Западные историки о расстреле царской семьи
Расстрел Николая II и его семьи был осуществлен в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Как оценивают это трагическое событие историки в Германии и Австрии?
Последний российский император Николай II и его семьи были расстреляны в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Вместе с Романовыми были убиты их приближенные. Русская православная церковь канонизировала Николая II и его семью и 17 июля отмечает день их памяти.
DW: Какова была реакция на убийство в российском обществе того времени? Хотя приходится учитывать тот факт, что далеко не все узнали о смерти царской семьи сразу после расстрела...
Екатерина Махотина (Dr. Ekaterina Makhotina), доктор исторических наук, Боннский университет: Убийство царской семьи не стало для российского общества каким-то шоком, чем-то совершенно неожиданным. Отношение к Николаю в то время было если не отрицательным, то равнодушным. В России практически не было общественных групп, которые выступали бы за восстановление монархии и самозабвенно любили бы Романовых. Когда Николай Второй перенял командование армией в 1915 году, он подложил сам под себя бомбу замедленного действия: все неудачи записывались с этого момента на его счет. В том, что Россия вынуждена участвовать в Первой мировой войне и к каким последствиям вело это участие, обвиняли царя.
К концу войны разговоры о царской семье опустились до оскорбительного юмора. Как пишет историк Борис Колоницкий, накануне революции 1917 года прозвище "царь-дурак" было самым распространенным прозвищем Николая Второго. Под этим подразумевались как слабость характера, так и общее интеллектуальное развитие монарха. Кроме того, Николаю припоминали и "Кровавое воскресенье", когда в 1905 году были расстреляны протестовавшие рабочие, и давку во время праздника на Ходынском поле по случаю коронации Николая, в которой погибло более тысячи человек. Сегодняшняя популярность царской семьи, исключительно положительное отношение к ней идет вразрез с тем, как относились к Романовым 100 лет назад.
Ян Кузбер (Univ.-Prof. Dr. Jan Kusber), профессор, доктор исторических наук, Университет имени Гутенберга в Майнце: Было ясно, что возвращение к монархии в России вряд ли возможно, особенно в среднесрочной перспективе. Но столь жестокого убийства никто в России не ждал. Ранее большевики планировали провести открытый судебный процесс над Николаем Вторым, - чтобы подвести символическую черту под эпохой царизма в России. За проведение такого процесса, в частности, выступал Троцкий. Ленин, в свою очередь, опасался, что Романовы все еще любимы в народе, а потому суд может принести совсем не те плоды, которых большевикам хотелось бы. Ленин посчитал, что в условиях Гражданской войны будет целесообразнее втайне убить всю семью и хранить молчание об этом как можно дольше.
DW: В ноябре 1918 года германскому императору Вильгельму II удалось покинуть страну и дожить до старости за ее пределами. Почему не удалось вывезти из России Романовых?
Ян Кузбер: Конкретных попыток вывезти царскую семью из России не предпринималось. Переговоры, весьма осторожные, велись, в частности - послом в России графом фон Мирбахом. Однако Германия в тот момент была заинтересована в сохранении мирных отношений с Россией, новые конфликтные ситуации или даже поводы для их возникновения не были нужны никому, а потому Мирбаху фактически приходилось действовать в одиночку,- без согласования своих действий с Берлином. Король Великобритании Георг V, будучи двоюродным братом Николая, выступил с предложением принять у себя царскую семью, однако тогдашнее лейбористское правительство, испытывавшее симпатии к большевикам, его не поддержало. Кроме того, в Лондоне опасались революционных настроений, которые захлестнули Европу, и приезд царской семьи мог бы расшатать ситуацию в обществе.
DW: Почему для большевиков, в частности, для Ленина, это было так важно: убить последнего русского царя?
Екатерина Махотина: Большевики пели "Марсельезу" и размахивали красными флагами. Они приравнивали свою революцию к Великой французской революции. Новый мир, ими управляемый, должен был стать социалистическим раем на Земле. Казнь российского царя, как и казнь французского короля в 1793 году, была важным символическим шагом для новой власти - и частью идеологического объяснения "красного террора": рождение нового мира невозможно без идеологического и физического уничтожения мира старого, ведь "социалистическая революция" технически была скорее бескровным переворотом, произошедшим в октябре 1917 года. Это идеологическое объяснение существовало рядом с достаточно прозаической теорией о том, что противники большевиков собирались выкрасть Николая Второго из Ипатьевского дома в Екатеринбурге.
Элизабет Хереш: Убиты ведь были не только Николай с семьей, но и великие князья. Большевики целенаправленно истребили всех Романовых, находившихся на территории страны, чтобы не было ни малейшего напоминания об их присутствии и ни малейшего шанса на их возвращение во власть. Эти действия схожи с тем, что происходило во время Великой французской революции. Советская революция вообще была такой же лживой, как и французская: те, кто пришел в итоге к власти, предали свои идеалы, и произошло это очень быстро.
DW: Николай не был сто лет назад царем-батюшкой, которого любили массы. Скорее - наоборот. Как так получилось, что образ его трансформировался в наши дни настолько, что порой кажется, что речь идет о двух разных Николаях?
Екатерина Махотина: В новейшей истории России возрождение культа Николая и царской семьи неразрывно связано с возрождением популярности Русской православной церкви. Культ Николая Второго - это также часть романтизации, идеализации дореволюционной России в контексте отрицания революции как самого страшного и губительного, что только бывает в истории. Возрождение культа царской семьи - это часть идеологии патриотических, национально-консервативных, преувеличено религиозных общественных сил, частично входящих в политический истеблишмент. Видно, что публичная история, как и в советское время, показывается в черных и белых тонах, исключая серые, отличающиеся многозначностью, альтернативностью, противоречивостью. В публичном пространстве доминирует недифференцированное, позитивистское представление о российской истории. Отношение к Николаю - пример ретроградного отношения к истории. Однако из всех Романовых Николаю тяжелее всех: в исторической политике Кремля особого почитания последнего монарха мы не увидим: слишком силен образ "слабого царя", не сумевшего противостоять революционной "смуте".
Главная проблема сегодняшнего отношения к прошлому в российском обществе заключается в том, что история является символом веры, священным объектом. Историю познают через эмоции, сентиментальность, ритуалы приобщения: история как блокбастер. Спокойное познание истории, взвешенная дискуссия и обмен аргументами стали очень редки. Но эмоциональная дистанция по отношению к прошлому необходима не только для профессиональных историков. Иначе верен парадокс Гегеля, что история учит тому, что ничему не учит.
Ян Кузбер: Историческая политика в России нацелена сегодня на создание в массовом сознании россиян "правильных" образов прошлого, к которым относится все, что способствует созданию имиджа России как великой державы - сильной, доброй, справедливой, стабильной. Революции 1917 года со сменой власти и последовавшей войной в этой "концепции" нет места. А канонизированная царская семья идеально вписывается в "набор" положительных образов прошлого: Николай становится символом "доброй автократии", сильной власти, мучеником, убитым в ходе неправедных действий, ввергнувших страну в пучину многолетней братоубийственной войны.
