«Брошенные»: история бездомной семьи из прифронтового села
«Мы едим помои и то, что приносят военные и волонтеры», - говорит 71-летняя жительница поселка Пионерское Екатерина Рыжко. На ней съеденный молью платок, растянутый старый свитер и черная юбка в пол. Женщина сидит на маленьком стульчике: сгорбилась над костром, обставленным кирпичами. Под крышкой обугленного котелка томятся помидоры - на обед будет лечо.
Тут, в Пионерском под Мариуполем, Екатерина Рыжко прожила всю жизнь. Она помнит страшные бои в 2014-2015 гг., говорит, что и сейчас стреляют, но признается, что война не особо повлияла на ее жизнь. «Мне, - уверяет женщина, - и без боевых действий было крайне тяжело».
Таких, как она, украинские военные называют «брошенные». Это люди из прифронтовых сел и городов, которым во время войны живется почти так же сложно, как и до 2014 года. Только с приходом военных и волонтеров у них, как минимум, появилась возможность лучше питаться, получать лекарства, кое-какие вещи и медицинскую помощь.
Радио Донбасс.Реалии рассказывает историю одной семьи, для который война стала способом выжить и научила заново полюбить жизнь.
«Жили в подвале и зарабатывали по 50 гривен в месяц»
Покосившаяся времянка из одной комнаты и прихожей, горы мусора и стеклянных бутылок. Участок Екатерины Рыжко и ее 45-летней дочери Натальи, которая страдает от психического расстройства, больше напоминает свалку. Тут стоит едкий запах гниения и, пока тепло, повсюду кружат рои мух.
Женщины живут на первой линии моря - когда-то элитное побережье Азовского моря видно прямо с их участка. «Раньше, - говорит Екатерина Рыжко, - нашим здесь было почти все побережье. В послевоенное время родители получили землю от государства, но ее у нас, в итоге, незаконно отобрали».
По словам женщины, много лет назад ее жестоко избили, дочь, у которой есть инвалидность, изнасиловали, а родительский дом сожгли. Все эти зверства, как уверяет Екатерина Рыжко, - дело рук местных богачей, которые наняли бандитов и пытались поквитаться за то, что семья женщины не хотела продавать им свой земельный пай.
«В итоге, - продолжает жительница Пионерского, - все наши документы сгорели. Я написала заявление в милицию, но результатов это не дало. Мы буквально остались на улице, и были вынуждены начать выживать».
Почему не обратилась в соцслужбы с просьбой восстановить документы - женщина не объясняет. Говорит только, что давно не верит государственным органам и всегда рассчитывает на себя.
Высшего образования у Екатерины Рыжко нет. Она окончила вечернюю школу в соседнем поселке Виноградное, а потом работала охранником на «заводе Ильича» в Мариуполе.
«Как вышла на пенсию, - делится женщина, - жить стало еще сложнее. Мы устроились с дочкой в охрану нашего сельского магазина. Убирали прилегающую к нему территорию, жили прямо там же в подвале и зарабатывали по 50 гривен в месяц».
На эти деньги и 10 лет назад невозможно было выжить, поэтому мать и дочь в поисках еды стали рыться на свалках. Самыми лучшими сезоном для них было лето: в лагеря в Пионерском съезжались дети, после которых в столовых оставалось немало объедков.
Тем временем люди, которые якобы хотели отобрать у семьи Рыжко участок на берегу Азовского моря, все-таки сжалились над женщинами. На фоне элитных коттеджей с высоченными заборами им построили времянку с одной комнатой и небольшим предбанником. В дом, больше напоминающий хижину, не провели воду и электричество. Удобства во времянке также не предусмотрены: туалет здесь одновременно мусорник - выгребная яма без занавески и туалетной бумаги.
Внутри дома все так сильно завалено хламом, что из предбанника в комнату приходиться пролазить сквозь мусор. Гниющие горы объедков, хлеб с плесенью, пыль, паутина и два спальных места, вымощенных на горе помоев. Если бы видео выше передавало запахи - у вас бы точно заслезились глаза.
Пока Екатерина Рыжко сетует на судьбу и вспоминает, какую тяжелую жизнь ей пришлось прожить, ее 45-летняя дочь издает неразборчивые звуки. Когда мать рассказывает о разбое и изнасиловании - Наталья кричит: «Знасиловали! Знасиловали!». Когда говорит о земле на побережье - дочь улыбается и поднимает взгляд в небо.
Как и мама, Наталья не получила даже среднего образования. С ней не занимались психологи, и родители не возили ее по больницам. 45-летняя женщина - заложница своей ситуации: когда надо, она вместе с мамой роется на свалках, собирает мусор и приносит его домой.
«У них не было другого примера»
В Пионерском не было активных боевых действий, а вот соседние села, например, Широкино, до сих пор попадают под обстрелы российских гибридных сил. Вместе с этим, во времянке пару лет назад ударной волной выбило все окна. Женщины затянули их пленкой: говорят, надеются, что обстрелы на берегу Азовского моря прекратятся, а потом в один голос признают: «Война принесла нам не только плохое».
Вместе с боевыми действиями, в прифронтовые села и города пришли военные и волонтеры. Они с самого начала видели, как непросто живется местным, и помогали им всем, чем могли. Так, пару лет назад в районе Пионерского бывший капеллан из Киева Владимир вместе с единомышленниками открыл, как сам говорит, христианскую службу спасения. Военные в шутку называют Владимира «Вовка-атеист». Хоть на самом деле он римо-католик и, без преувеличения, единственная возможность выжить для десятков гражданских.
«О тете Кате и ее дочери мне рассказали местные жители. Вообще мы больше детьми занимаемся, но мимо их истории не смогли пройти. Стараемся помогать едой, медикаментами и всем, чем можем», - говорит Владимир.
На войну он пошел сначала простым капелланом. Но потом довольно быстро понял, что гражданские на фронте практически лишены помощи. «Люди здесь, - продолжает «Вовка-атеист», - просто не знают другой жизни. Они не злые и не плохие, как кто-то может думать. Просто у них не было другого примера. Они не знают, что может быть иначе».
Полгода назад Владимир взялся раскапывать горы мусора во времянке Екатерины Рыжко и ее дочери. Говорит, надел респиратор, закатал рукава и вместе с помощниками принялся разгребать завалы. «Договориться об уборке, - продолжает бывший капеллан, - было очень непросто. Тетя Катя долго противилась, и согласилась при условии, что мы не выбросим хлам, а просто сложим возле дома».
Верующие волонтеры убрали в доме, побелили там стены и потолок, купили бу диван и искренне надеялись, что это пойдет женщинам на пользу. Однако мама и дочка сделали другой выбор. Они методично перетягивали мусор назад во времянку, и уже вернулись в свое обычное состояние жизни на свалке.
Несмотря на это, Владимир продолжает помогать семье Рыжко и десяткам подобных. Говорит, что не зря военные называют таких людей «брошенные». Ведь, по словам тети Кати, за время войны их судьбой не поинтересовалась ни одна из соцслужб.
