Бывший Нацгвардеец Андрей Кобзарь: После побега Гиркина из Славянска к нам начали выходить люди: "Что же вы нас так долго не освобождали?"
Интервью
Шесть лет назад, в начале июля, украинские бойцы «выкурили» из Славянска террористов Стрелкова-Гиркина. Бывший Нацгвардеец Андрей Кобзарь принимал участие в той операции и рассказал УНИАН, почему россиянам и сепаратистам позволили уйти из города, что свидетельствовало о паническом отступлении врага и какие трофеи еще станут вещественными доказательствами российской агрессии против Украины.
Шесть лет назад, в ночь на 5 июля, террористы Стрелкова-Гиркина оставили Славянск. Захват этого города было стратегически важным для российской армии и сепаратистов, ведь это открывало дорогу на Харьков, Днепр, Запорожье. Пропаганда пыталась превратить оккупированный город в своеобразный «филиал Крыма» и создать миф о скором захвате всей Украины. Впрочем, этот «Сталинград» упал без уличных боев и без жертв среди мирного населения. Боевики, понимая, что кольцо сжимается, бежали из Славянска ночью. Такой легкий уход Гиркина дал основания для слухов и пересудов о возможном «договорняке». Ведь и шесть лет назад, и сейчас можно услышать разговоры, что колонну террористов необходимо было разбить.
Действительно ли это так? Как освобождали город и как он встретил украинских воинов, УНИАН рассказал бывший боец??Нацгвардии Андрей Кобзарь.
Почему Славянск был так важен для террористов?
Я много анализировал, много думал, почему освободительная война началась с боев за Славянск, почему именно его захватили боевики Гиркина. Кажется, что это далековато от границ, не самый большой и известный город... Я не первый, кто задается этим вопросом, и выводы такие: во-первых, важно символическое значение. Одно дело - бои за Хацапетовку, а другое - «воины-славянцы». Совсем же по-разному воспринимается. Война ведется в разных плоскостях, в том числе и в информационном поле. Во-вторых, Славянск с населением в 120 тысяч практически воедино слит с соседним Краматорском через перетекающий один в другой частный сектор, большое количество проселочных дорог. А там - военный аэродром, который способен принимать самолеты всех классов, включая военно-транспортную авиацию.
И рядом - цепочка «вкусных» объектов. Например, станция Красный Лиман - железнодорожные ворота Донбасса. Я много, где был, но такого нигде не видел, там пешеходный мост над колеями длиной, без малого, километр. Это огромный хаб. Соседняя Святогорская Лавра - еще один символ и место, где скапливались боевики под крылом «ФСБ-МП». Оккупация Славянска - это контроль над трассой Киев-Довжанский и так далее...
Да, можно было бы взять в первую очередь город у нашей границы, но есть такое понятие: «оперативный маневр». Ты взял агломерацию, и у тебя открываются возможности: хочешь, идешь на Харьков, хочешь - на Днепр. И, представьте, если бы тот план «выгорел». Сейчас мы стоим на окраине Донецка и Луганска. Мы им можем наломать любой «парад победы», но мы же гуманисты. А если бы форпосты были у Днепра и Харькова?
В 2014-м у них была инициатива. Бояться было нечего. За спиной был Донецк, в котором украинской власти фактически уже не было. Боевикам было гарантировано невмешательство, попустительство со стороны так называемых правоохранительных органов: «Все лягут под вас, сопротивления не будет». Я общался в 2014-м с бывшими милиционерами, которые мямлили: «Нас разоружили».
Вы, наверное, слышали рассуждения: «Надо было задавить Гиркина в самом начале». Можно было это сделать?
Введите бронегруппу на улицы города, где живет 120 тысяч, работают школы и детские садики, гуляют малыши и бабушки. Поштурмуйте их, чтобы бойцов жгли со всех сторон, а они стреляли во все стороны. Даже, если бы ни в кого из мирных не попали, террористы сами бы их расстреляли, чтобы обвинить ВСУ.
Но, главное, кем штурмовать? Они четко знали наши силы. Тогда у нас было от пяти до шести тысяч боеспособных военных. Условно боеспособных. Речь идет о тех, кто после приказа мог куда-то выехать и доехать, а воевать - умение стрелять на поражение. И чтобы окружить, штурмовать город, надо иметь трех-четырехкратное преимущество, минимум. Это непростая операция, если не превращать город в руины, как Грозный.
Они рассчитывали, что их силы будут с каждым днем крепнуть. Во-первых, за счет местного отребья. Во-вторых, понимали, что помощь должна подойти, когда Путин увидит, что стоит включиться: «Парни дело делают, почему бы и нет».
Через несколько лет после освобождения Славянска и Краматорска нашлись документы, отчеты местной «Партии Регионов» за январь 2014-го о подготовке борьбы с «майданутыми». Это январь, в Киеве еще ничего не решилось, а в Донецкой области уже создают «рабочие дружины». Одна из них проходила подготовку в местах, где мы воевали, под нее передали базу отдыха «Царицыно» (Красный Лиман). Там были учебные классы, укрепления. И через них прошли 250-300 человек из Краматорска. Вот и резервы для Гиркина - несколько сотен подготовленных бойцов, которые прекрасно знают местность, которые вооружены и обучены.
