Бюджетный бунт: как страны Южной Европы побеждают брюссельских бюрократов
Конец осени - непростое время для министров финансов ЕС. В октябре они отправляют в Брюссель проекты бюджетов на следующий год, после чего ждут вердикта от Еврокомиссии. В прошлом случалось, что европейские комиссары критиковали первоначальные проекты, но ни разу их не отвергали. Однако в этом году ситуация напряженнее, чем прежде.
В конце октября Брюссель вынес предупреждение сразу семи странам, в том числе Испании, Италии и Португалии, из-за того что их бюджеты на следующий год будут дефицитными. Греция, южноевропейский enfant terrible последних лет, в число провинившихся не входит - у нее бюджет без дефицита уже три года.
Однако в этот раз отступать, похоже, придется не Южной Европе, а Брюсселю. И Рим, и Мадрид отказываются пересматривать свои бюджетные планы, заявляя, что без увеличения социальных расходов им не вернуть экономический рост. А европейские чиновники, начавшие с резкой критики, теперь вынуждены стремительно смягчать свою позицию из опасений, что слишком мощное давление ЕС только усилит южноевропейских популистов.
Суть спора
Недовольство Еврокомиссии вызвало то, что страны Южной Европы в своих бюджетах отходят от политики жесткой экономии, которой им приходилось придерживаться в последние годы, и наращивают социальные расходы, объясняя это необходимостью стимулировать экономический рост.
Итальянский кабинет заявил, что намерен воплотить в жизнь ряд положений из предвыборных программ популистских партий "Лига" и "Пять звезд", с которыми они выиграли выборы в начале этого года. К их числу относится введение единого налога в размере 15% для малого и среднего бизнеса, увеличение пенсий и - страшный сон Брюсселя - безусловный базовый доход для беднейших слоев населения.
Испанское правительство представило на рассмотрение Еврокомиссии проект, где явно просматривается влияние ультралевой партии Podemos. У ныне правящих социалистов в нижней палате парламента всего 84 депутата из 350, поэтому без поддержки Podemos им не обойтись. Испанский бюджет на следующий год предполагает среди прочего повышение пенсий, увеличение минимального размера оплаты труда с 736 до 900 евро (при этом уточняется, что речь идет о четырнадцати, а не о двенадцати месячных зарплатах в год) и даже снижение НДС на продукты женской гигиены.
В Португалии правящий социалистический кабинет решил увеличить инвестиции в здравоохранение, образование и транспорт, повысить пенсии и снизить наполовину подоходный налог для тех, кто уехал из страны в годы кризиса и теперь хочет вернуться. Греция представила Еврокомиссии бюджет, который не предусматривал сокращения пенсий с января 2019 года, как это планировалось ранее.
Первый вопрос, который возникает в связи с этими планами, - кто будет оплачивать всю эту государственную щедрость? В Греции даже без урезания пенсий бюджет будет профицитным, поэтому Брюссель согласился с планами Ципраса, правда, припомнив ему, что многомиллиардный план спасения экономики страны (а точнее, ее банковской системы) завершился только в минувшем августе, а госдолг все еще составляет 180%.
В Португалии дополнительные социальные расходы не должны существенно увеличить дефицит - по планам правительства он должен составить всего 0,2% ВВП, и велика вероятность, что в действительности бюджет будет сведен с небольшим профицитом, чего не случалось ни разу за 44 года существования португальской демократии.
В Испании дефицит в следующем году должен составить 1,8% ВВП. Для покрытия дополнительных расходов Мадрид предлагает повысить налоги на самых богатых и обложить пошлинами биржевые операции крупнейших компаний по скупке акций.
В планах Рима новые источники дохода прописаны менее убедительно, а это означает, что бюджетный дефицит составит не 0,8% ВВП, как хочет Брюссель, а 2,4% и покрывать его придется при помощи новых заимствований. Это при госдолге 131% ВВП.
Не страшно, говорят в новом итальянском правительстве. Предлагаемые меры стимулируют рост ВВП, что автоматически приведет к повышению доходов бюджета и к сокращению госдолга относительно ВВП. Просто надо подождать два-три года. Тем более что и население, судя по опросам, поддерживает намерения правительства.
Два-три года - это слишком долго, отвечают в Милане, финансовой столице Италии, и в Брюсселе. СМИ уже рисуют апокалиптические картинки крушения итальянской экономики, а за ней и экономики всего ЕС, рынки впадают в панику, спред между итальянскими и немецкими ценными бумагами стремительно увеличивается.
ЕС грозит оштрафовать Италию - правда, не за дефицит, который остается ниже трехпроцентной планки, а за слишком большой долг - и отключить от программы выкупа гособлигаций, проводимой Европейским Центральным банком.
Улучшения без улучшения
Несмотря на недовольство ЕС, ни Рим, ни Мадрид не хотят отступать и настаивают, что настало время менять бюджетную политику. И это притом, что в последние годы макроэкономические показатели на юге Европы вроде бы улучшились. Безработица снизилась, сократились показатели бюджетного дефицита и соотношения госдолга к ВВП, экономический рост возобновился.
На первый взгляд такая благостная картина подтверждает правильность политики бюджетной экономии. Однако политические силы, поддерживавшие принципы неолиберализма, растеряли поддержку избирателей и лишились власти в Португалии и Греции в 2015 году, а в Испании и в Италии - минувшей весной.
