Роман Безсмертный: Политика - это не шоу, а искусство управления государством

В Днепре побывал будущий кандидат в президенты, который не боится говорить правду

Правда или популизм? Рациональная дискуссия или шоу? Построение государственной машины или раздача "обицянок"? В каждом из этих случаев Роман Безсмертный выбирает первое. Роман предлагает бороться не с последствиями, а с причинами. Это долгая, системная, часто - непопулярная и болезненная штука. Вдвойне непросто выйти и заявить, что ты - "белая ворона". Ведь "модус операнди" украинского политика - действовать строго по-другому: завалить избирателя яркими обещаниями и простыми, понятными, но неработающими рецептами, избраться - а там хоть трава не расти.

Парадоксально, что и граждане Украины за двадцать лет привыкли к такому формату, хоть и обманываются с завидной регулярностью. Политик говорит о сложных и скучных вещах? Поди пойми, что он там говорит, пусть лучше что-то простое и понятное пообещает. Привычки, особенно вредные, трудно ломать. Но ради здоровья организма (в этом случае - государственного) - необходимо. Роман Безсмертный взялся за эту работу: переформатировать украинскую политику и ее отношения с людьми, избавить и ту, и других от вредных привычек, ведущих к недееспособности и бедности. Он ступил на трудный путь - и мы желаем ему удачи.

На встрече в Днепре политик обсуждал с горожанами, какой они хотят видеть Украину, и, в свою очередь, рассказывал о своем видении. Чтобы лучше понять, какие ценности исповедует будущий кандидат в президенты Роман Безсмертный, предлагаем вам самые интересные моменты его выступлений во время дискуссии Днепре.

О дискуссии и зачем она нужна

За это время мы побывали уже в Харькове, Львове, Одессе, Виннице и Днепре. Какое задание мы ставим перед собой? Первое - проверить определенные позиции и наши предположения относительно диагнозов и способов лечения "болезней" украинского государства, чтобы выработать программные пункты и получить заявку на их реализацию от общества. Это попытка пойти к людям и предложить им "real politik", которую можно продумать и реализовать. Выборы - это не просто голосование за того или иного человека, это голосование за позиции. И требуется точно понимать, что именно сегодня достойно выполнения.

Мне важно понять: я как менеджер нужен в этой ситуации? Или, как в 2005-м, мне скажут: "Ты, конечно, парень хороший, у тебя докторская диссертация, но ты не нужен тут". Сегодня то, что я говорю - возможность спасти ситуацию, стабилизировать ее: и в части организации территорий, и институтов управления, в области прав человека. Накопилось столько институциональных проблем, что их можно решить только методичной, точной работой профессионалов, наскоком это не решить.

О том, какой должна быть политика

Мы поставили целью в ходе этой дискуссии кардинально поменять рельеф предвыборных дискуссий. Убрать из украинской политики шоу и превратить ее в нормальную дискуссию вокруг искусства управления государством. Потому что политика - это именно искусство управления государством. Превратив политику в шоу, мы не получаем заявок от общества на определенные действия власти, а потом вместе сетуем, что на наши головы не просыпалась манна небесная. Действия, которые предпринимают политики, кандидаты и их команды, должны или поддерживаться людьми, или не реализовываться. Политика должна быть реалистичной, избавленной от популизма и пустозвонства.

Или мы будем продолжать играться в шоу в политике, и тогда в принципе не имеем перспектив - вы можете возражать или соглашаться, но украинская политика в ее нынешнем состоянии не является средством решения проблем страны. Или мы меняем ситуацию, и говорим про серьезные вещи и способы решения проблем.

О Днепре и "усталсти от войны"

Чем меня поразил Днепр? Люди и город несут в себе колоссальную усталость от войны. Я такого эффекта не видел нигде. Этому есть объективные причины, но это очень чувствуется в общении, чувствуется во всем. Люди избегают темы войны: эта рана болит, она кровоточит, и я понимаю такое поведение. Это еще сильнее убеждает меня в том, что мы должны искать инструменты завершения горячей фазы войны: обстрелов, бомбардировок и так далее. И далее разрешать противостояние. Увы, то, что замешано на крови, на смертях, будет разглаживаться десятилетиями.

