Новости и события » Общество » Бабий Яр. Воспоминания очевидца

Бабий Яр. Воспоминания очевидца

Бабий Яр. Воспоминания очевидца

Отрывок из книги Анатолия Кузнецова "Бабий Яр". Воспоминания Дины Проничевой.

"До начала Отечественной войны я проживала со своей семьей в городе Киеве и работала артисткой в Киевском центральном театре кукол. По национальности я еврейка, моя девичья фамилия Мстиславская. В 1932 г. вышла замуж за Проничева, он - русский.

Наша семья состояла из меня, моего мужа, Проничева Виктора Александровича, его матери Екатерины Антоновны и двух детей: дочери Лидии, ей тогда было 3,5 года, и сына Владимира, ему минуло 1,5 года. Жили мы на улице Воровского, 41, кв. 27. Мои родные - отец, мать, два брата и сестра - тоже проживали в Киеве на ул. Тургеневской, 27/2. В начале войны братья были призваны в армию. В силу целого ряда причин, не зависящих от нас, ни моя семья, ни семья моих родных не были эвакуированы из Киева. 19 сентября в город ворвались немцы. 28 сентября по всему городу был расклеен приказ, коим все еврейское население обязано было на второй день, т. е. 29 сентября, к 8 часам утра явиться на Дегтяревскую улицу. В приказе было подчеркнуто, что необходимо взять с собой теплые и ценные вещи. За неявку приказ предусматривал расстрел. Кое-кто из друзей советовал мне бежать из Киева, другие, наоборот, разубеждали, говоря, что, поскольку я замужем за русским, меня немцы не тронут.

28-го я пошла к своим родным. Они совершенно растерялись и просили меня не покидать их. Я осталась и на следующее утро вместе с ними отправилась на Дегтяревскую улицу. Никто не знал о цели сосредоточения всего еврейского населения в районе Дегтяревской. Не предполагали, что будут убивать там ни в чем неповинных людей в такой огромной массе. У всех было такое мнение, что еврейское население немцы куда-то собираются вывезти. Это мнение подкреплялось еще и тем, что в приказе ставилось требование: брать с собой вещи. Из дома мы двинулись в 7 часов утра, с Тургеневской вышли на улицу Артема, а затем по улице Мельника до еврейского кладбища. Собралось огромное количество людей: мужчины, женщины, старики, дети. Матери несли на руках грудных младенцев. Одни тащили вещи на себе, другие везли на тачках, было много подвод с вещами, площадок.

До ворот еврейского кладбища на Дегтяревской улице никто не контролировал этого движения. У ворот кладбища образовался затор, виднелись проволочные заграждения и противотанковые "ежи". Около них стояли немцы в касках, вооруженные винтовками. Туда, за проволочные заграждения, впускали всех, оттуда же - никого, за исключением подвод и площадок, на которых привозили вещи.

Входившие через эти заграждения люди шли вперед метров 50 или 100, затем поворачивали налево таким образом, что еврейское кладбище оставалось с правой стороны. Там у забора у всех отбирали вещи и складывали тут же, причем еду клали отдельно, а вещи отдельно. Ценные вещи, как то меховые шубы, часы, кольца, серьги, немцы тут же отбирали и сразу же делили между собой. От того места, где у забора росла гора вещей, людей направляли вправо. Они шли вперед через рощу. Из рощи дорога вела вниз. Там стояли немцы с дубинками и собаками, образовав коридор, через который пропускали одного-двух человек. Когда люди проходили через этот коридор, их избивали. Того, кто пытался обойти коридор, немцы заворачивали собаками, стоящими в стороне. Когда люди выходили из коридора, они сразу попадали в руки полицейских, которые тут же на большой площадке их раздевали. Раздетых донага людей гнали по одному вверх по склону горы. Люди достигали гребня горы и там выходили в прорез песчаной стены к оврагам. Я со своими родными тоже шла этой дорогой. Я была без вещей: у того места, где складывали вещи, с меня сняли белую шубку. Затем, следуя дальше, я в толпе потеряла родных. Когда я проходила через этот живой коридор, образованный немцами, меня избили точно так же, как и всех. Подходя к коридору, я слышала стрельбу из пулеметов и поняла, что сюда пригнали людей для того, чтобы их уничтожить. Я решила попытаться спастись. Выбросила свой паспорт, оставив только некоторые документы, как то профсоюзный билет, трудовую книжку, в которых записана только моя фамилия, а национальность на указана. На чисто украинском языке заявила, что я не еврейка, что я украинка и случайно сюда попала. При этом я ему показывала свои документы.