Для примера, в моем батальоне по прибытию в Изюм было 274 человека. Приехали на школьных автобусах непонятно куда, с калашами. Карты были у тех, кто о них сам позаботился. И это была чуть ли не десятая часть всех сил в том районе, а одна десятая - это много.
Одно время мы были с десантом, они в начале войны были «голые, босые». Но начали приезжать волонтеры, через недолгое время десантники - через одного - в бронежилетах, касках. Еще немного времени, и уже на всех броня, рации появляются и т. д. И, вопреки аналитическим запискам, которые писались «не фраерами и грамотно», выяснилось, что есть разница между армией, которая была в начале 2014-го и той, которая понесла потери, но и почувствовала вкус первых побед. Это очень мотивирует.
Трудно описать кайф, когда ты слышишь: «В наступление!» Это фантастическое ощущение, когда враг бежит, а ты собираешь трофеи... Да, хорошо шла война на школьных автобусах. Но Иловайск показал, что самые мотивированные подразделения - здорово только до момента, пока они не сталкиваются с регулярной армией, артиллерией, танками и налаженным взаимодействием.
Освобождение Славянска шло методом проб и ошибок. Искали решения на ходу, но, в целом, действовали правильно - окружили, удушили, заставили отступить.
Но многие возразят: «Как же правильно, если Гиркин с террористами смогли уйти из города?» Почему не разбили его колону?
Я слышал этот вопрос. Но, уважаемые, а кто целеуказание должен был дать артиллерии? Нужно же знать, куда именно стрелять, по каким координатам. Беспилотники были? Нет. КСП (командно-наблюдательный пункт, - УНИАН) были, но ориентированные на выявление огневых позиций. Я слышу: «А чего из самолетов не разбили?» Ребята, у нас на пять исправных самолетов было четыре пилота, способных вылететь, нанести удар и вернуться. И не было ни одного самолета или вертолета, способного выполнять ночные полеты. Кроме того, не забывайте, что колонна выходила по улицам частного сектора.
Силы разбить боевиков были. Не хватало координации, связи. Прохлопали, не ожидали, что так резво выйдут. Они очень тщательно хранили тайну об отступлении - такие простые вещи работают.
Но статическая цель была достигнута - нам отдали очень хорошо укрепленный город. И бежал Гиркин в такой панике, что к нам попали трофеи, которые не должны были попасть.
Можете рассказать об этом подробней?
Мы были в то утро на бывшей базе боевиков на территории Молитвенного дома. Если помните, боевики захватили «Нону», и под это дело завезли еще две. Причем, есть видео где на одной машине трафаретом написано «На Киев», а на другой на том же самом месте «На Львов». Шмаляли они как раз с территории Молитвенного дома. Это не один храм, а большой комплекс сооружений - классы, актовый зал, детские лагеря. Шикарное место для базы.
Там остались следы панического бегства. Куча имущества, которое боец не кинул бы: хорошие спальники, снаряжение, даже «ночник» один оставили. Разбросано все, детали говорят о судорожных сборах: «Что хватать?».
Столы на той базе были завалены мракобесной литературой, типа «Богослов русского воина». Осталось немало водки, причем самой дешевой. И, помню, у окна лежала георгиевская лента, патрон, журнал «Офицеры России». Интересная композиция?
На одной локации той базы мы взяли 12 ПЗРК с документами, 60 комплексов «Шмелей» 2002 года изготовления - они однозначно не могли быть захвачены у нас. Нашли оружие, которое, судя по всему, россияне вывезли из Грузии в 2008-м.
Боксы для техники были забиты запчастями под потолок. Все новое. На мотках проводов оставалась заводская упаковка: «Ростовкабель, 2014 год». Были и документы, и списки личного состава. Мне даже в какой-то момент стало не по себе: «Пацаны, мы такие вещи взяли... Они просто так не отдаются». И еще же ничего не понятно. Да, они отошли, но все ли, и как далеко? Это было жутко, но весело. Мы зашли в город, который давно хотели освободить. Мы были, как натянутая струна.
Как выглядел тогда Славянск?
Улицы были безлюдным. Постепенно начали выходить люди: «Что ж вы нас так долго не освобождали?» У меня было время осмотреть укрепления в Славянске. Такие доты построили - танком не с первого выстрела развалишь. Баррикады на узловых улицах не из палок и бочек - железобетон, котельное листовое железо. Но могли ли они удержать город? Сомневаюсь.
День за днем мы порезали дорожки врагу. Взята гора Карачун, Красный Лиман, Ямполь. Ты в Славянске - один на льдине, и каждый день твой айсберг тает на глазах. Это подталкивало «дать по тапкам». Героически погибнуть «за Россию, за Донбасс» - здорово, но не хочется.
Не было договорняка. Люди рассуждают так, словно у нас тогда была под ружьем вся армия Китая, ЦАХАЛ и новенькая техника. Я уже рассказал, что было. Мы тогда прыгнули выше головы. И какая была задача? Освободить город. Город, а не кучу разваленных руин.
Я не понимают рассуждений: «Выпустили Гиркина, а если бы его тогда положили - война бы закончилась через три дня». У нас тогда было 250 километров открытой границы с РФ. Сколько оттуда заходило? Вышел бы, не вышел - был взят курс на поддержание конфликта. И на что-то повлиял Гиркин после Славянска? Ни х**. А те трофеи, которые мы собрали в Славянске, лежат на складе опечатанные, и, как вещдоки, ждут своего часа.
Влад Абрамов
