать ее в щеку, но она зло отстраняется, машет рукой и шипит на него: "Отойди, от тебя воняет". От больных пахнет не простым спиртовым перегаром, от них исходит химический запах метана, похожий на застарелое болото. Отдав передачу, жена Андрея сразу собирается на выход.
Вернувшись обратно в отделение, Алексей закуривает на лестничной клетке больницы и рассказывает, что пить все равно не бросит: хочется все время, да и заниматься ему в городе больше нечем.
Проблема Иркутска - не локальная. По официальным данным, потребление суррогатного алкоголя или его заменителей вроде "боярышника" не сконцентрировано в Сибири, а распространяется на всю Россию. Каждый десятый житель страны употребляет вместо водки либо одеколон, либо другие спиртосодержащие жидкости.
Трагедия Иркутска могла произойти в любом российском городе. В каждом из них есть свой Ленинский район, в каждом кто-то торгует дешевым алкоголем мимо кассы. За него не требуется платить акцизы, клиенты выстраиваются в очереди и потребляют продукт исправно каждый день. Просто сейчас конкретно иркутянам не повезло: кто-то перепутал ингредиенты, а случайно или намеренно, разберется уже суд.
Но кто разберется с самым важным вопросом: что побуждает людей, которые, пережив отравление метиловым спиртом, продолжать играть в алкогольную лотерею? Неужели бедность и уныние настолько овладело простыми работягами с сибирских окраин, что они готовы травиться снова и снова, только чтобы притупить какие-то чувства на вечер, на завтра разобраться с тяжелым боярышниковым похмельем, а потом повторять этот цикл до самой смерти?
Нет, с такими вопросами без пол-литра не разберешься.
