Немецкий эксперт: Мир в Карабахе - серьезный успех внешней политики России
Эксперт Германского общества внешней политики (DGAP) Андраш Раш в интервью DW оценил рост влияния России на Южном Кавказе, российско-турецкие отношения и перспективы нынешнего правительства Армении.
Почему мирное соглашение по Нагорному Карабаху является большим успехом российской внешней политики, что собой представляют отношения России и Турции, и что ждет правительство премьер-министра Армении Пашиняна, DW объяснил эксперт Германского общества внешней политики (DGAP) Андраш Раш (Andr?s R?cz).
DW: Господин Раш, как вы оцениваете роль России в достижении перемирия между Арменией и Азербайджаном в Нагорном Карабахе?
Андраш Раш: Мне кажется, что сперва Россия неплохо играла слабую роль. С самого начала она была участником процесса с целью добиться прекращения огня. Однако первоначальные попытки не были успешными. Все мы знаем, что перемирие, подписанное в Москве 10 октября, довольно быстро перестало соблюдаться противоборствующими сторонами. И тем не менее, несмотря на неоднократные провалы попыток остановить боевые действия, российская дипломатия в конце концов смогла достичь такого соглашения, которое уже соблюдается, бои прекратились. Это первое.
Второе, и это самая важная часть успеха России: отправляя миротворческие силы на нагорнокарабахскую часть территории Азербайджана, Россия получает постоянное военное присутствие в регионе. Мы все помним о том, что конфликт в Карабахе был единственным так называемым "замороженным конфликтом" на постсоветском пространстве, в районе которого не дислоцировались российские войска.
Теперь они там есть. Таким образом, отправляя миротворцев в Азербайджан и сохраняя то, что осталось под контролем Армении в Нагорном Карабахе, Россия получает рычаг влияния на Азербайджан, но и на Арменией тоже - охраняя оставшуюся (вне контроля Баку. - Ред.) часть Нагорного Карабаха.
И третий элемент российского успеха - это тот пункт соглашения о перемирии, который предусматривает создание коридора между западными районами Азербайджана и Нахичеванью. Потому что, согласно договоренностям, в случае создания этот коридор должен контролироваться погранслужбой ФСБ. Благодаря контролю над ним Россия усиливает свое влияние в Азербайджане, а кроме этого - и в Турции. Поскольку само создание такого коридора - огромное достижение для Турции. Дело в том, что этот коридор делает возможным установление прямой наземной связи между Турцией и Азербайджаном - однако этот коридор будет находиться под контролем и управлением России.
- Россия усиливает свое влияние в регионе Южного Кавказа, размещая войска в еще одной стране постсоветского пространства?
- Да, абсолютно. Как само соглашение, так и его быстрое начало реализации помогли России очень серьезно усилить свое влияние в регионе Южного Кавказа. Обратите внимание на скорость выполнения соглашения. Оно было подписано и опубликовано в ночь на 10 ноября - и уже на следующее утро Россия начала передислокацию войск. Москва действовала очень оперативно. После этого мы узнали от российского МИДа, что дискуссии о введении миротворческих сил (в Нагорный Карабах. - Ред.) шли уже с 10 октября. И несмотря на это - это были очень быстрые действия.
- Это часть большой стратегии России, направленной на расширение и усиление влияния в бывших советских республиках в целом?
- В целом это вписывается в общую картину того, как Россия пытается влиять на эти республики. Это часть большой стратегии, большой картины, но опять же надо еще раз подчеркнуть, что Нагорный Карабах был особенным конфликтом, уникальным, который нельзя сравнивать с другими конфликтами на постсоветском пространстве.
- Что вы думаете о российско-турецком альянсе? Мы видим его в Сирии, частично - в Ливии, а теперь - в Карабахе. Это своего рода стратегический альянс между двумя странами, урегулирующими региональные конфликты, отодвинув в сторону ЕС?
- Я не считаю это сформировавшимся альянсом. Во всяком случае нельзя забывать о том, что Турция - член НАТО. Она - ключевой член НАТО и близкий военный союзник США. Независимо от того, что говорит и делает президент Эрдоган с 2016 года. Я не вижу никакого полноценного альянса между Россией и Турцией. Это разовое партнерство на основании общих интересов, что нельзя приравнивать к созданию полноценного альянса.
В том, что касается конфликта вокруг Нагорного Карабаха - да, Россия должна была сотрудничать с Турцией, турецкие интересы должны были быть учтены, но и пределы были продемонстрированы - Турция не является стороной в соглашении о прекращении огня. И да, Турция бы очень хотела ввести в регион собственных миротворцев, но Россия против этого. И если внимательно посмотреть на текст соглашения, там нет Турции среди сторон, подписавших его. Это трехсторонний документ, подписанный Арменией, Азербайджаном и Российской Федерацией. Без Турции.
Она с самого начала стремилась стать участником миротворческого механизма, чтобы переговоры шли по схеме "два плюс два": Армения и Россия - с одной стороны, а Азербайджан и Турция - с другой. Но из этого ничего не вышло. Конечно, влияние Турции в Азербайджане значительно выросло. Но и пределы этого влияния стали видны. И, повторюсь, управляя будущим коридором между Азербайджаном и Нахичеванью, Россия получит серьезный инструмент воздействия на Турцию.
- Каково будущее правительства Армении? Сможет ли премьер Никол Пашинян сохранить власть?
- Я считаю крайне маловероятным, что нынешнему правительству Армении удастся сохранить власть после столь серьезного военного поражения.
- Россия была бы заинтересована в смене правительства в Армении?
- Это комплексный вопрос. Я думаю, что надо не забывать о том, каким образом Пашинян пришел к власти. Это случилось, по сути, в результате революции. Несмотря на то, что она была не полностью "цветной", это все же была демократическая революция, направленная против тогдашних армянских элит.
Как правило, Российская Федерация не очень любит демократические революции на постсоветском пространстве. А если они и происходят, то Россия обычно заинтересована в демонстрации того, что демократические революции не приводят к стабильности и благосостоянию. Давайте скажем так: если выбор встанет между сохранением правительства Пашиняна или приходом нового правительства, настроенного более дружелюбно к России, представляющего старые пророссийские элиты, Москва однозначно предпочтет второй вариант.