Здешний музей, где я побывал - это не музей АТО. Если точно его назвать, это "музей роли Днепра в том, что Украина остановила врага". Днепр сделал очень много для того, чтобы остановить войну. Но именно в Днепре я заметил парадоксальную раздвоенность. У многих днепрян заметно непонимание того, как Россия могла вообще напасть на Украину? Если для большинства людей, с которым мы уже виделись, даже в Харькове ответ на этот вопрос уже сформулирован, и там люди воспринимают Россию как врага и не иначе, то тут в душе у многих все еще идет внутренняя дискуссия на тему "А что сталось? Или нас кто-то друг с другом специально стравил?" Эта раздвоенность будет огромной проблемой, потому что она экстраполируется на политику.

Об отношениях с Россией

То, что происходит - это война с Россией, это однозначно. Часть изменников перешли на сторону врага. Я не верю, что мы выйдем из войны с Россией, и сможем вернуться к прежним, довоенным отношениям друг с другом. В нынешней ситуации Киеву крайне необходим прямой диалог с Кремлем. Подчеркиваю: именно с Кремлем, поскольку Кремль - далеко не вся Россия.

Нам надо прекратить горячую фазу этой войны. В условиях, когда подвисает Нормандский формат, когда Трехсторонняя контактная группа просто контактирует, а не решает вопросы, нужен прямой диалог с Кремлем. Если Трамп идет на разговор с Ким Чен Ыном, то почему нам нельзя идти на диалог с Путиным? При этом поверьте, такого "чуда", как диалог Трампа с Путиным, в исполнении Безсмертного вы не увидите. Потому что я очень хорошо знаю, кто такой Путин, и как это используется в информационном поле.

Во-вторых, совершенно очевидно, что мы обязаны заботиться о тех людях, которые оказались в оккупированной зоне. Это минимизирует тему с так называемыми "гуманитарными конвоями России", в которых везется 23 оружия и боеприпасов. Это станет частью и подготовки миротворческой миссии. Я называю этот процесс "безопасной реинтеграцией". Прекращение обстрелов, обмен незаконно задержанными, пленными, заложниками, дальше - выход на вопрос режима существования этой территории. Необходим социальный пакет, который Украина должна сформировать для жителей реинтегрируемых территорий уже сейчас. Реализация его может идти через церковь. Там сейчас более 600 приходов, из них 400 протестантских, и далее поровну между УПЦ МП и УПЦ КП. Все они запросто могут работать с населением. Документы о рождении, о браке, о смерти тоже могла бы выдавать церковь - она тысячи лет этим занималась. В общем, есть понятные вещи, которые можно уже сейчас делать, но они не делаются. Для меня это непонятно.

Перерастет ли это в дальнейшее возрождение сотрудничества? Вот в это я совершенно не верю. А это означает кардинальное изменение экономической и промышленной политики страны. Я отдаю себе отчет, что это означает для Днепра с его уникальным и колоссальным военно-промышленным комплексом. Очевидно, что этот комплекс должен теперь служить для укрепления украинской армией. И над этим надо работать уже сейчас.

О том, зачем Безсмертный идет в президенты

Не могу смотреть, как люди во власти плохо делают свою работу, и не могу видеть, насколько беспомощны украинские государственные институции сейчас. У меня это чувство возникло, когда в Минском процессе я почувствовал слабость государственных институтов Украины. Работая с Кучмой, с Ющенко, я на все это смотрел по-другому. Когда я увидел это бессилие, понял, что наблюдать за этим со стороны больше невозможно. Видя, как на второй, третий, четвертый год войны не был восстановлен ВПК, я понял, что мы имеем дело с немощностью не конкретных физических особ, а государственных механизмов.

Особенно обидно то, что я застал время, когда было по-другому. При том же Кучме, когда разгорался конфликт вокруг острова Тузла в 2003-м. Как только нажали на все необходимые точки, противник отошел назад. А боязнь принятия ответственных решений приводят к ситуациям, в которой мы находимся сейчас.

Меня трудно очаровать - если говорить о кумирах в политике. Я историк, изучал все это и у меня нет иллюзий, зато есть опыт. Тем более, везде свои нюансы. Ли Куан Ю к Украине лепится, как, простите, горбатый до стены. Точно так же к Украине "лепится" Де Голль. Нам требуется украинская система координат, украинские государственные и общественные институты, построенные на понимании того, кто мы есть. Тогда они сделают нас сильными. И я принял решение идти в президенты, чтобы строить такие институты.

