"Реформы" Саакашвили: Как это не работает в Одессе

Разрекламированные на Украине "реформы" Михаила Саакашвили оборачиваются бардаком в сфере управления, в чем уже смогли убедиться одесситы.

Бывший грузинский президент ничем не отличается от украинских коллег, лоббирующих бизнес-интересы на госслужбе.

В запущенном с помпой Саакашвили маршруте отправки грузов в Китай через два моря есть логика, но "перемогой" тут и не пахнет.

В Одессе сотни жителей по-прежнему томятся за решеткой по политическим обвинениям со стороны новых властей. Надежда на их обмен минимальна.

Обо всем этом обозреватель ПолитНавигатора Валентин Филиппов беседовал с одесским журналистом Юрием Ткачевым, главным редактором издания "Таймер" - последнего крупного СМИ Одессы, что не боится критиковать правящий режим, а жителей Донбасса не называет "террористами".

Несколько месяцев назад в квартире Ткачева прошел обыск, сам он подвергся многочасовому допросу в СБУ. Однако журналист принципиально отказался покидать Одессу и продолжает работу в родном городе.

Валентин Филиппов: Здравствуйте, Юрий. Юрий Ткачев: Добрый день.

Валентин Филиппов: Одна из последних новостей из Одессы - пожар на рынке Меркурий? Начался передел собственности Юрий Ткачев: Насколько я знаю, никакой конспирологии здесь особой нет. По той версии, что говорят сами работники рынка, на одном павильоне на крыше велись сварочные работы. Ну, и как это бывает, полетела искра. Павильоны все пластиковые. Я не думаю, что здесь какой-то передел собственности, какая-то теория заговора.

Что касается передела собственности в Одессе: скорее, здесь можно говорить о некоей подготовке к этому процессу. То есть, кое-что уже завершилось. Например, очень всех интересует, что дальше будет в Ильичевском порту. Как Вы знаете, по инициативе Михаила Саакашвили, предыдущий директор Крук был уволен. Якобы за, по официальной информации, по информации Саакашвили, за то, что он лоббировал Коломойского.

Но, новый директор, многие подозревают и ходят такие слухи, что он, так сказать, будет ставленником, будет защищать интересы других предпринимателей. В частности, эта скандальная история с контейнерным терминалом в Ильичевске, которая в прошлом году имела место. То есть, Крук расторгал договор с этим терминалом, со стоящей за ним частной компанией. А, соответственно, многие ожидают, и, в частности, сами представители контейнерного терминала Ильичевска ожидают, по моей информации, что новый директор поможет восстановить эти отношения.

Там очень сложная и мутная история. Официально за компанией - какие-то британские и европейские структуры. Но кто там на самом деле? Называются самые разные версии, вплоть до определенных российских предпринимателей.

Валентин Филиппов: По поводу Михаила Саакашвили. У меня такое впечатление, что Михаил Николаевич в какой-то степени доразваливает систему управления в стране. Потому что, в общем-то, берет на себя какие-то несвойственные себе функции: увольнение начальников портов, сокращение каких-то служб в ОГА. Один департамент вообще он убирает, другой объединяет с третьим. Юрий Ткачев: Ну, если говорить, действительно это очень-очень странные реформы, кадровые реформы в Одесской государственной администрации.

В свое время, летом, было заявлено, что на 48% сокращают аппарат. Действительно, произошли сокращения определенные. Причем, зачастую не там, где надо.

Вот, например, есть два таких очень важных департамента: здравоохранения и департамент социальной политики.

Понятно, департамент здравоохранения занимается поликлиниками, больницами сельскими, фельдшерскими пунктами и так далее.

Департамент социальной политики занимается сейчас в основном преимущественно разного рода субсидиями, материальной помощью.

И вот эти два департамента с совершенно разными функциями объединяются в один - Департамент здравоохранения и социальной политики.

При этом итоговый штат вот этого нового департамента оказывается, если я не ошибаюсь, втрое меньше, чем суммарное количество людей, которое работало в этих двух департаментах раньше.

В результате, на недавнем заседании Кабмина, в декабре, если я не ошибаюсь, констатировали, что в Одесской области - самое худшее по Украине положение с назначением субсидий.

Почему это происходит?