Экономический рост, конечно, важен. Однако если принимать во внимание не только сухие цифры роста ВВП, но и то, как распределяются плоды роста среди различных групп населения, то ситуация в Южной Европе выглядит не столь радужно.
За десять лет, прошедшие с начала мирового финансового кризиса, выросла доля национального богатства, сосредоточенного в руках самых состоятельных южных европейцев, тогда как доля нижней децили ушла ниже нулевой отметки (то есть их долги превысили стоимость имущества), а средний уровень зарплат в постоянных ценах сократился.
Например, в Испании, где в последние 10 лет неравенство росло быстрее, чем в прочих странах ЕС, 40% всего создаваемого богатства достается 1% самых богатых, а верхние 10% в распределении доходов получают больше, чем остальные 90%.
Безработица снизилась по сравнению с пиковыми значениями пятилетней давности, но все равно остается высокой. Если брать показатели безработицы среди молодежи, то в Испании и Греции она по-прежнему запредельная - 39% и 44% соответственно. Урезание бюджетных расходов ударило в первую очередь по социальному обеспечению - Греция, Италия и Испания вошли в число лидеров среди стран ЕС по темпам роста количества граждан, пребывающих в состоянии крайней нужды, причем в основном за счет детей и молодежи. В Южной Европе сегодня доля населения, живущего за чертой бедности, колеблется от четверти в Португалии до более чем трети в Греции.
Поначалу урезание социальных расходов не повлекло за собой значимых общественных потрясений, но теперь, когда экономический рост возобновился и доходы наиболее состоятельной части общества стали увеличиваться, убеждать остальных в необходимости и дальше держать пояса затянутыми стало сложнее.
Недостатка в фактах, подтверждающих растущее недовольство избирателей Южной Европы, нет. Это и неуклонный рост рейтинга популистского кабинета в Италии, и высокие показатели поддержки испанских социалистов и Podemos, которые, по данным опросов, вместе набирают 44% (год назад было 39%), и устойчивая популярность социалистического кабинета Антониу Кошты и поддерживающих его Левого блока и Коалиции демократического единства в Португалии, и стабильные показатели левых партий в Греции ("Сириза", коммунисты и Движение за перемены вместе набирают около 40-42%).
Назад, к Кейнсу
В принципе заявленное в южноевропейских бюджетах расширение социальных расходов не так уж революционно. Во времена господства кейнсианства контрциклическая политика, то есть наращивание государственных расходов (а значит, и бюджетного дефицита) для борьбы с экономическими кризисами, считалась нормой. Десять лет назад, когда разразился мировой финансовый кризис, тогдашнее социалистическое правительство Испании разработало так называемый план "Е", который предусматривал стимулирование экономики с помощью различных госпрограмм на общую сумму 50 млрд евро.
Но затем кейнсианство было предано анафеме, в качестве метода борьбы с кризисом была избрана austerity, или бюджетная экономия.
Теперь, когда социальные последствия бюджетной экономии проявились в полной мере, возвращение к кейнсианству стало единственным способом избежать дальнейшего роста социальной напряженности и эрозии существующей политической системы.
Главный вопрос - как поведет себя Брюссель? Первая реакция европейских комиссаров показала, что отказываться от неолиберальных представлений они не хотят. В то же время сильно давить на национальные правительства они не могут.
Число неприятных для Брюсселя политиков, занимающих руководящие должности в европейских столицах, растет: Ципрас в Греции, Орбан в Венгрии, Дуда в Польше, а теперь еще и Сальвини и Ди Майо в Италии. В глазах значительной части европейского электората единая Европа из мечты о светлом будущем превращается в бюрократического монстра, беспощадно навязывающего свою волю и сурово карающего несогласных. На всех значимых референдумах последних лет - в Греции в 2015 году, в Великобритании и в Италии в 2016-м - граждане голосовали не так, как хотели бы местные элиты и европейские комиссары.
Еврокомиссии приходится работать с тем, что есть. Раз итальянские популисты, испанские или греческие левые во многом черпают силы как раз в противостоянии с Брюсселем, то открытый конфликт из-за бюджета (и особенно социальных расходов) может обернуться еще большим ростом их популярности и дальнейшей радикализацией общественных настроений в этих странах.
Конечно, Брюсселю неприятно иметь дело с Podemos, "Пятью звездами" или "Сириза", но все-таки они уже во многом интегрировались в систему и с ними хоть как-то можно договориться. А слишком сильное давление на них может привести к появлению новых политических сил, которые выдвинут еще более радикальные лозунги. Тот факт, что сейчас их нет, не повод успокаиваться. Этот процесс может быть очень быстрым: от создания Podemos до того, как она стала третьей политической партией Испании, прошло менее двух лет.
Внутри ЕС у Брюсселя сейчас слишком много открытых фронтов: трения с Варшавой и Будапештом, бесконечные споры по проблеме мигрантов, неурегулированный брекзит... Создавать себе еще одну головную боль неуступчивостью в вопросах бюджетной политики - перспектива сомнительная.
Популизм и полевение политических систем - это новая нормальность для стран Южной Европы. Поэтому Еврокомиссии придется искать компромисс - лучше смириться с некоторым увеличением бюджетного дефицита и дать южноевропейским кабинетам попробовать кейнсианские методы, чем сталкиваться лбами с итальянскими и испанскими министрами, усиливая и радикализуя популистов и евроскептиков.
