В Тюмени врачи спасли 7-летнего мальчика из Грузии от тяжелых последствий энцефалита
7-летнему Лаше Гелантия тюменские врачи провели сложную и уникальную операцию на головном мозге для избавления от последствий перенесенного вирусного энцефалита. До этого грузинскому мальчику отказали в лечении зарубежные клиники.
В годовалом возрасте Лаше Гелантия перенес вирусный энцефалит, после чего у него остались серьезные осложнения организма, проявляющиеся в ежечасных приступах эпилепсии. Мать мальчика Ия Гелантия говорит, что в самом начале Лаше ничем не отличался от других детей в плане подвижности и развития. Он мог самостоятельно кушать и играл, пока в один из дней ребенок "обмяк", перестал двигаться, больше напоминая тряпичную куклу.
Начались эпилептические припадки с трех раз в сутки, но к 7 годам их количество достигало 40 за один день. Самостоятельное лечение не приводило к улучшениям, а грузинские врачи не имели возможности проводить необходимые Лаше операции на мозге. Поэтому семье Гелантия посоветовали обратиться к специалистам в Турции. Однако, стоимость турецкой операции была неподъемной - 25 тыс. долларов. Американские врачи сообщали цену за операцию в 100 тыс. евро.
Мама мальчика обратилась к российским врачам-нерохирургам. Инициативу в плане помощи проявили врачи из Тюмени. Цена за операцию в России стоила 452 тыс. рублей (около 6 тыс. долларов), однако эти расходы покрыли выплаты грузинского Минздрава.
Альберт Суфианов, как главный врач ФНЦ Тюмени, сообщил, что для хирургического лечения эпилепсии необходима развитая технологическая база. Врач уточнил, что большинство операций представляют собой разрушение определенного участка в мозге, и требовалось много усилий, чтобы избежать осложнений.
За более чем 5 часов операции хирурги "отключили" часть полушария, которая провоцировала эпилептические приступы у ребенка. Способствовало операции и наблюдение московских хирургов за ходом операции, которые специально приехали в Тюмень.
С момента операции прошло 14 дней. Пока Лаше не разговаривает, но мать ребенка не теряет надежды уже потому, что за все две недели не было ни одного приступа.