Потому что Саакашвили взял на себя определенные обязательства провести массовые сокращения. Ну и провели эти сокращения. За счет кого? За счет этих операционисток, которые сидели на 2000 гривен, разбирали эти все безумные горы бумаг, горы заявлений. Ну, сейчас их разгребать просто некому.

Валентин Филиппов: Не, ну, с одной стороны, в общем-то, это объяснимо. Кабмин критикует Саакашвили, а он критикует, в свою очередь, Кабмин. Юрий Ткачев: Понятно, что это отдельная история. Мы все смотрели эти замечательные видео.

Но это не единственный пример. То есть, вот могу привести в качестве примера департамент образования, где два начальника. Но ни один из них при этом не назначен.

Я не знаю, как они там разбираются. Грубо говоря, у кого там печать, у кого право подписи. Ну, эта такая очень забавная ситуация, и очень характерная для кадровых и вообще организационных реформ этой команды.

К чему далеко за примерами ходить? Есть, например, полиция. Да? У нас же с полицией очень интересно. Потому что, с одной стороны, есть просто полиция, которая бывшая милиция.

А есть патрульная полиция, которая, формально говоря, входит в состав этой. Но, при этом, патрульная полиция совершенно отдельная и подчиняется напрямую Киеву. А вот та полиция, которая бывшая милиция, она вроде как осталась такая же самая, но из ее состава тоже исключили и подчинили напрямую Киеву несколько управлений. Вот, в частности, борьба с незаконным оборотом наркотиков.

Валентин Филиппов: Ну, в Киеве наркотики очень нужны. Юрий Ткачев: Я не понимаю, в чем здесь заключается логика. То есть, одни говорят, что это какая-то коррупционная составляющая. Другие говорят, что это просто, как в том анекдоте - кровати переставляют.

То есть, очень многие вещи, которые происходят в этой сфере, в сфере определенных структурных преобразований, переподчинений и так далее, они непонятны, нелогичны, малообъяснимы. Ни с какой точки зрения.

Валентин Филиппов: По поводу малообъяснимого. Уже все на эту тему пошутили. По поводу этого замечательного нового шелкового пути. Я, честно, долго сидел над картой. Я водный институт заканчивал в свое время. Я несколько в шоке вообще, честно. Юрий Ткачев: Особо в шоке быть нечего. Ну, давайте для зрителей и для читателей немножечко проясним.

Значительная часть грузов, которая идет из Украины в Китай и из Китая в Украину, они идут морем. Так значительно дешевле.

Я не эксперт в транспортной отрасли, но я знаю, что действительно присутствует определенная проблема, связанная с тем, что это долго. Путь груза морем из Китая в Одессу может занимать больше месяца. И есть определенная категория грузов, которую по каким-то причинам проще отправлять сушей, хотя это и дороже. Это не только касается Украины, это касается той же Европы, которая тоже основную массу груза получает морем, но они заинтересованы в сухопутном пути в Китай.

До этого момента, в основном, использовался маршрут, который идет по территории России и вдоль транссибирской магистрали. Но сейчас, после того, как с первого января начали действовать санкции, по многим позициям транзит закрылся вообще, по многим позициям очень осложнился. То есть, формально говоря, если Украина хочет что-то поставлять в Китай не по морю полностью, оплывая Азию и так далее, то у нее сейчас, на данный момент, ввиду опять же санкций, попросту нет другого варианта, кроме вот этого так называемого ТРАСЕКа.

Один интересный момент, связанный с этим маршрутом. Когда Саакашвили только назначили, он уже заявлял намерение запустить новый шелковый путь. Ну, вот тогда, в той версии было немножко иначе. И там по плану это должен был быть путь из Европы в Китай. Через территорию Украины.

Сейчас, формально говоря, тоже. Но как это должно было быть? Из Китая - Казахстан, Азербайджан, Грузия, дальше - по морю груз попадает в Ильичевск. А потом по пресловутой трассе Одесса-Рени он идет в Румынию.

Теперь, почему-то, если мы посмотрим на ту карту, которую публиковало министерство инфраструктуры, там совсем другая картина. Там, почему-то, из Ильичевска груз уже ни по какой Одесса-Рени не едет. Он, почему-то, едет аж на Киев. И сразу уходит на Прибалтику. Через Белоруссию, по-моему, уходит на Прибалтику.

То есть, после того, как мы этот груз привезли в Одессу, в Ильичевск, его надо отправить через всю Украину на север. Там дальше в Прибалтику. И там из Прибалтики что-то там с ним.... Это, вообще, что-то нелогичное.

