Наказание за одиночные протесты в Беларуси: от суда до психбольницы
Власти Беларуси все чаще используют принудительную психиатрию в качестве оружия против участников индивидуальных протестов."По 500 тут нет", - такая надпись содержалась на куске картона, с которым 28-летний безработный Роман Кузьменков 14 мая вышел на центральную площадь Ленина в Орше - крупном райцентре в Витебской области. В Беларуси "по 500" это всем понятный намек на зарплату в 500 долларов США, обещанную президентом страны Александром Лукашенко еще в 2005 году, но так и оставшуюся мечтой. Правоохранители на несанкционированную акцию отреагировали быстро и жестко. Одиночный пикет был пресечен милицией уже через пятнадцать минут, а к вечеру того же дня парень был оштрафован районным судом на 20 базовых величин (около 213 евро). На этом история не закончилось: через день у Кузьменкова дома был проведен обыск, и он был вызван в Следственный комитет. А попытка провести пикет повторно закончилась психиатрической экспертизой.
Протест аполитичного белоруса
О том, что кто-то вышел на площадь сотрудник правозащитного центра "Весна" Игорь Казмерчак узнал из письма на электронную почту оршанского регионального портала, который он редактирует. Роман Кузьменков даже не осознает, считает Казмерчак, какую услугу ему оказали неравнодушные неизвестные люди, которые успели сделать фото пикета и прислать в редакцию. Ведь иначе пикетчик-одиночка мог сесть на пару недель в тюрьму либо, как показали дальнейшие события, оказаться пациентом психиатрической клиники, и об этом никто бы не узнал.
Акция никак не анонсировалась, поясняет правозащитник, поэтому его коллеги, которые сразу же отправились на площадь, получив сигнал, стали свидетелями лишь отъезда милицейской машины с задержанным. Так как имя его было неизвестно, поиски в отделах милиции ни к чему не привели, поэтому волонтеры решили с утра следующего дня дежурить в суде. Но выяснилось, что задержанного экстренно осудили в тот же день. Только оказавшись на свободе, Роман Кузьменков сам сумел выйти на связь с правозащитниками.
С активистами оппозиционных организаций работать проще, говорит Игорь Казмерчак, они лучше юридически подготовлены, и милиция ведет себя по-другому. Но Роман Кузьменков не состоял ни в каких движениях или организациях, опыта политической борьбы у него не было. Об этом свидетельствует и форма пикета: он поставил картонную табличку возле памятника и стал читать книжку. "Пикет был актом отчаяния человека, которого довели до предела, когда молчать уже невыносимо", - считает Игорь Казмерчак.
Жизнь и репрессии в глубинке Беларуси
В интервью DW Роман Кузьменков с такой оценкой согласился. В Орше, говорит он, нормальных зарплат нет: не то, чтобы 500 долларов, но даже нет 500 белорусских рублей (250 долларов в эквиваленте). Ранее он уволился с работы, где его заработок составлял всего 300 рублей. На такие деньги, по его словам, прожить невозможно. Он попробовал начать свой бизнес, но в реальности оказалось, что условия для его ведения быстро привели молодого человека к разорению.
Чаша терпения переполнилась, признается Роман Кузьменков, когда год назад он попал в категорию "тунеядцев" по декрету президента №3 "О предупреждении социального иждивенчества" и, будучи безработным, должен был уплатить специальный сбор в казну. В начале 2018 года этот декрет был отменен, но ему на смену пришел новый, и Роман снова попал под его действие. По положению указа, трудоспособные неработающие граждане будут лишены субсидий при оплате коммунальных услуг. "А у меня даже нет денег пополнить баланс мобильного телефона", - говорит Роман Кузьменков.
Поэтому он и решился на протест, но власти, как отмечает Игорь Казмерчак, пошли на непропорциональное использование силовых структур для давления на человека с самодельным плакатом. На следующий день после суда у Кузьменкова дома был проведен обыск, в результате которого были изъяты компьютер, принтер, и жесткий диск. Еще через день его вызвали в Следственный комитет, где следователь стал задавать вопросы о пикете, хотя функция СК расследовать уголовные преступления.
Но и на этом история не закончилась. Роман Кузьменков, находясь в безвыходном положении, 21 мая предпринял отчаянную попытку снова выйти на пикет. Но уже не на центральной площади, а в своем спальном районе. Его снова задержала милиция, и на этот раз он провел сутки в камере ИВС (изолятора временного содержания). А на следующий день его с шестью сокамерниками доставили в суд, но так и не вызвали. К вечеру молодого человека повезли на психиатрическую экспертизу, где двое врачей несколько часов задавали ему разноплановые вопросы: от смысла народных поговорок до мотивации протеста.
Власти используют принудительную психиатрию
Витебский представитель Белорусского Хельсинкского комитета (БХК) Павел Левинов считает, что Роману повезло выйти в тот же день. В Витебске, вспоминает он, пять лет назад был громкий случай с врачом-правдолюбцем Игорем Постновым, который также в одиночку решил выявлять нарушения при закупке медоборудования. За это его почти месяц насильно удерживали в закрытом отделении психбольницы. А в 2018 году Левинов пытается помочь женщине, которую отправили в психбольницу только за то, что она писала много жалоб.
Власть, говорит Левинов, понимает, что на протестах годовой давности против декрета №3 активность проявляли не оппозиционеры, а не ангажированные в политике люди, поэтому деятельность таких одиночек нужно превентивно пресечь. А силовики знают, что в отрыве от каких-либо организаций люди совершенно беспомощны, и пользуются этим.
Координатор ПЦ "Весна" Владимир Величкин приводит в качестве примера события в Бресте. Во время прошлогодних протестов ярко заявила о себе активистка Наталья Попкова. Ее неоднократно задерживали силовики, и в конце концов она также была принудительно помещена на три дня в психиатрическую больницу, после чего решила временно покинуть страну. Задача властей в глубинке, считает Величкин, запугать и дискредитировать лидеров-одиночек. Сам по себе факт направления в психбольницу ставит на них в общественном сознании нежелательное клеймо.