О том, "технический" ли кандидат Безсмертный

Я мог бы ответит на этот вопрос смешно, но выберу другой вариант ответа, потому что смеяться уже не хочется. Скажите: какого черта мне так распинаться, чтобы не дойти до финала? Это не имеет никакого смысла. Это для того, чтобы сказать - арривидерчи, я вас поимел? Я в такие вещи никогда не игрался. Поэтому огромная просьба: не тулите меня ни к Банковой, ни, тем более, к Юлии Тимошенко. Между нами разница, как между небом и землей.

Проанализируем позиции. Если б я хотел быть с Банковой, я бы оставался в этом вялом и беспомощном Минском процессе. С Тимошенко - рассказывал бы вам про перераспределение полномочий между президентом и премьером. С Гриценко - объяснял бы вам, что Украине нужна авторитарная власть. Разве я про это рассказываю? Я знаю их программы и считаю их слабыми.

Не собираюсь исполнять техническую роль. Я сменил амплуа и больше не являюсь технологом и организатором предвыборного процесса. Я решил заниматься большой политикой и точно знаю, что буду говорить избирателям правду. Дело избирателей и вас, журналистов - поддерживать меня в этом или не поддерживать. Я не буду рассказывать про то, что все проблемы в следующем году исчезнут, а война завтра закончится. Но я буду говорить: чтобы война прекратилась, надо сделать первое, второе и третье. В этом я вижу рецепт лечения наших болезней.

Я никогда не был и не буду техническим кандидатом. Я часто шел на компромиссы, думая, что компромисс спасет команду, политическую силу, фракцию... И всегда это было зря. Поэтому период компромиссов закончился в моей жизни!

Президентская кампания может закончится по-разному, но меня это не пугает, потому что есть много разных возможностей влиять на ситуацию. Прекрасно понимаю, что мы в условиях войны, и нельзя беспределом в политике разрушить все до корня.

С Юлей Владмировной мы конкуренты в политике. Я уважаю ее как конкурента. По поводу союза... у нас не совпадают взгляды. Коррекция Конституции - это инструмент, а не цель. Целью для меня является создание институтов, которые бы служили человеку. А перетягивание полномочий от президента к премьеру и обратно не отвечает на этот вопрос.

О команде: нет - местечковости и кланам!

На сегодняшний день в завершающей стадии формирование моей команды. Слава Богу, поработав с тремя президентами, я имею опыт ее построения, и это будет всеукраинская команда - я понимаю, что такое собрать людей со всей страны, а не из одного города. Мое преимущество в том, что я родом из села, и в моем селе просто людей столько нет, чтобы заполнить ими власть.

Чего в этой команде не будет - это местечкового или регионального подхода. Это не будет очередной набег "днепровских", "донецких" или "винницких" на Киев. И я категорически не приемлю, чтобы разборки кланов "кто главнее", "кто должен сидеть на потоках", их корпоративная или личная месть друг другу отражалась на дееспособности страны.

Придется вернуть определенных "седых" людей. Управлять государством - не дело для "пионеров" или "комсомольцев", и нам придется попросить вернуться профессионалов, которые имеют колоссальный опыт, и помочь нам. За 27 лет мы обескровили управленческий аппарат, профессиональных специалистов почти не осталось. Мне довелось работать в парламенте с академиками, с профессурой, людьми, имевшими непререкаемый авторитет, и могу вам сказать: это уникальное явление. А современный состав парламента имеет большие проблемы: образовательные, профессиональные, не говоря уже об опыте. Эту ситуацию можно поломать только путем диалога с элитой. Пусть они немолоды и "вышли из моды", но их нужно вернуть в дискуссию, на авансцену. Они должны говорить про опыт, прагматизм, ценности. Нам необходимо обратиться к вещам, которые формируют ответы на вопросы.

О "переосновании" государства

За последние годы по методике, разработанной эстонскими учеными, практически все европейсткие государства были протестированы по параметру стойкости. Ключевым диагнозом этого исследования для Украины является разрыв между государством и обществом. Человек занимается выживанием, в то время как государственные институции работают на поддержку себя, самовоспроизведение. Фактически человек находится в состоянии, когда не понимает смысла существования государственных органов - они не стремятся обеспечивать его права.