Судя по всему, вариант того, что это будет транзитная ветка Китай-Европа, - эту версию интеллигентно забыли. А оставили только тот вариант, аварийный, антисанкционный вариант такого пути из Украины в Китай.

Ну, вот, как-то так.

Валентин Филиппов: Перейдем от таких глобальных вещей делами одесскими. Ты в какой-то мере занимаешься помощью арестованным. Задержанным. Юрий Ткачев: Помогаю заниматься. Да.

Валентин Филиппов: Помогаешь заниматься. Хотелось поинтересоваться. Есть ли какие-то подвижки в предложениях обмена? Юрий Ткачев: Это больной вопрос. На самом деле. К сожалению, то, что я знаю, то, что я вижу, это то, что вся история с одесскими политзаключенными для всех основных участников переговорного процесса – это такой чемодан без ручки. По моральным обстоятельствам бросить и сказать: «Все, мы этим больше не занимаемся» никто не может. Но и реально разработать и внедрить какой-то выход из этой ситуации тоже никто не в состоянии.

По моей информации, по той информации, что есть у меня, сейчас основным сценарием, на который делается расчет, или на который нам предлагают делать расчет, это амнистия в рамках «минских соглашений». Это означает, что обмена не будет. Если не произойдет каких-либо радикальных изменений, то я боюсь, что в настоящее время надеяться на какой-то обмен, в разумные сроки, к сожалению, не приходится.

Валентин Филиппов: Но разве амнистия в рамках Минска-2 касается наших? Одесситов? Юрий Ткачев: Так вот в том-то и дело. Насколько я понимаю – не касается. Нам говорят, что в ходе переговоров контактных групп она их может вдруг, каким-то образом, коснуться. Но, с учетом того, с какой скоростью, в принципе, идет имплементация Минских соглашений (нулевой, а иногда и отрицательной!), то это очень странно, стремно, подозрительно и совершенно не обнадеживает.

Валентин Филиппов: То есть, как всегда. Юрий Ткачев: Ну, в общем-то, да.

Но при этом, мы должны понимать, что сейчас эта ситуация, она уже потихоньку, полегоньку, решается, назовем это так, по-другому.

Я имею в виду, за последние полгода значительная часть людей, они получили приговоры в обмен на признание. Как правило, в большинстве, приговоры достаточно мягкие. Относительно, конечно, мягкие. Это, как правило, либо приговор с отсрочкой. Это один из лучших сценариев. То, что раньше называлось «условный срок». К сожалению, в последнее время чуть ужесточились условия. И приговаривают не к лишению свободы, а к ограничению свободы. Это более мягкая форма наказания. Человек находится на некотором контролируемом поселении. Участвует в какой-то «общественно-полезной» деятельности.

Валентин Филиппов: Но выехать не может? Юрий Ткачев: Он не просто выехать не может. Он находится.... Ну, например, конкретно про одесситов можно говорить, что они находятся в Одесской области. Не в Одессе. И живут, условно говоря, на каком-то объекте. И они не на свободе.

Правда, есть очень большая надежда, что принят недавно знаменитый закон, который называется «Надежды Савченко», по которому один день в СИЗО, на этапе предварительного следствия, считается за два дня тюремного заключения. А один день тюремного заключения, в свою очередь, считается за два дня ограничения свободы.

То есть, фактически, те люди, которые приговорены к ограничению свободы, они могут рассчитывать, надеяться, что им будет засчитан срок их пребывания в СИЗО, а это у многих год, у многих полтора, за четыре дня. Соответственно, полтора года в СИЗО, это шесть лет ограничения свободы.

И сейчас очень многие люди рассчитывают, что в самое ближайшее время они выйдут на свободу.

Грубо говоря – хотя бы так.

Такой вариант решения.

Хотя мы, конечно, понимаем, что это не снимает с тех людей, которые принимают решения, принимают участие в минских переговорах, ответственность.

Потому, что все еще очень много людей находится либо в СИЗО, в ожидании приговора, либо уже отбывают вынесенные наказания.

Ответственности за этих людей, эта ситуация, с тех кто принимает решения, не снимает.

Валентин Филиппов: Хочу поблагодарить за согласие на интервью. Надеюсь, ничем не повредит тебе. Юрий Ткачев: Я тоже Вроде ни к чему не призывал