Штекелю не стыдно
Леонид Штекель, известный одесский пропагандист Евромайдана из числа «жидобандеровцев», выступил с покаянной статьей «Мне стыдно!». О том, почему не стоит радоваться начавшемуся процессу «переобувания» евромайданщиков - в авторской колонке обозревателя «ПолитНавигатора» Валентина Филиппова.
Леонид Штекель
Вот я честно думал, что весь смысл Русской Весны в том, что мы больше никогда не услышим про этих Штекелей. Что чем бы ни закончилось народное восстание, между нами станет такая стена, что ни перепрыгнуть, ни перекричать. Но Штекель потому и Штекель, что если не перепрыгнет, не перекричит, то просочится. Поэтому, когда меня спрашивают «Ху из Штекель»? и сообщают, что «Ему стало стыдно», то я успокою всех - Штекелю не стыдно, Штекель просачивается.
Они все такие. Им главное просочиться в наше пространство, въесться в наш мозг, загадить наше сознание собой-любимыми. И, надо сказать, у них это всегда получается. Так и Штекель, вроде, застрявший в параллельной реальности среди нацистов и геев, накликанных им самим, он вновь просочился в наше пространство своим циничным «Мне стыдно».
Ну, что Вам сказать за Штекеля?
Штекель был жидобандеровцем задолго до того, как это стало мейстримом. Еще на заре диких девяностых Леня Штекель решил примкнуть к рядам украинских националистов, а в виду отсутствия в Одессе оных, был вынужден лично изображать их, вместе с такими же штекелями различного пола и возраста. Однако, в отличие от коллег, Леонид так и не стал ни мэром, ни девелопером, ни даже хозяином наливайки в спальном районе. Потому и выбрал нелегкий путь «неравнодушного гражданина» и общественного деятеля с глазами вопрошающими «а кормить будут»?
Что вам сказать. Такое впечатление, что даже западные гранты, щедро распространяемые всякими демократическими фондами, прошли мимо Леонида. Вот даже сын его Миша сумел что-то перехватить, съездить на курсы какие-то, а вот Леонид, как был «неравнодушным», так и остался.
И даже однажды, когда Штекель попал в какой-то общественный совет при одном из постмайданных губернаторов, он обнаружил, что денег там не платят. Его побратимы сокрушенно качали головой и говорили о собственной бескорыстности, однако осталось стойкое ощущение, что не платили именно Штекелю. Так можно сделать вывод, что это для нас Штекель бандеровец. А для бандеровцев он просто лох.
Не смотря на такое фатальное невезение, надо признать, что Леня Штекель, хоть и навязчиво, но всегда умел о себе напомнить. Обладая достаточно высокой писучестью всяких текстов, он регулярно выступал со страниц мелких газет и разделов блогов одесских сайтов. Подавал он свои мысли весьма оригинально.
«Ответ Леонида Штекеля губернатору» - гласил заголовок. Дальше шел текст в виде снисходительного пояснения губернатору, в чем тот не прав.
«Что возразил Штекель президенту Украины» - соответственно Леонид разъяснял, почему президент дурак.
«Штекель поставил на место премьер-министра».
В общем, создавалось впечатление, что Леонид Штекель состоит в личной переписке со всеми высшими чиновниками Украины. И тут я то ли похвастаюсь, то ли пожалуюсь, но этот «деятель освободительного движения» однажды даже опубликовал текст под заголовком «Ответ Леонида Штекеля Валентину Филиппову». Я был несколько озадачен, поскольку никогда ни о чем Леонида не спрашивал. Однако, вот он, ответ. Я из интереса пробежал глазами. Это была критика моей ироничной реплики о майдане «Ху из Майдан», где помимо прочего утверждалось, что майдан, это, прежде всего, против России и русских.
Леонид, как дважды два четыре, снисходительно объяснял мне, что майдан очень любит Россию и русских, и выступает против произвола и преступности, за демократию и народ, за высокие пенсии и зарплаты и прочую хрень, которую они до сих пор обещают уже не понятно кому.
Я тогда посчитал не тактичным спорить с Леонидом. Ведь ему ничего не возразил ни президент, ни премьер-министр. Почему я должен быть первым?
С тех пор прошло более трех лет, нас накрыла средневековая смута, массовые убийства стали обыденностью, государство откатилось к тейповой структуре, пещерный нацизм выплеснулся на поверхность, смывая с необъятных территорий следы недавней цивилизации. А Штекель так и продолжает строчить ответы и возражения несуществующим собеседникам. Воистину, счастливый человек. Мог бы быть. Если бы ему не запретили пользоваться русским языком.
И вот теперь, когда никакого пути назад нет, он написал «Мне стыдно». Ему стыдно, что он голосовал за Порошенко. Что майдан, как оказалось, против русского языка. И вызвал Штекель сразу интерес, его цитируют, даже не читая.
А я так скажу, Леонид Штекель снова просочился. Ведь его «Мне стыдно» хватило для того, чтобы о нем вспомнили. А ведь он ни в чем не раскаивается. Он говорит о том, что надо защитить не русских, а русскоязычных украинцев. О том, что ненавидеть Россию можно и на русском языке. Ссылается на русскоязычность многих «героев АТО». А мы тут многие уши развесили.
А вы знаете, он опять в тренде. На Украине сейчас произошла полная зачистка от любых русских политических сил. Даже от общественников. Даже просто от отдельных граждан, которые ничего не говорят, просто взгляд у них слишком русский.
И в образовавшийся вакуум уже лезут мародеры. И не зря Леня Шекель разродился своим «Мне стыдно» на ресурсе, принадлежащем Алеше Гончаренко. Именно это белесое ничто будет разыгрывать карту «защитника русского языка». Он уже во всяких телеэфирах на чистом украинском языке защищает русский язык и право празднования Дня Победы, как символа победы над «агрессорами, такими же, как Россия».
И вы знаете, у Гончаренко опять получится. На безбабье и гончаренко медсестра. И просто за обещание защитить русский язык он получит какие-то голоса избирателей. И вся Одесса получит право кричать в туалете «занято» на русском языке. И петь песню про Путина в оригинале.
Что касается Лени Штекеля, то его опять кинут. Он опять будет суетиться и писать ответы президентам, губернаторам и другим галактикам. Потому, что хочет напомнить о себе, потому, что хочет успеха и славы. Потому, что хочет, чтоб его все узнавали.
Поэтому, когда все кончится, пусть даже не все убитые будут похоронены, встретив Штекеля на Привокзальной площади, я сделаю вид, что не узнал его. Возможно, это будет слишком жестоко. Но я обязательно брошу несколько монет в его пластиковый стаканчик.
И пусть это будут последние деньги, заработанные русофобией в Одессе.