Он мне предложил сесть неподалеку от того места, где раздевали евреев, и сказал, чтобы я подождала до вечера, когда смогу пойти домой. Я присоединилась к группе людей, которые случайно туда попали.

В течение дня я видела страшные картины: люди на моих глазах сходили с ума, седели, вокруг раздавались душераздирающие крики и стоны, беспрестанно стреляли из пулеметов, немцы отбирали у матерей детей и бросали их с обрыва в овраг.

К вечеру к нам подъехала машина, из нее вышел немецкий офицер. Расспросив, что это за группа, он приказал всех нас расстрелять, объяснив, что отсюда нельзя выпускать людей, которые хотя и не являются евреями, но видели все то, что здесь произошло. Нас построили и погнали вверх. Войдя в прорез песчаной стены, мы оказались на узкой тропинке на краю обрыва. С противоположной стороны оврага немцы начали расстреливать нас из автоматов.

Нас оказалось примерно 25-30 человек. Рядом со мной люди после выстрелов падали вниз с обрыва. Еще до того, как в меня полетела пуля, я бросилась вниз. Упала на трупы только что расстрелянных людей и прикинулась мертвой. Я слышала, как немцы спустились вниз и пристреливали раненых. Боялась пошевелиться. Ко мне подошел полицейский, увидел, что на мне нет следов крови, подозвал немца, сказав ему при этом, что я, кажется, еще жива. Я затаила дыхание: один из них ногой толкнул меня так, что я оказалась лежащей лицом вверх. Немец стал одной ногой мне на грудь, а другой - на тыльную часть руки - кисть. Убедившись, что я на это не реагирую, они ушли. На руке у меня образовалась рана, шрам от которой сохранился.

Прошло немного времени, и нас стали засыпать землей. Слой земли был небольшим, и мне удалось выбраться. Уже в темноте я тихонько подползла к стене обрыва и с величайшим трудом выбралась наверх недалеко от той площадки, где перед расстрелом раздевали. Когда я взбиралась по обрыву вверх, меня окликнул мальчик, тоже оставшийся в живых. Двое суток я вместе с ним пыталась выбраться из Бабьего Яра. Первый день я укрывалась на дереве, а мальчик сидел в кустах. Второй день я просидела в мусорной яме. К утру третьего дня мальчик, который пытался пробраться к Куреневке, был убит. Я слышала два выстрела, но не видела стрелявшего.

В тот день я забрела в какой-то сарай. Меня обнаружила хозяйка. Я скрыла историю своего побега из Бабьего Яра и рассказала ей о том, что иду с окопов, попросив показать дорогу в город. Она как будто бы согласилась. Подмигнула своему сыну лет 17и, тот куда-то исчез и вскоре явился с немецким офицером. Указав на меня, крикнул: "Ось, пан, юда!". Немец приказал мне следовать за ним. Мы прошли примерно шагов 50.

Офицер завел меня в один из домиков, где несколько немцев завтракали. После завтрака немцы ушли, оставив одного караулить меня. Этот немец заставил меня убрать одну комнату, затем вторую. Через некоторое время тот же офицер в сопровождении сына той же хозяйки, которая меня выдала, привел двух молодых еврейских девушек, а затем нас уже троих повел в Бабий Яр к тому месту, где я наблюдала раздевание людей за четыре дня до этого. Оказалось, что я недалеко уползла от места расстрелов. Мы очень быстро пришли к этой так называемой раздевалке. Нас присоединили к группе стариков и детей. Мы прождали несколько часов. Прибыла машина с советскими военнопленными для засыпки оврагов с трупами. Нас посадили на эту машину. Сначала нас повезли к гаражам, которые были расположены против еврейского кладбища, но там нас не приняли и повезли дальше. В этой группе была медсестра Люба Шамин. Мы с ней договорились, что при удобном случае на ходу прыгнем с машины. Так мы и сделали. В районе Шулявки я спрыгнула с машины первая. Окружившим меня людям я рассказала, что немец, который взялся меня подвезти, не остановился там, где мне нужно было, и поэтому я вынуждена была прыгнуть на ходу. Оттуда я направилась к жене моего двоюродного брата, польке Фалинской. Там меня приютили и оказали помощь".

Дина Проничева

Дина Проничева


Как мощность зарядной станции влияет на скорость зарядки устройства

Как мощность зарядной станции влияет на скорость зарядки устройства

Какую мощность зарядной станции выбрать? Разбираем на примерах Индивидуальная зарядная станция для электромобилей, предназначенная для домашнего использования, является комплексным решением. Она позволяет заряжать электрокары и гибридные автомобили...

сегодня 14:08

Свежие новости Украины на сегодня и последние события в мире экономики и политики, культуры и спорта, технологий, здоровья, происшествий, авто и мото

Вверх