Переоснование государства - это перезапуск определенных институтов. Украине нужен двухпалатный парламент. Украине нужен единый центр исполнительной власти. С моей точки зрения, это должно быть правительство. На месте власть должна принадлежать громаде, а задача государства - лишь следить, чтобы они не переступали черту. При этом придется изменить и территориальное устройство: есть районы, где живет 120 тысяч человек, а есть - 12 тысяч, структура управления же там - одинаковая. Нонсенс!

О том, какой должна быть Украина

Украина должна быть неравнодушной, самодостаточной, счастливой, институционально зрелой. Мир, безопасность, сильная экономика, действующая промышленность. Чтобы человек мог найти себе работу и зарабатывать на этой работе. Нужно общество, которое способно "поставить на место" украинскую державу. Ведь государство существует для человека - не для себя. И тогда мы сможем сформулировать ответы на все вопросы.

По модели власти сейчас мы практически повторяем французов. А вот в модели, которую мы себе "рисуем", угадывается федеральная Германия. Я бы назвал это политической шизофренией. Строим одно, проектируем другое. Очевидно, что нам предстоит пройти переходный период. Конституция в перспективе будет одна, а на переходный период - другая. Требуется понимать, что война не заканчивается, и это обусловит ведущую роль президента в Украине на ближайшее время. Я на этом настаиваю. Потому что президент - это верховный главнокомандующий. Он несет ответственность за прекращение этой войны, за ее результат. Период действия Конституционного переходного акта, на мой взгляд, не должен превышать трех лет. После этого будет формироваться парламент в другой структуре. И в парламентском государстве у президента будут представительские функции. Главным исполнительным органом, разумеется, будет правительство. Я против дуализма, и нам придется решать этот вопрос. Вся полнота исполнительной власти должна быть либо в руках президента, либо премьера, как и ответственность. Я за парламентское государство.

О земле

Земля принадлежит Творцу. Не людям, не олигархам... Хозяйствовать человек может на земле, только если способен восстанавливать ее рекультивировать. Потому что она такая же наша, как и наших детей и внуков. Форма хозяйствования - это другой вопрос.

Государство не должно допускать монополизации. В Украине сейчас есть три собственника - один владеет 500 000 гектаров. Второй - триста, третий - почти триста, в одних руках. Их фамилии - Косюк, Порошенко, Веревский. Если процесс продолжится - неважно, будет земля в собственности или в аренде, села вымрут, потому что монополизация - разрушительный процесс. Поэтому тема цивилизованного рынка, который дает ответы на все вопросы, близка мне. Я не верю в способность государства обеспечить оборот земли - если даже примет закон, контролировать все равно не сможет. Не министерство, не государственный орган - ассоциация фермеров или арендаторов должна это делать.

Еще одна задача земельной реформы - сохранить социальную структуру села и не дать ему чувствовать себя второстепенным по отношению к городу.

Об обороноспособности

И точно так же я не верю в способность государства обеспечить обороноспособность страны. Пятый год идет война... Очевидно, что война - это горе, но одновременно это шанс для военно-промышленного комплекса. Есть масса примеров, как война использовалась как инструмент становления экономики. Я не могу понять как, находясь в условиях войны, мы не смогли возродить ВПК? Например, часть оборудования Луганского патронного завода находится в Днепре. Часть - в других местах. Почему оно до сих пор не собрано в производственную линию - кого спросить?

Армия для парадов и армия для войны - это две разные армии. Армия для войны - это прежде всего защищенный солдат как главная ценность на войне, и грамотный, знающий офицер. Отдельные образцы техники, которые мы увидим на параде ко Дню Независимости - почему они не запущены в серию? А я помню, как некоторые из них презентовали президенту Кучме еще в 1998-99 годах, но и сейчас их представляют как новые разработки. Та же армия Египта оснащена тягачами КрАЗ лучше, чем армия украинская. Пояснить это отсутствием денег я не могу, тут, наверное, у людей, которые отвечают за это, какие-то другие ценности. Но перед лицом военной угрозы для государства так поступать - преступление.

При смене политического режима мы имеем шанс загрузить множество предприятий, в том числе и "Южмаш".

О том, что для Безсмертного - вопрос номер один

Как в США "Билль о правах" является документом номер один, так для Безсмертного тема прав человека - это вопрос номер один. Мне кажется, ключевым инструментом их обеспечения будет местное самоуправление. Все, что касается благополучия граждан - это самоуправление, а задачи государства - оборона, безопасность, внешняя политика.

Германия