Почему французские выборы всех удивят
Нельзя с уверенностью сказать, что инцидент с нападением вооруженного террориста на полицейских в Париже значительно повлияет на исход первого тура президентских выборов в воскресенье. Теракты во Франции, увы, не представляют собой редкость, и все, чей выбор определялся терроризмом, уже свое мнение сформировали.
Расклад накануне французских выборов, таким образом, довольно прозрачный.
По сути, старый истеблишмент в чистом виде представляет только Франсуа Фийон.
Сейчас уже мало кто помнит, что он был министром при Николя Саркози, а Саркози, мягко говоря, был далеко не самым "французским" президентом Франции: именно он вернул Францию в военную структуру НАТО, откуда ее в свое время в трудом и изрядным скандалом вытащил де Голль. И мало кто сейчас помнит, что именно патрон Фийона Саркози был главным организатором убийства ливийского лидера Муаммара Каддафи.
Не помнят этого просто потому, что на фоне Франсуа Олланда даже Саркози выглядит вполне успешным президентом. И, соответственно, члены его правительства воспринимаются уже не как не очень успешные сторонники так называемой евроатлантической солидарности, а как последние люди, при которых в стране еще были хоть какие-то успехи.
Но поскольку Фийон представляет политические силы хотя и более-менее традиционные, но противостоящие политикам, пребывающим в данный момент у власти, они употребили административный ресурс, чтобы его до власти не допустить.
Кстати, что касается используемого повода, то, на мой взгляд, жена любого политика заслуживает зарплаты его помощника, даже если отродясь не появлялась в офисе. Она по меньшей мере обеспечивает его собственную работоспособность, а это достаточно тяжелая задача, требующая изрядных затрат сил и времени. Думаю, что сам повод для скандала не стоит выеденного яйца, но, как известно, французские кулинары даже из выеденного яйца могут что-нибудь придумать.
Марин Ле Пен - представительница еще более давней, чем Фийон, политической традиции, но эту традицию сейчас принято считать недопустимой.
Поскольку, как я уже не раз отмечал, либеральные экономические школы не в состоянии осмыслить закономерности, возникающие в ходе роста производительности труда при его разделении. Либералы не могут ни адекватно описать, ни объяснить, почему и в каких условиях этот рост возникает. Поэтому нынешнее либерально-экономическое поле распространило понятие "разделение труда" на целые государства, и сейчас это глобальное разделение труда строится так, чтобы каждая страна узко специализировалась на немногих видах деятельности.
И именно из-за этого неправомерного применения либеральной экономической теории считается, что весь мир должен стать единой производственной системой, где каждая страна узко специализируется на немногих видах деятельности. А это в принципе несовместимо с понятием суверенитета страны, национального государства и многими другими понятиями, еще каких-то полвека назад совершенно естественными для всех.
Поэтому сейчас людей, пытающихся возродить традиции той эпохи, весь либеральный истеблишмент - и левое и правое его крылья - воспринимает как своих врагов. Поэтому Ле Пен провозглашают чуть ли не фашисткой, а то, что она ни в грош не ставит нынешнюю обязательную политкорректность, воспринимается вообще как кощунство.
Поэтому я не исключаю, что опросы общественного мнения сейчас выдают то, что в российской политической практике известно как "эффект Жириновского", а в американской - недавно стало известно как "эффект Трампа". А именно: люди, соглашающиеся отвечать службам исследования общественного мнения, стесняются сказать, что намерены голосовать за Ле Пен.
Так что, думаю, ее реальный рейтинг заметно выше, чем показывают опросы, хотя, конечно, недостаточен для того, чтобы выиграть в первом туре. Половина Франции за нее явно не проголосует.
Но я, в отличие от большинства опросчиков общественного мнения, не считаю, что во втором туре Ле Пен гарантированно проиграет.
В частности, если во второй тур, как ожидается, выйдут Ле Пен и Эммануэль Макрон, то, на мой взгляд, у нее шансы победить лучше, чем у Макрона. Потому что все призывы "не голосуйте за Ле Пен, она страшна и опасна" не перевесят облик самого Макрона, приемлемый разве что для женщин в возрасте его супруги. Макрон, как мы помним, женат на своей школьной учительнице, которая старше его на 24 года, и, насколько можно судить, с женщинами ей не изменяет. Дело, впрочем, не в его вкусах, а в том, что Макрон вполне очевидный выдвиженец тех же кругов, которые пять лет назад вытащили в президенты Олланда. И все попытки Макрона сделать вид, что он нейтральный, ни с кем не связанный кандидат, напрочь перечеркиваются тем, что значительная часть видных деятелей социалистической партии призывает голосовать именно за него, а не за официального кандидата от социалистов. И тем, что он, прежде чем стать кандидатом, успел довольно много поработать в банковских структурах и в правительстве Олланда. И, наконец, тем, что он, похоже, не только не хочет, но и не может внятно сформулировать свои позиции по какому бы то ни было вопросу.
Макрон своим неумением внятно сформулировать позиции очень напоминает мне Горбачева. И я даже не исключаю, что если президентом выберут Макрона, то судьба Франции в ближайшие годы будет очень похожа на судьбу Советского Союза при Горбачеве.
Наконец, неожиданной черной лошадкой выстрелил Жан-Люк Меланшон, человек крайне левых взглядов, довольно стремительно вошедший в четверку лидеров (отчасти благодаря тому, что многие левые, собиравшиеся, за отсутствием перспективных кандидатов на левом фланге, голосовать за Макрона, поверили в потенциальный успех Меланшона).
Конечно, до выборов осталось слишком мало времени, чтобы сделать резкий рывок - но на Меланшона может сработать тот же эффект, что и на Ле Пен. Желающие проголосовать за "крайних", как правило, куда менее откровенны в озвучивании своих планов, чем избиратели "центристов".
На мой взгляд, наилучшим вариантом для Франции было бы, если бы во второй тур выборов вышли Ле Пен и Меланшон, поскольку оба они по крайней мере безопасны для страны.
